Четверка
Шрифт:
– ....
– выразил свое чувства Ходок.
– Что ты все время материшься?
– Сашка мог сам при случае выразиться и покрепче, хотя бабка за каждое бранное слово била по губам. Но не при незнакомой же училке!
– Подумаешь, - не смутился Витек.
– Папка всегда так говорит, когда выпьет.
– Сопьется он там совсем без нас, - неожиданно вмешался в разговор внимательно прислушивавшийся Гусь, снова захлюпав носом.
– Вить, а Вить, а когда мы домой вернемся?
Ходок сердито зыркнул глазом на Сашку, как
– Ничего не сопьется, - уверенно ответил он брату.
– С ним еще Люська осталась, не пропадет. А мы здесь еще немного побудем, вот и буквы новые выучим, - он кивнул на табличку.
– А то непонятно совсем, что написано.
– "Княжеский сиротский приют для мальчиков", - сказала МарьИванна.
– Это и написано. А вы, значит, совсем неграмотные?
– Выходит так, - безрадостно подтвердил Сашка, не опускаясь до оправданий.
– Ну да ничего, выучитесь, - успокоила девушка.
– Школа у нас хорошая. Все воспитанникам легко дается: и буквы, и счет, и страноведение, и история. Чай не хуже других будете, тем более, что ты с Даром.
Тем временем из калитки вышел Дамиан в сопровождении осанистого бородатого мужика, одетого, в отличие от охотников, довольно пестро: в красно-коричневые узкие штаны, остроносые черные башмаки, длинную зеленую вышитую рубаху и теплую, не по сезону,богатую меховую безрукавку с металлическими прошивками. На шее у него висело несколько круглых амулетов. Пальцы обеих рук были в перстнях. Павлин.
Скуластое лицо с правильными чертами можно было бы назвать приятным, если бы не слишком большой широкогубый рот и кривоватый, как будто сломанный, нос. И вгляд, которым пестрый, оказавшийся школьным распорядителем Никодимом, смерил МарьИванну, показался Сашке слишком сальным. Впрочем, вопрос с заселением новичков он решил быстро и по-деловому.
– Заселить, конечно, заселим. В пристройку к бояричу. И так спальная там на десяток, а проживает один, непорядок. Боярич ведь возражать не будет? И на довольствие поставим. А в классы какие пойдем, постарше?
Вопрос о поселении был обращен к Видяну, который лишь равнодушно кивнул в ответ. Зато насчет школы отозвалась МарьИванна:
– Рано им в классы, неграмотные. Сама с ними поперву позанимаюсь.
– Ну вот и ладушки, - управляющий довольно потер ладони.
– Думаю, новенькие пока сами устроятся, а у нас еще дела.
– Но ведь объяснить надо, поговорить, - заикнулась было учительница, но высказаться ей не дали.
– Успеется еще, - пестрый бросил на мальчишек острый взгляд.
– Целитель из них кто? Этот?
– он фальшиво улыбнулся Сашке, показав крепкие желтоватые зубы.
– Вот пусть и освоится, отдохнет. Путь был неблизкий. А у нас свои разговоры есть, - он подхватил МарьИванну под руку, и в сопровождении охотников устремился во двор.
– Ну что, пойдем, - позвал мальчишек Видян. Сейчас он казался почти нормальным.
– Со мной жить
Пристройка располагалась слева, чуть позади основного здания, куда ушли училка с управителем. Это был отдельный деревянный домик с сенями и одной большой комнатой, где стояли десять деревянных топчанов, застеленных соломенными матрасами, одна трехногая табуретка и кран с рукомойником, вода из которого добывалась нажатием металлического стерженька. Будка сортира, двухместная, выкрашенная в веселенький синий цвет, стояла неподалеку во дворе, и туда сразу же устремился Игорек.
– Не утопни там, - крикнул ему вслед брат и хмуро добавил.
– Сервис на грани фантастики.
– А ты что хотел? Пятизвездночный отель?
– огрызнулся Сашка.
– Зато стимул будет тебе для тренировок. Иначе застрянем здесь на всю оставшуюся жизнь.
Сейчас не стоило выяснять, кто прав, а кто виноват, но зато было совершенно ясно, что делать: как только Ходок сумеет вернуть себе силу, немедленно свалить из этого прекрасного мира домой, в привычную современную жизнь, к нормальному туалету, мобильнику и компьютеру.
– Поесть нам хоть сегодня дадут?
– поинтересовался он у местного старожила, с отсутствующим выражением лица сидевшего на своем топчане.
– Отчего ж не дадут?
– удивился Видян, оживляясь.
– Со мной точно дадут. Сейчас в столовку пойдем, там и поедим.
– А почему с тобой, - неприязненно спросил Сашка.
– От того, что боярич? Потому и живешь отдельно?
От вопроса тот неожиданно снова завис, потом пожал плечами: - Наверное, и поэтому тоже. Родовитый я, и со мной сила. Другие боятся. И тебя будут сторониться, когда поймут. А вот дворовых твоих могут задеть точно.
В дворовые он явно записал братьев Снегиревых, но Сашка спорить не стал - плевать. Они здесь ненадолго.
В общий дом мальчишки вошли через боковой вход. Столовая оказалась большим залом, в центре которого стоял длинный стол и ряды знакомых табуреток. В глубине зала виднелась большая стойка с тремя котлами, из которых торчали половники. Слева от котлов высилась горка металлических мисок, справа - такие же кружки. Вдоль левой стены тянулись умывальники, где приютские, поев, отмывали посуду начисто каким-то серым порошком и возвращали на место.
Самообслуживание, - мысленно одобрил Лечила.
– Автосервис.
Сашка решительно подошел к раздаче и довольно принюхался - пахло неплохо. В первом котле оказалась незнакомая каша, во втором - мясная подливка, в третьем - компот. Сбоку стояла миска с печатными пряниками.
Обслуживали себя обедающие и вправду сами. А за порядком присматривала толстая тетка в цветастом платье, наверное, одна из поварих, сейчас с интересом разглядывавшая что-то за окном. В еде детей, похоже, не ограничивали - добавки можно было брать, сколько захочешь. Так что опоздавшим обычно оставалось только выскребать остатки.