Чисвикские ведьмы
Шрифт:
– Тот тому, а этот этому… – проворчал полицейский. – Если вы действуете официально, то должны знать: так дела не делаются.
– Именно так они и делаются.
– Да неужели? – спросил констебль. – Ну… мне никто не говорил. Все приказы, что я получаю, приходят сверху.
Уилл помедлил.
– Ладно, – произнес констебль. – Полагаю, что вы абсолютно правы.
– Я могу видеть подозреваемого?
– Вы имеете в виду «убийцу».
– Хорошо, «убийцу».
– Ну… – констебль Тенпоул Тюдор многозначительно потер большой палец об указательный. – Не знаю. Впускать кого-то с улицы… Наверно,
Уилл полез в карман и достал золотую гинею.
– Может быть, посмотрите на это? – предложил он.
– Я вижу, – ответил полицейский.
– Тогда проводите меня к камере убийцы. И возможно, я вам это еще раз покажу.
– Сюда, сэр.
Констебль недовольно шлепнул по своему жалкому столу и повел Уилла вниз к камерам.
Коридор-ведущий-к-камерам оказался как раз таким, каким мог бы его представить Уилл – если бы решил что-то себе представить. Темные, мрачные, сырые каменные стены, с которых капает влага; лязг стальных дверей в отдалении, омерзительная вонь и скользкие ступени.
– Как вам оформление? – спросил констебль. – Мы его как раз обновили. Радио нам провели. Мистер Лоренс Ллуэллин-Моррис постарался.
– Очень… хм-м… впечатляет, – отозвался Уилл, стараясь не наступить на какую-то дрянь, которая валялась на ступеньке.
– На мой вкус, слишком современно, – заметил его провожатый. – Я, знаете ли, сторонник старых традиционных решений. Не могу привыкнуть к этим новомодным штучкам. Раньше тут было все в алюминии, а на полу сосновый настил…
– Прошу вас, пойдемте дальше, – перебил его Уилл. – Это начинает меня смущать.
– Кто только у нас не побывал, – продолжал констебль, Шагая вперед. – Суини Тодд – демон-парикмахер с Флит-стрит. Шотландец Бин – Голлоуэйский каннибал. Граф Монте Кристо, Узник Блока «Н». И, конечно, Узник, которого играл Патрик Макгуэн. [87]
– Что?! – переспросил Уилл.
– Я член фэн-клуба, – сообщил полицейский. – «Шесть из Одного». Там выдают значок и все остальное. Я бы и рубашкой обзавелся, но они дороговаты.
– Шеф, – Барри воспрянул от сна. – Здесь что-то неладно. Думаю, нам лучше уйти.
87
Речь о классическом телесериале 60-х годов «Узник» («Prisoner»), где главную роль исполняет Патрик Макгуэн. Отставной агент спецслужб попадает в поселок, из которого нет выхода, а имена людей заменяются на номера, которые уменьшаются по мере продвижения человека в местной иерархии. Его слова «I'm not a prisoner, I'm a free man» («я не узник, я свободный человек») стали лейтмотивом одной из песен «Iron Maiden». (Прим. ред.)
– Я понял, о чем ты, – шепнул Уилл.
– О, а вот и Ганнибал Лектер, – добавил констебль. – Вот истинный ужас. Приходится держать его в смирительной рубашке и кожаной маске, чтобы никого не погрыз. На той неделе констеблю Колби не повезло. Он был условной женщиной – есть у нас такое правило – и снял маску, чтобы почистить мистеру Лектеру зубы. Зря, честное слово, зря.
– Сваливаем отсюда, шеф, – проговорил Барри. –
– Я все-таки хотел бы увидеть узника, – сказал Уилл.
– Мистера Макгуэна, ваша милость?
– Нет. Джека-Потрошителя.
– Но вы сами знаете, – констебль почесал нос. – Попытка подкупа лица при исполнении…
– Несомненно, – сказал Уилл. – Но вы получите вознаграждение за труды.
– Понятно, ваша милость. Вознаграждение. Очень хорошее слово.
– Прошу вас, идемте дальше, – попросил Уилл, и констебль повел его по коридору.
– Теперь вниз, – сказал он. – Когда-то здесь находились самые большие камеры – очень просторные, с ванными комнатами и прочими удобствами. Но мистер Ллуэллин-Моррис разгородил их и сделал более практичными. Как он это назвал? А, ньюгейтский шик. Под ретро. Кстати, мы пришли. Желаете зайти? Они остановились перед железной дверью с традиционным решетчатым окошком, прикрытым отодвигающейся панелькой, которую можно убрать и посмотреть, что делается в камере, – если вы любите подобные зрелища.
– Можно, я просто взгляну через решетку? – спросил Уилл.
– Разумеется, ваша милость. Смотрите сколько пожелаете. И я тоже посмотрю. Плохой парень внутри, хороший парень снаружи – по-моему, упоительное зрелище. Постоять и посмотреть, как другие радуются…
– Я хочу просто посмотреть, – возразил Уилл. – Радоваться мне пока нечему.
– На здоровье, – отозвался констебль. – В самом деле, вам нечему радоваться. В конце концов, Джека-Потрошителя поймали не вы, а я.
– Вы сказали, что вас было четверо.
– Но поймал его я. Он брел по улице, бормоча как помешанный. И был весь в крови, с головы до пят. Так что честь его поимки принадлежит мне. Мое имя войдет в историю.
– Хорошая работа, – сказал Уилл, но без воодушевления.
– Так вы смотрите, ваша милость, а там договоримся, – и констебль снова потер большой и указательный пальцы, словно солил невидимую пищу.
– В самом деле.
Констебль отодвинул планку, и Уилл заглянул в камеру.
В тесном убогом помещении, за убогим столом, сидели двое, друг напротив друга: подозреваемый и старший инспектор Сэмюэл Мэгготт.
Уилл посмотрел на подозреваемого. Тот был затянут в смирительную рубашку, и смирительная рубашка была вся в крови. И подозреваемый был тоже весь в крови. Его волосы слиплись, на лице темнели кровавые пятна. А лицо было искажено, как у настоящего безумца.
– Это не я! – вопил он. – Вы не понимаете!
Он выкрикивал это снова и снова. А иногда:
– Сделайте что-нибудь!
Крик ударил Уиллу по ушам, заставив болезненно скривиться. Но не от крика заключенного. А от того, как тот выглядел. Уилл взирал на заключенного, раскрыв рот.
– Шеф, – проговорил Барри. – Я вижу. А ты?
– Я тоже, – прошептал Уилл.
– Но, шеф, это… это…
– Это я, Барри, – сказал Уилл. – Человек в камере – это я.
ГЛАВА 22
– Ничего странного, шеф, – прочирикал Барри. – У тебя есть близнец-злодей, и это Джек-Потрошитель. Значит, дело раскрыто. Нам пора в Чизвик.
– Прекрати! – Уилл стукнул себя кулаком по виску. – Человек в камере – это я.
– Возможно, твой прапрадедушка, шеф.