Что осталось от меня — твое
Шрифт:
Солнце стало болезненно ярким, и я, глядя на колышущийся в душном мареве город, подумала: под силу ли фотографии запечатлеть этот жар? Да, некоторые вещи можно зафиксировать на пленке, но как передать то, что я чувствую: обжигающее прикосновение солнечных лучей на коже, влажные от пота волосы и струйки, стекающие по шее и спине, Токио, плывущий в жарком блеске августа.
Я смотрела на здания, возвышающиеся на другом берегу залива, которые моей маме тоже не суждено было увидеть. Приземистые дома из восьмидесятых теснились рядом с причудливыми небоскребами эпохи «экономического пузыря»[74], вроде «Голден Плаза» и «Саншайн Тауэрз».
Странное чувство возникало
Еще при жизни моей матери Токио начал стремительно развиваться. Страна вступила в период экономического расцвета. Земли вдоль побережья очищали от илистых наслоений, старые рыбацкие пристани разбирали — бухта приобретала новый облик. Повсюду тянулись нитки железнодорожных путей и скоростных магистралей, а сам город ощетинился небоскребами. Многоквартирные кирпичные дома и здания в стиле ар-деко, уцелевшие после землетрясения Канто[75] и бомбежек Второй мировой войны, были снесены в лихорадочном стремлении к реконструкции и обновлению, когда все вокруг оказывается подчинено строительству нового, светлого и чистого мира. Время шло, и постепенно упразднилось само понятие исторических построек, постепенного перехода от прошлого к настоящему. Постройки не успевают состариться настолько, чтобы превратиться в развалины, они изначально представляют собой нечто временное. Токио стал городом, где нет ничего постоянного.
Люди часто думают, что здания гораздо долговечнее их самих. Они кажутся надежными и нерушимыми, но на самом деле дома такие же хрупкие, как и люди. Город, возведенный по принципу «разрушай старое и строй новое», с точно такой же легкостью можно и уничтожить.
В тот душный августовский день, сидя на берегу Токийского залива, я видела, как в его водах подрагивает отражение новых сверкающих башен — одно непостоянное зеркало отражало другой временный образ.
Ветер налетал короткими порывами, взбивая воду до тех пор, пока гребни волн не покрылись клочьями белой пены. Интересно, думала я, если, глядя на постоянно меняющийся мир, мы не способны без помощи фотокамеры удержать его образы, может ли рассказ об истории человеческой жизни сохранить ускользающую реальность? Воспоминания о городе, которого больше нет, тесно переплетены с моей личной историей. Дома меня ждут документы и видеокассеты. Только они сумеют поведать о том, что навсегда останется неизменным.
ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ СВИДЕТЕЛЬСТВО
Людям нравится верить в презумпцию невиновности: «Человек считается невиновным до тех пор, пока не доказано обратное». Однако, если вы подсудимый, не обольщайтесь — вас считают виновным с момента ареста. Средства массовой информации всячески поощряют подобный взгляд на вещи: когда расследование только начинается, а свидетелей еще только допрашивают, репортеры без устали строчат длиннющие статьи, полные зловещих подробностей и версий одна страшнее другой. Но как только дело доходит до суда, те же репортеры моментально теряют к нему интерес и в лучшем случае ограничиваются парой абзацев о ходе процесса и предположением о вероятной судьбе обвиняемого.
Любой адвокат подтвердит, что так
ГОРОДСКОЕ УПРАВЛЕНИЕ ПОЛИЦИИ ТОКИО
Полицейское отделение Синагавы,
дело № 001294-23Е-1994 ОТЧЕТ О ПЕРВИЧНОМ ОСМОТРЕ МЕСТА ПРЕСТУПЛЕНИЯ
Дата совершения преступления:
23 марта 1994 года
Время: 20:42 (по токийскому времени)
Имя жертвы: Рина Сато Тяжесть нанесенных повреждений: повреждения со смертельным исходом Истец: Ёситаки Сарашима Кем приходится жертве: отец Время прибытия полиции:
21:18 (по токийскому времени)
Присутствовали:
детектив Ичиро Сома
коронер Акихико Ито
помощник коронера Масаси Хикосака
криминалисты: Кейго Миябе, Нацуо Мурасаки и Акио Огава
Адрес: 03-08-20 Хигасиой, Синагава, Токио 20:45 — детектив Ичиро Сома выехал по указанному адресу
21:18 — детектив Сома опросил находившегося в квартире истца, отца жертвы, господина Сарашиму, который обнаружил тело дочери, Рины Сато.
Господин Сарашима сообщил, что в тот день его дочь должна было приехать к нему в Мэгуро. Но, когда в назначенное время она не появилась, внучка, дочь умершей, которая в настоящее время проживает у господина Сарашимы, начала волноваться. Господин Сарашима ждал еще около двух часов. Дочь так и не появилась, а также не отвечала на телефонные звонки, и он решил сам поехать к ней в Синагаву. Отперев дверь ключом, который дала ему дочь, господин Сарашима обнаружил беспорядок в доме, перевернутую мебель и разбросанные по полу предметы. Господин Сарашима заявил, что его дочь сидела в гостиной возле стены в вялой и неестественной позе с низко склоненной головой. Также он заявил, что Каитаро Накамура, сожитель дочери, стоял рядом с телом, держа в руках сумку, в которой находились его личные вещи и кое-что из вещей покойной. По утверждению господина Сарашимы, волосы Накамуры были взлохмачены, одежда порвана, на щеке — глубокая кровоточащая царапина. Господин Сарашима сказал, что подбежал к дочери и проверил пульс. Пульса не было. Он вызвал скорую и произвел гражданский арест Каитаро Накамуры, который сознался в убийстве Рины Сато.
21:38 — прибыла бригада скорой помощи, врач констатировал смерть потерпевшей. Место происшествия было изолировано, сделаны опись и фотографии находящихся в квартире предметов.
Условия окружающей среды: температура вне помещения 60’F, относительная влажность 70 %, температура в помещении 70’F, относительная влажность 40 %.
22:00 — прибыл коронер Ито. Коронер произвел внешний осмотр тела, отметив, что полное трупное окоченение не наступило, однако имеющиеся трупные пятна на конечностях указывают, что смерть произошла примерно от двух до четырех часов назад. Коронер Ито заявил, что повреждения на теле имеют признаки странгуляционной асфиксии. Данный факт позволяет предположить, что речь идет об убийстве.