Четыре Сына. Дорога в вечность
Шрифт:
Собрав крохи магии в своем пустом Источнике, герцог со всей силы ударил искрящимся морозом кулаком поганую псину в морду. Удар получился слабый, но волшба помогла. Рвач разжал челюсти и отшатнулся. Мерод успел вскочить на ноги. Зажав рваную рану, заливающую землю алой кровью, он уже собирался бежать, метнув взгляд на рычащую свору. Десяток оскаленных пастей ринулись на него, почуяв запах крови. Убежать от них точно не получится. Магии не было, только меч.
Правой неповрежденной рукой, Люхтерстейн расчехлил оружие, в панике скользнув взглядом по тупиковому пространству, колодцем окружающему проклятый двор. У дальней
Здоровый черный рвач кинулся на человека, обнажив клыки, словно острые желтые камни. Мерод полоснул мечом, попав по мохнатой шее. Брызнула кровь животного, издавшего жалобный визг. Опасности он теперь не представлял, однако его устремившееся в прыжке тяжелое тело успело сбить герцога и повалить обратно на землю. И сразу же вся «дружная» компания ринулась на сопротивляющийся свежий кусок мяса. Мерод взвыл, ощутив, как в бедро ему словно впились огненные кинжалы. Он попытался ударить рыжего рвача мечом, но в руку с оружием вцепилась еще одна пасть.
«Нет! Меня не сожрет бешеная стая рвачей!», – в отчаянье возопил про себя герцог Люхтерстейн, слепо пытаясь отопнуть свободной ногой хоть одну псину. Яростная пасть вцепилась в напряженную икру, не оставляя ему шанса. Мерод взвыл, потянувшись к своему магическому Источнику, собираясь его иссушить. Да, он убьет себя, зато прихватит с собой всех этих шерстяных тварей. Только маг сконцентрировал сознание на дрожащем от боли Источнике, как самый здоровый рыжий рвач жалостливо взвизгнул отлетев в сторону, отпустив разорванное бедро Мерода. Следом противно тявкнул тот, что драл икру мужчины, также освобождая его ногу от своих острых зубищ-капкана. Третьего пса, что грыз руку, тоже отнесла от герцога какая-то неведомая сила.
В грязном, вонючем, улитым кровью тупике больше не раздавался воинствующий лай. Только визг. Плохо соображая, Люхтерстейн перекатился на бок, прижимая руку к рваному бедру. Он видел, как мелкие рвачи бросились наутек к узкому проулку. Самые же крупные псы валялись рядом с перерезанными глотками в лужах крови, то ли его, то ли своей, мелко подрагивая судорогами. Над рыжим возвышался высокий мужчина с окровавленным кинжалом. Он был одет в обычную льняную светлую рубаху, рамивые черные штаны и мягкие сапоги. В правом ухе блестело серебряное кольцо, а виски были выбриты. Даже несмотря на эти яркие признаки, говорившие о том, что это не простой прохожий, Мерод и без них догадался, кто перед ним. Мощная фигура и острый внимательный взгляд выдавали в спасителе квихельма. Герцог был уверен, что если мужчина повернется, то его глазами предстанет длинный до пояса хвост.
– Ты – Мерод Люхтерстейн? – сурово сведя брови, спросил он.
Боль была так сильна, что маг даже не испытал удивления.
– Да, – на тяжелом выдохе, выдавил герцог из себя, переведя взгляд на свою уродливую рану, из которой толчками выплескивалась вместе с жизненными силами кровь.
Квихельмы редко приходили к магам просто так. Как правило, Братство присылало своих детей к колдунам, чтобы убить. Это знал каждый мальчик, юноша, мужчина, имеющие магические способности. Знал это и Люхтерстейн. Вот только сейчас ему было совершенно безразлично, с какой целью явился Палач Оркуса – убить его или просто мимо проходил. Впрочем, если он не выпотрошил колдуна в первую минуту своего появления, значит, лишение жизни стоит у него не в прерогативе.
Подтверждая вялое умозаключение герцога, квихельм молча подошел, оторвал от атласной сорочки Мерода широкую полосу и умело перевязал ему ногу, несколько выше ранения.
– Спасибо… – прохрипел герцог, обессиленно заваливаясь на землю и устало прикрывая глаза.
– Нет. Вставай, – коротко бросил мужчина.
Рядом с квихельмами всегда чувствуешь себя слегка ущербным, даже когда находишься в добром здравии. В данный момент Люхтерстейн ощущал себя не просто ущербным, а жалким слизняком, истекающим кровью. Однако пред одним из главных представителей убийц магов, он не мог позволить себе показывать свою немощность.
Собрав последние крохи сил, Мерод тяжело сел, испытав резкий приступ дурноты от сильного головокружения. Пришлось зажмуриться и часто задышать. Долгие минуты, пока маг приходил в себя, квихельм молчал. Как только герцог открыл глаза и посмотрел в темные глаза сидящего возле него на корточках мужчины, он произнес то, от чего все последние события исчезли из сознания мага вместе со слабостью, недомоганием и болью.
– Я смотрел в глаза вечности. Вечность велела передать, что пришло время.
После этого квихельм поднялся и просто ушел. Мерод же ничего не смог спросить или ответить ему, испытав неописуемый силы страх, сковавший его не хуже льда. Далекий, словно из прошлый жизни, сон ярко вспыхнул в памяти. Старец со странными очами возле костра, и его слова, отпечатавшиеся мерзкой холодной зарубкой, глубоко в душе.
Странный сон приснился лет пятнадцать назад. Сначала Мерод сомневался в его обыкновенности, слишком реальным он казался. Очень долго мысли нет-нет, а возвращались к нему. Но спустя время, маг отмахнулся от жутковатого сна, решив больше себя не мучать, так как подтверждение слов старца с кошачьими бликующими глазами не происходило.
Пытаясь скинуть оковы страха, Мерод принялся лихорадочно вспоминать, что сказал ему старик.
– Мир пробуждается, дитя. Силы, что спали в недрах Эвы, скоро вырвутся на свободу. Победить их подвластно лишь Четырем Сынам. Они должны прийти к Битве. Их ведут и помогают Защитники. Ты – Защитник Первого Сына – Сына Темных. Магию Темных несет в себе Айдан III. Ты должен сделать всё, чтобы он дожил и пришел к ушедшим. Тебе я открою больше знаний, чем остальным Защитникам. Последняя часть Скипетра должна оказать у Харгота. Ты должен помочь в этом.
Первый раз, сомнения закрадутся в твою душу, когда ты встретишь Светлое дитя. Сейчас мысли твои в хаосе, и разум не понимает, о чем слова мои. Ты вспомнишь, лишь когда окажешься на Востоке. Тьма уничтожит целый город, и ты единственный кому это будет известно. Когда понимание озарит тебя, глаза увидят Светлое дитя. Дитя будет под защитой квихельма. Твоя задача поставить на него метку поиска, чтобы найти его, когда тебя найдет человек и скажет, что он говорил с вечностью. Это значит, что время пришло. В тот же миг, ты должен будешь отправиться к квихельму. Его нужно освободить от плена Братства, сила которого в серебряной серьге.