Чижик – пыжик
Шрифт:
— Где он сейчас?
— На Печоре у комиков. Чиркает, что кича локшовая, блатные масть не держат. Все брушат, вантажа нет и хвостом не бьют.
В переводе на нормальный русский это значит: увидишь своих, передай нашим, что на хуях пашем. Мы повспоминали о других общих знакомых, помянули загнувшихся.
— А ты каким ветром к нам? — встрепенулся вдруг Фарисей.
— Да вот услышал о Деркаче, дай, думаю, схожу познакомлюсь, — сказал я.
Ребята оказались толковые, посидели еще немного и свалили на второй этаж. Барыга пошел во двор, наверное, грядки перемерять.
Деркач
— Твои пацаны наехали на Шлему, — сказал я.
— Он не сказал, что под тобой.
— Он и сам не знал.
Деркачу мой ответ не понравился. Свали я на жида, он бы мне уступил его без базаров и на этом бы разошлись. А получалось, что я буром пру. Вору такое разрешается, но не рекомендуется.
— Что ты хочешь? — спросил напрямую Деркач.
— Не лучше ли каждый месяц брать понемногу? — ответил я вопросом на вопрос. — Кооперативов в городе навалом, обложить всех посильной данью — хорошая капуста будет да и хлопот меньше.
— Завтра их закроют — и что?! — сказал Деркач. — Да и конкуренты есть, берут мало, почти всех под себя подмяли.
— Кто такие?
— Спортсмены. Мы пару раз с ними схлестнулись…
— Ну и?
Деркач поморщился. Хуй, пизда играли в поезда, хуй споткнулся, в пизду воткнулся.
— Скоро нам стволы подгонят и подмога приедет, тогда и потолкуем с ними.
— Кто приедет?
— Слон, Цыган и Вэка. Знаешь таких?
— С Вэкой мы однодельцами были на вторую ходку. Но ему еще год тянуть.
Наши с Вэкой пути давно не пересекались. На свободе мы гуляли в разное время, а гостили у разных хозяев. Он обычно дольше года не кантовался на одной зоне, сказывалась страсть к перемене мест. Передавали друг другу приветы, я как-то послал язушок в его поддержку.
— Горбачев скостил ему, — сообщил Деркач. — Обещали на днях подкатить.
— Пусть меня найдет через Шлему. А где спортсмены кучкуются?
— В спортзале «Тяжмашевском».
— Кто заправляет?
— Они его Сенсеем называют. Фамилия Анохин.
Интересная информация. Я не стал делиться с Деркачом своими догадками, сказал, что постараюсь наладить контакт со спортсменами.
— Ну да, мне говорили, — вспомнил он, — ты тоже каратист. Попробуй, может, и договоришься. Поделим город — всем хватит.
Его интересовало, с кем буду я, отниму ли у него власть над колдлой или сколочу свою?
— В твою кодлу я не полезу. Будете взносить в общак…
— Без проблем, — не дал мне договорить Деркач.
Тогда на этом пока и остановимся. Главное, что он начал сдавать позиции. Значит, при желании отвоюем и все остальное.
Я у мамки сын один И живу, как господин: В штанах белых, как мука, Хуй стоит до потолка!Пассажир, подкинутый мне Шлемой, оказался мужиком рисковым, приносил все, что я заказывал. Плату он обычно
— Да, погодка сегодня не того, — произносил он и доставал из пачки папиросу. Разминал ее долго, чтобы я успел угостить сигаретой.
Я так и делал. На встречу с ним брал пачку болгарских — лучшее, что в то время можно было достать в тех краях. Приятно было щелкнуть мусора по носу.
Затянувшись со смаком несколько раз, кум продолжал:
— Недовольны тобой многие: не по чину живешь.
— Разве?!
— На воле ты, может, когда-то и был мажорным, а здесь — просто зек, не больше.
— Не то говоришь, начальник. Сам знаешь, зеки разные. Многие на воле живут хуже, чем кое-кто здесь. Были бы деньги и авторитет.
— Но ты же не вор…
— Вопрос времени.
— Не-ет! — уверенно мотал он головой. — Никогда тебе не быть в законе. Ты не ровня им, не простят такое.
— А забьем?
Спорить — любимое занятие зеков и, следовательно, пастухов. Грузчик не исключение, разве что бздиловатой породы конь, проиграть боится.
— Я бы забил, но ты к нам больше не попадешь. — Он хитровато щурился. — А было бы забавно посмотреть, как ты объявляешь себя сукой и начинаешь работать на меня.
— А мне было бы забавно посмотреть, как ты каждое утро приходишь ко мне с докладом и обращаешься по имени-отчеству.
Кум лыбится еще лукавее и как бы между прочим роняет:
— На зону наркота пришла. Говорят, на две косых, если не больше.
— Мало ли что говорят. Сам знаешь, начальник, сколько здесь дуркогонов. Запустят парашу, а потом сами в нее верят.
— Дыма без огня не бывает, — говорит Грузчик, выпуская клубы дыма от халявной сигареты.
— На две косых — это точно без огня. В чужой жопе хуй всегда толще.
На самом деле товара пришло на две с половиной, но это по ценам зоны, на воле втрое дешевле, от чего и будем плясать.
— Делиться надо, — указывает мне Грузчик.
Каждому указчику по два хуя за щеку! А найду, кто масть кумовская, за яйца повешу.
— Сколько?
— Три сотни.
— Больше одной этот груз не тянет.
— Мне тоже надо поделиться, — намекает кум на хозяина. Действительно ли он делится с начальником колонии или все под себя гребет — не знаю, но не удивлюсь любому из этих вариантов. — Две с половиной.