Чистая душа
Шрифт:
— После чая закончите.
— Да, да, я сейчас…
Карпов торопливо выпил стакан чаю и тут же снова сел за работу. Женщины старались не мешать ему, Фирая возилась с посудой возле печи, а Фардана, взяв в руки потрепанную книжку, села на другой конец стола. Но прежде чем начать читать, незаметно посмотрела на Карпова. Карпов сидел к ней боком, устремив внимательный взгляд голубых глаз на бумаги.
Фардана раскрыла книгу и прочла одну страницу, другую и ничего не поняла. Попробовала прочитать еще раз, но результат получился тот же. Она закрыла
Лицо его оживилось, темные ресницы, красиво обрамляющие глаза, казались подведенными сурьмой. Вот он бросил треугольник и взял лекало. Положив его на квадратный лист бумаги, начал что-то чертить. Плотно поджатые губы слегка раскрылись, словно вот-вот улыбнутся чему-то.
«Можно же так увлекаться работой!» — с завистью подумала Фардана.
В эту минуту все в Карпове показалось ей необычно привлекательным. Она жадно, глубоко вздохнула. Хотелось неслышно встать, незаметно подойти к Карпову, обнять сзади и крепко прижать к груди его кудрявую голову.
Это желание с такой силой овладело ею, что Фардана даже поднялась с места. Но тут же испугалась себя и вышла в другую комнату, к матери.
Мать, стараясь не шуметь, готовила постель.
— Ты ложишься, Фардана? — спросила она. — Ложись, не сиди напрасно, выспись лучше.
— Мама!
— Что тебе?
Фардана молчала. Что она может сказать матери? Что ей хочется целовать Василия Ивановича?..
— Что ты хотела сказать? — повторила мать. — Почему молчишь?
— Ничего!
Фардана, словно на что-то рассердившись, резко повернулась и снова вышла в соседнюю комнату.
Карпов по-прежнему что-то чертил.
— Чем вы так увлеклись, Василий Иванович? — осторожно спросила Фардана.
Карпов как будто только и ждал вопроса. Он всем корпусом повернулся к Фардане.
— Почти уже кончил. Хочу внести предложение о более экономном расходовании дорогих материалов.
— Вы рационализатор?
— Ну, такой рационализатор, как я, у нас каждый рабочий. Во многих случаях сама практика подсказывает, как лучше сделать. Вы вот не знаете производства. И все-таки без труда поймете предложение, которое я хочу внести. Только подойдите сюда…
— Ой, пойму ли? — Фардана нагнулась над столом.
Вот, смотрите…
Фардана взяла квадратную металлическую пластинку.
— Очень дорогой металл, — пояснил Карпов. — Для нас дорог каждый миллиметр этого металла. Теперь посмотрите вот это, — Он подал Фардане резную деталь с фигурными краями. — Видите?
— Вижу.
— По чертежам конструкторов эту деталь мы вырезаем на каждой такой пластинке в один ряд. А сколько при этом металла идет в отход? Неэкономно ведь? Вы понимаете?
— Конечно.
— А если эту деталь положить по-другому и вырезать в два ряда, вот так, отходов получается совсем мало. Я подсчитал: сорок процентов экономии. Очень простой вопрос, если подумать. Может прийти в голову каждому.
Фардана обрадовалась, что она так легко поняла, и даже удивилась: как до сих пор никому не пришла
— Если бы я работала, пожалуй, и мне это пришло бы в голову, — сказала она. — Ведь даже когда на пельмени кроишь тесто, все глядишь, как бы поэкономней.
— Да, Фаечка, — улыбнулся Карпов, — человеку все кажется простым, когда ему укажешь. Между тем на производстве множество проблем, которые еще не решены.
В эту минуту Фардане пришли на память когда-то сказанные Губернаторовым слова: «Не перейти ли вам на производство?» Ей казалось, будто эти слова прозвучали только что.
— Товарищ Карпов, — сказала Фардана, сама не заметив, что назвала его по фамилии. — Знаете что? Если я попрошусь на производство, возьмете меня?
Карпов удовлетворенно подхватил это решение Фар даны:
— Давно бы так! Очень хорошо!
Из-за перегородки послышался голос Фираи:
— Почему не ложишься, Фардана? Что ты там болтаешь?
Окрыленная, довольная, Фардана подбежала к матери:
— Мама, я перехожу на производство!
— Да что ты? Не говори ерунды! Что-нибудь случилось в столовой?
— Нет, в самом деле… Как я раньше этого не понимала!
6
Фардану, конечно, охотно приняли на производство. Карпов взял ее ученицей в инструментальной цех, под свое руководство.
Сначала Фардану коробило, что рядом работали ученики, зеленая молодежь, но это чувство скоро прошло. Мало того — оно ей и помогло.
«Надо работать так, чтобы никто не мог сказать: «Это тебе не суп разливать в столовой».
И она стала работать прилежно. Работа на станке вначале показалась ей очень интересной. Она быстро усваивала все, что объяснял Карпов, и за что бы ни взялась, все у нее получалось. С нее стали требовать выполнения нормы. Целыми днями она делала одни и те же движения, отшлифовывая одинаковые детали. Забавная штука это производство! Оказывается, есть люди, которые всю свою жизнь просверливают отверстия, и чем больше сумеешь сделать этих отверстий, тем большую помощь окажешь фронту, тем больше будут тебя ценить, тем больше будут платить…
Фардана надеялась, что, перейдя в цех, так же увлечется работой, как и Карпов, и это успокоит ее, не останется времени для других мыслей. Но вскоре она поняла — на производство ее привело желание быть всегда рядом с Карповым, не только по вечерам, но и днем.
Что он за человек, чем он приворожил Фардану? Если бы она была незамужней… Ну пусть даже замужней, но хоть бы время было мирное! Или пусть даже военное время, но если бы Фуат был дома! Взяла бы и развелась с ним: «Больше не могу с тобой — и делу конец». А так? Ведь это же измена человеку, находящемуся на фронте! Измена мужу, который за тебя, за Родину проливает кровь на поле битвы. Можно ли пойти на это? Нет, надо истребить в себе это безумное чувство!.. А как? И зачем? Ведь до сих пор у Фарданы никогда ни к кому не было такого чувства! И может быть, не будет…