Четвёртый Рим
Шрифт:
В одну сторону отвели уцелевших после бойни офицеров, в другую – таких, как он. Простых добровольцев, не нюхавших пороха. Тогда же, Сергей понял, что это конец. Старшие по званию ценные пленники, а рядовых никто разменивать не будет.
Началась резня. Арабы с остервенением резали ирийских командиров, не обращая внимание на мольбы о пощаде. В живых оставили рядовых.
– А ну отпустите его!
– Мусора, вам здесь нечего делать. Этот ублюдок наш.
– Этим «ублюдком» займётся следствие!
– Его будет судить атаман!
– Предупреждаю
– Вы всерьёз решили напугать нас ружьями прошлого века?
– Вас покрошить хватит. Мне достаточно нажать на курок и мозги любого из вас окажутся на земле, а горящие заточки бесполезны без ваших резиновых комбинезонов!
– Ты не знаешь с кем связался, Никитин! Атаман узнает!
– Я надеюсь, что он узнает. Передайте ему, чтобы держал своих шавок в станице. Ещё раз вылезете наружу, оторву вашему атаману голову и воткну ему же в жопу!
Арабы были крайне религиозным народом. Сергей, почти ничего не знал о культурах и истории за пределами своего города в Ирие. Но всё же, по пути на базу экспедиционного корпуса, получил, какой-никакой ликбез. Когда-то они веровали в некоего «Пророка Всевышнего», которому поклонялись нацмены Татарии – западной резервации Ирия. Более того, по словам инструкторов, именно от арабов и пошла эта вера. Но народы пустыни давно отринули старую веру в пользу кровавых языческих ритуалов. После каждого крупного сражения или рейда, арабы очищали головы поверженных врагов от плоти и извлекали мозги, чтобы возложить пустой череп к трону из других черепов – жуткому идолу, олицетворявшему новую веру пустынных кочевников. Изначально, Сергей скептически относился к словам инструкторов, воспринимая лекцию, как пропаганду с попыткой рассчеловечить врага. Но оказавшись в плену, он лично наблюдал, как арабы собираясь вокруг костяного кресла, скандировали, ужасающий клич. Сергей уже забыл, как он узнал перевод: «Кровь Владыке крови! Черепа Владыке черепов!».
Сергей очнулся в изоляторе на жёсткой койке. Попытавшись встать, он ощутил невыносимую боль в голове.
– Гляди ка, проснулся. – услышал он голос за решёткой.
Сергей всё-таки нашёл в себе силы подняться. Опираясь ладонями в края кровати, он ощутил ещё боль в правой руке. Она была в гипсе.
– Тебя не слабо приложило пацан. Но, считай, легко отделался. Сотрясение и вывихнутая рука. Всего лишь. Удивительно, что вольники тебя вообще не зарубили на месте.
Сергей посмотрел на человека, снаружи камеры. Полицейский был одет в синюю униформу и защищён кевларовым бронежилетом. Такая защита никак не помогала против большинства современного огнестрельного оружия, но на большее полиция Ирия рассчитывать не могла.
– Я доложу полковнику, что ты проснулся. У него к тебе куча вопросов. Да и не только у него.
Голова всё ещё гудела, приложив к ней руку, Сергей нащупал намотанные вокруг лба бинты. Видимо, останется шишка.
Правильно говорил отец: «меньше знаешь – крепче спишь». Хотя нет – эта поговорка не совсем в тему. Правильнее будет: «любопытной варваре…», а похер! Уже не важно. Не стоило ему тогда наблюдать за разборками казаков и шпаны, ох не стоило. Теперь ему не сдобровать. Суда он не боялся. Вольника он убил в целях самозащиты, к тому же не умышленно. Максимум припишут «убийство по неосторожности». Страшнее то, что вольники знают про него и не оставят в покое. Теперь ему остаётся остаток жизни прятаться в трущобах в антисанитарии и вредной экологии.
– Задержанный Драгунов, на выход! – скомандовал конвоир, подошедший к камере.
Пока Сергея вели через коридоры участка, он заметил несколько особенностей. Все сотрудники, включая немногочисленных женщин были одеты также, как и охранник, который с ним говорил. К этому добавлялась атмосфера напряжения и странные взгляды, кидаемые на него полицейскими. Создавалось впечатление, что весь участок находится в состоянии войны. Сергей вспомнил, как сквозь забытье слышал конфликт полицейских с вольниками и понял, что этот вариант вполне реален.
Оказавшись в допросной комнате, Сергея усадили за стол, после чего конвоир, сняв с него наручники, покинул помещение. В лицо Сергею ударил яркий свет старой ртутной лампы. Когда его глаза немного привыкли, то он смог разглядеть человека, сидящего напротив него.
– Драгунов Сергей, я прав? – спросил собеседник – Меня зовут Алексей Никитин – полковник полиции.
– Очень приятно, – кисло ответил Сергей – Я бы пожал вам руку, но не хочу в лишний раз напрягать повреждённую руку.
– Так, – устало вздохнул Никитин – Малыш, давай ты не будешь ёрничать. Времени мало, а я сильно устал.
Он не лгал. Полковник, через каждые несколько секунд потирал свои глубоко посаженные веки и часто моргал, чтобы сбить сонливость.
– Я изучил твоё досье. Ты только вернулся из пекла, а уже создаёшь проблемы всем.
– Если вы про вольника, то я защищался. Этот сопляк мне угрожал своей горящей зубочисткой.
Никитин посмотрел на Сергея с лёгким удивлением.
– Ты вот так сразу выдал себя?
– Мне нечего скрывать. Я защищался. Это не запрещено законом.
– Не запрещено. – подтвердил Никитин, но с каждым следующим словом всё сильнее мрачнел – И я тебе верю. Ты не такой дурак или социопат, чтобы после возвращения, по доброй воле, ввязываться в незаконную деятельность. Но это не решает проблемы с вольниками.
Сергей кивнул.
– Я знаю. Чёрт! – тут Сергей возбудился – Их же теперь двое! Тот второй…
– Вольник, которого ты сбросил с лестницы? – спросил Никитин и сам же равнодушно ответил – Мёртв, разбился в лепёшку.
– Проклятье!
Никитин положил на стол сложенный листок бумаги. Сергей машинально потянулся к нему, но остановился и посмотрел в глаза полковнику. Тот кивнул. Сергей с опаской взял листок и развернул:
«Мои люди доложили, что вы, господин полковник, произвели арест подлого убийцы двух добрых сынов казачьей станицы в момент, когда его пытались доставить к нам для справедливого возмездия. Судя по докладу, вы нагло перехватили Драгунова у моих людей.
Я весьма огорчён вашей выходкой, но прекрасно понимаю причину. Вы, господин полковник, считаете себя жрецом закона и защищаете его, любой ценой, считая залогом порядка. Я уважаю это. Можете не верить, но мы с вами преследуем одну и ту же цель, хоть и разными методами. Поэтому, я доверю исполнение правосудия вам. Я желаю, чтобы подлый убийца двоих человек, Сергей Драгунов, был предан суду и осуждён по всей строгости ирийского закона (если «закон» ещё, что-то значит в этой стране).