Чокнутые
Шрифт:
Зашел под мост и принял его на свои могучие плечи.
– Ехай живее! Закочанеешь тут!
– крикнул он из-под моста.
Лошади опасливо ступили на неверный настил. Когда пролетка достигла середины моста, Федору пришло в голову проверить рубль на зуб. Он вытащил его изо рта, прикусил и завопил возмущенно:
– Фальшивый!!!
Зашвырнул неправильный рубль далеко в воду и вышел из-под моста.
Мост рухнул, а вместе с ним в воду полетели лошади, повозка, багаж, Отто Франц фон Герстнер, возница и отставной
Деревянные обломки моста плыли по реке. Бились в воде лошади. Герстнер уцепился за колесо перевернутой кибитки - колесо вертелось, и Герстнер судорожно перебирал спицы.
Неподалеку вынырнул Родик, захлебываясь, восторженно прокричал:
– Антон Францыч!.. Я вот о чем подумал… Такой человек нам просто необходим!..
Тайный и очень озябший агент Тихон Зайцев сидел за кустом и наблюдал в подзорную трубу за колымагой, на запятках которой была приторочена штанга силача Федора.
Колымага проехала. Тихон отвинтил окуляр у подзорной трубы, налил в него из трубы порцию водки и выпил для согрева. Закусил близвисящим листочком и стал писать донесение:
«Сикретно. Его сиятельству графу Бенкендорфу. Настоящим доношу, что в экипаж господина Герстнера был взят вольноотпущенный крестьянин Федор. Служил в батраках на мельнице. Из-за неуплаты ему заработанных денег побил мельнику лицо, забрал в счет жалованья мельничные жернова и совместно с козой Ефросиньей открыл собственное дело при разрушенном мосте…»
Теперь в колымаге ехали четверо - Герстнер, Родик, Федор и коза Фрося. Коза злобно блеяла и пыталась кого-нибудь укусить.
– Не коза, а стерва какая-то!
– в сердцах сказал Родик.
– Не, Родион Иваныч, она вообще-то животная добрая.
– Федор мягко погладил Фросю.
– Только нервная очень. Шутка ли, два года мы с ей при этом мосте состояли! Поневоле озвереешь. Таперича ей повеселее будет - как вашу железную дорогу соорудим, я сразу же в цирк подамся - «Силовой аттракцион Джакомо Пиранделло»…
– Как?!
– поразился Герстнер.
– Джакомо Пиранделло. Это мне один проезжий барин такое звание сочинил. Так, говорит, будет красивше. Я его за это без рубля через мост переправил.
– А коза тебе зачем, Пиранделло?
– спросил Родик.
– Козье молоко силу дает, Родион Иваныч. И потом, с ей не скушно. Все-таки живая тварь рядом…
– А Герстнер едет и едет в Петербург!
– Князь Меншиков раздраженно передвинул флажок на карте.
– По нашим дорогам, в наших экипажах, на наших лошадях! Фантастика!.. Вот и Потоцкий вернулся ни с чем. Спасибо, что деньги привез обратно…
– За кого вы меня принимаете?
– возмутился Потоцкий.
– Быть может, не давать Герстнеру лошадей?
– спросил Татищев.
– Он иностранец, - возразил Бутурлин.
– Или вы хотите, чтобы о нас там говорили черт знает что?
– Боже
– вздохнул Воронцов-Дашков.
– До каких же пор мы будем вылизывать задницы итальянским тенорам и в пояс кланяться заезжим немецким парикмахерам? Откуда же в нас это отвратительное, унизительное, отнюдь не русское качество?! Все боимся, что про нас «там» кто-то что-то скажет! Ну нельзя так, господа! Ну побольше к себе уважения…
– И в кнуты его!!!
– закричал Потоцкий.
– Да так, чтобы живого места не осталось!..
– Вы, граф, в своем уме?
– спросил его Бутурлин.
Но светлей ший отреагировал несколько иначе:
– А что? Не грех басурмана и попугать. А может быть, и поучить слегка. Для острастки. И по всему пути его следования распорядиться - лошадей не давать. Глядишь, безлошадный да пуганый - и повернет обратно! Неплохо, неплохо…
Катила наша колымага сквозь лес по проселку, и вдруг прямо перед лошадиными мордами рухнуло огромное дерево и перегородило дорогу. С криком и улюлюканьем выбежали десятка два мужиков с бандитскими мордами. У каждого за поясом ямщицкий кнут, в руках вилы, колья…
– А ну, вылазь, сучье племя!
– закричал главарь.
Из кареты вылезли Родик, Герстнер и Пиранделло с козой.
– Который?
– спросил главарь у ямщика.
Тот предательски показал на Герстнера и усмехнулся.
Родик мгновенно выхватил из-под камзола два пистолета:
– Назад!!!
Толпа испуганно попятилась. Главарь сказал Родику:
– Мы тебя, барин, не тронем. Нам немец нужен.
– Я не немец, - возразил Герстнер.
– Я австрийский чех…
Нам без разницы. Нам тебя велено поучить и попугать, чтобы ты у нас дороги из железа не делал, а вертался бы к себе обратно.
– Один шаг - и стреляю!..
– звонко прокричал Родик.
– Как вам не стыдно, Родик!
– строго сказал Герстнер.
– Ни одну из самых светлых идей нельзя утверждать силой оружия…
Он встал на подножку кареты и, широко улыбаясь, начал:
– Дорогие друзья! Железные дороги - это спасение от расстояний! Железные дороги - это развитие торговли и рост благосостояния народа!.. А перевозка пассажиров по железной дороге - есть самое демократическое учреждение, какое только можно придумать для преобразования государства!..
Но тут главарь банды поднял большую лесную лягушку и запустил ее в физиономию Герстнера. Инженер растерянно замолчал.
– Мерзавец!!!
– Родик вскинул пистолет.
– Стой, стой, Родион Иваныч!
– испугался Пиранделло.
– Опусти пистолет, Христом богом молю! Неровен час выстрелит. Грех на душу…
Он передал поводок Герстнеру и сказал:
– Держи Фросю крепче, Антон Францыч. А то она их всех порвет.
Подошел к главарю, за спиной которого теснилась вся банда.
– Чего балуешь?