Числа зверя и человека
Шрифт:
И Риту, мысленно добавил я, но говорить об этом не стал, чтобы окончательно не перепугать девушку.
– И что теперь? – спросила она.
– Какое-то время нам придется скрываться, – я повернул вправо, не доезжая до вокзала нескольких кварталов. Эта улица заканчивалась тупиком, точнее, большой стоянкой, а дальше виднелась кирпичная стена кладбища. Я загнал машину на стоянку, взял из багажника свою «дежурную» сумку, из бардачка – служебный тазер, полагавшийся мне как спасателю (какое-никакое, но оружие), и мы с Марией, все еще неуверенно держащейся на ногах, пошли в обратном направлении. За спиной тоскливо пискнула сигнализация моего «кубика». Эх, прощай,
Проскочив через промзону, густо благоухающую лаком, дегтем, бензином, железом, скипидаром, опилками и тому подобными строительными ароматами, мы перешли через улицу и оказались в занимавшем целый квартал супермаркете. Там я снял со своей карточки все деньги (их оказалось довольно много), и мы занялись, если можно так выразиться, шопингом. Беглецам, знаете ли, много чего может понадобиться.
Я купил большой рюкзак и две куртки «Аляска», для себя и Марии. Поскольку одеваюсь я всегда практично, а в «дежурной» сумке у меня, как правило, лежит смена одежды, покупал я преимущественно для Марии – туристический костюм, шерстяную балаклаву, пару теплых туристических ботинок, термобелье, носки и прочее в этом духе. В общем, все, что нужно для длительных прогулок на свежем воздухе. Еще я купил новый планшетник, телефон и сим-карту. Купил походную солнечную батарею и электроплитку (универсальный термос, по совместительству чайник, всегда лежал в «дежурной» сумке). Отоварился по мелочи в хозяйственном. В продуктовом отделе взял то, что лучше сохраняется и меньше занимает места. Все это время Мария покорно ходила за мной и не задавала лишних вопросов. Молодец, быстро взяла себя в руки.
Наконец мы снова выбрались на свежий воздух. Как я и ожидал, снег все-таки пошел, сыпля мягкими крупными хлопьями, какие бывают только когда достаточно тепло. Да, теперь нам надо следить за погодой…
Позвонив домой, я не застал Феликса, поэтому надиктовал сообщение на автоответчик (помня, разумеется, о том, что запись услышит не только тот, кому она предназначена).
– Старик, за меня не беспокойся. У меня тут образовался небольшой отпуск. Я уезжаю в хорошей компании, побродим по парку, полазим по горам. Помни, что говорила мама. Держись, брат.
Затем перезвонил на работу и заявил, что беру отпуск. Выслушал, конечно, пару ласковых от начальства, но напомнил, что вообще-то я никогда себе такого не позволял и вообще – пропустил свой законный очередной отпуск, что, кстати, является вопиющим нарушением законодательства. Начальство сквозь зубы буркнуло: ну ладно. И впрямь. Лишь бы искать не кинулись.
Отключив телефон, я обратился к Марии:
– Если вам надо кому-нибудь позвонить, звоните сейчас.
– У меня телефона нет, по-моему, я забыла его на работе…
– А документы-то у вас есть? – спросил я. Она отрицательно покачала головой. – Да вы просто находка для герлхантера, – мрачно пошутил было я, но понял, что это не смешно. – Ничего страшного. Не думаю, что у нас их будут проверять. Надеюсь, мы все-таки опередим наших преследователей. Но для этого надо поторопиться.
– Мы едем в горы? – спросила она.
– Не совсем, – покачал я головой, протягивая ей свою трубку. – Тогда звоните с моего.
Позвонила она только на работу (в какой-то интернат, насколько я понял). Одинокая девушка. Она да Рита. Ну оно и к лучшему. Возвращенный телефон я тут же положил под одну из лавочек, словно он вывалился из кармана какого-то незадачливого выпивохи. Если будут искать по билингу – пожалуйста. Зря что ли я «чистый» телефон покупал.
После этого я вкратце сообщил Марии ближайший план наших действий:
– Если охотники связаны с Корпорацией, сегодня они будут искать нас самостоятельно. Им совсем не хочется выставлять себя слабаками. Но завтра к этому подключится сама Корпорация, и тогда нам придется тяжко, как зайцам в сезон охоты. Поэтому нужно как можно быстрее найти пристанище, о котором никто не знает. К счастью, один такой уголок у меня на примете есть.
Об этом месте даже Феликс не имел понятия. Маленький охотничий домик в заказнике на юге, некогда служивший сторожкой местному егерю. От людных мест далеко, до ближайшей (довольно глухой) железнодорожной станции десять километров по лесу, столь же густому, как и Национальный парк. Забираться в самую глухомань, может, и не лучший метод бегства, но об этой сторожке никто вроде не знает, наши преследователи доберутся до нее не скоро. Если вообще доберутся, на что я, признаться, надеялся.
На вокзале мы сели в нужный пригородный поезд, благо, в том направлении они ходили часто. Вроде бы ни на вокзале, ни в полупустом вагоне никто на нас внимания не обратил. Обычная парочка отправляется на пикник, никто лишний раз не взглянет, а взглянет – через минуту и не вспомнит.
– Поспите немного, если получится, – посоветовал я изрядно осунувшейся (устала, бедняжка) Марии. – Когда доедем, придется долго идти, и отнюдь не по бульвару, так что вам надо как следует отдохнуть.
– Хорошо, – послушно сказала она и практически мгновенно заснула, привалившись к моему плечу. Я не спал, а смотрел в окно, наблюдая, как исчезают в снежной пелене огни города, в котором я родился.
Странно… Я ведь должен был сейчас чувствовать себя ущербным, поскольку родился неестественным, как выяснилось, путем. Но ничего такого я не чувствовал. Только щемящую тоску по матери да тревогу за Феликса и его Риту.
Бессмысленные вообще-то чувства. Что толку жечь эмоции, надо действовать.
16.12.2042. Город.
Кафе «Гора». Ойген
Я выругался.
– Ты, придурок, вообще представляешь, что за дело вы завалили!
Малой, громила под два метра ростом и под полтора центнера весом, выглядел смущенным:
– Не тяни меня за… Принц. И без тебя тошно. Чего уж там. Лоханулись мы по полной, как последние фраера.
– Ты не мог послать кого-то потолковее?
– Гадом буду, Принц! Толковые ребята, проверенные. Самые лучшие.
Для полноты картины не хватало только битья в грудь и рванья рубахи на груди. Ну вот как с таким… инструментарием работать?
– Ну-ну… Я вижу, какие они самые лучшие. Вместо того, чтобы сразу же доложить о своем проколе, они чуть ли не сутки шарахались по городу. И без всякого толку! Только время зря упустили. Если это лучшие, то какие же тогда у тебя худшие?
– Ну не повезло, чо теперь? Растерялись ребята. Кто ж знал-то! Но ты прикинь, – похоже, Малой, существо до предела примитивное, уже вполне пришел в себя, – самый смех знаешь какой? Они ща в три голоса поют, что вырубил их всего-навсего один несчастный фраер.
– Что за фраер?
– А я знаю? Какой-то штемп подъехал на «Гелендвагене», вышел и начал быковать. Ну наши решили ему типа навешать, чтобы рыло не совал, куда не надо. А он, удав гнутый, не стал дожидаться. Всех троих качественно приложил, они и пукнуть не успели. Прямо не человек, а супермен какой-то.