Чудеса в решете (сборник)
Шрифт:
Он сглотнул слюну, заново переживая эту давнюю трагедию.
– Живешь один?
– Один. Дочка у моей матери, а я… Короче, есть у меня баба, Танькой зовут. Я у нее сейчас обитаю. Надоела она мне до смерти. Домой бы уйти, – сказал Шалеев и тяжело вздохнул.
– Так почему не идешь?
Шалеев не ответил. Нахмурился и отвернулся. Лариса наклонилась к нему и тихо сказала:
– Саша, нам очень надо поговорить. Давай отойдем к лавочке в сквере, чтобы нас никто не услышал.
Шалеев удивился, но ничего не сказал, быстро допил
– Говори, что хотела, – сказал Шалеев.
Лариса показала ему красную книжечку:
– Я следователь, занимаюсь расследованием убийства Насти Карякиной, твоей соседки.
И Сашка испугался. Он хотел убежать, но Котова вцепилась в него мертвой хваткой:
– Подожди, не убегай. Я знаю, почему ты боишься. Ты залез к Карякиным на балкон, хотел чем-нибудь поживиться, но случайно стал свидетелем убийства. Ты испугался, что тебя могут посчитать убийцей или посадят за то, что ты залез на чужой балкон. Ведь так?
Шалеев кивнул. Он весь дрожал от страха. Это означало лишь то, что предположение Ларисы оказалось верным. Тогда она сказала:
– У меня есть огромное желание спилить деревья в этом сквере, чтобы они не загораживали свет. Но я этого не делаю, потому что не имею ни сил, ни возможности. Можно ли меня посадить в тюрьму за одно лишь желание спилить деревья?
– Нет, – ответил Сашка, начиная приходить в себя. – Нет, нельзя.
– Вот и ты, – подхватила она. – Ты хотел что-то украсть, но не украл. Можно ли тебя посадить в тюрьму за желание украсть, если самого преступления не было?
– Наверное, нет, – ответил Шалеев. – Но я боюсь.
Но убегать он больше не порывался. И тогда Лариса тихо сказала:
– Я только что была в Бурове у твоей матери. Видела Лелечку, твою дочку. Славная девчушка. Ты, наверное, ее любишь?
– Угу, – смутившись и снова сглотнув слюну, ответил Шалеев.
– Если бы с ней что случилось, ты бы хотел найти виновных и наказать?
– Хотел бы, – ответил Сашка. – Нашел бы и убил.
– Вот и Карякин любил свою дочь, – сказала Лариса. – Он очень ее любил, но ее убили. Отец пожелал найти убийцу и наказать. Ты мой единственный свидетель. Ведь ты видел, как все произошло? Видел?..
– Видел, – признался он.
– Расскажи мне.
– Боюсь я…
– Что-то я не пойму, чего ты боишься. Убийца о тебе не знает, увидит только на суде. Ему грозит лет пятнадцать тюрьмы, а мало ли что может случиться за эти годы. Ты можешь обменять квартиру или уехать к матери в Бурово. Если ты сам никому не расскажешь, то, кроме меня, никто о тебе знать не будет. Скажи, убийца тебя видел?
– Нет, не видела.
– Не видела? – насторожилась Лариса. – Это что, была женщина?
– Да, видная такая, высокая…
– Брюнетка? – тут же решила уточнить Лариса.
– Нет, – категорично покачал головой Шалеев. – Блондинка, в куртке, брюках, волосы до плеч.
– Ладно, давай
Шалеев тяжело вздохнул:
– Дело было так… В тот день мне очень хотелось выпить. Так хотелось, что, казалось, внутри все горит. Я ведь не всегда пью. Когда я не пью – ого! – я такое могу сделать! Мне цены не было, когда я на заводе работал.
– Так, я поняла, и что дальше? – перебила его Лариса, зная, что алкоголиков хлебом не корми, дай растопырить пальцы по поводу того, какие они крутые, если трезвые.
– Ну так захотелось выпить, что хоть волком вой. А денег нет, продать нечего. Я вышел на балкон. В этот день тепло было. Многие бабы окна мыли, балконы пооткрывали. Я глянул на балкон соседей и увидел ящик с банками. Ну, мне в голову и запала дурная мысль украсть эти банки, продать и хоть пивка себе купить. Эти банки у Карякиных стояли на балконе уже года два или три: бабки нет, а молодой девке они не больно нужны. Ну, я и подумал – она и не заметит ни фига, если я их того… Я подождал – в квартире вроде тихо. И так это аккуратненько перелез на соседский балкон, гляжу – дверь балконная открыта. Я удивился, чего это молодая девка ушла на занятия и балкон не закрыла? Может, думаю, приболела? Я заглянул и увидел…
Сашка тяжело задышал. Он достал из кармана пачку «Примы» и сунул сигарету в рот, закурил. Сделав несколько затяжек, он продолжил свой рассказ:
– Девчонка лежала на диване и, судя по всему, крепко спала. Я удивился: чего это она не на занятиях? А тут гляжу – рядом с ней стоит женщина с каким-то баллоном в руке, ну, навроде как лак для волос или дезик. Я испугался, что она меня увидит, и присел. А самому страсть как любопытно.
Лариса кивнула, побуждая Шалеева на дальнейшую откровенность. И он продолжил:
– Тут блондинка достала из сумки шприц, жгут и сделала девчонке укол в вену, а потом вложила шприц в ее руку. Только тогда до меня дошло, что произошло убийство. Я испугался страх как. Немного посидел на балконе, чтобы успокоиться, потом перелез обратно и дал деру. Вот и все.
– Ты курил, когда сидел на балконе? – спросила Лариса.
– Не помню. Меня всего трясло от страха. Наверное, курил. Я всегда курю, когда волнуюсь, а тут такое!.. Девку жалко…
– Какие сигареты ты курил?
– «Приму», конечно. Я только их и курю.
– А размер обуви какой ты носишь?
– Сорок второй. Только зачем это вам?
– Обычные формальности, – сказала Лариса. – Саша, давай договоримся так: ты никому, ни единой душе, не расскажешь о том, что только что рассказал мне: ни матери, ни Таньке, ни Пашке. Кстати, ты кому-нибудь говорил про убийство?
– Нет, – ответил Шалеев. – Я Таньке и Пашке сказал о том, что хотел украсть чего-нибудь, а меня засекли. Вот я и удрал.
– Продолжай в том же духе, – сказала Лариса. – Когда ты понадобишься в суде, я за тобой приду. Ты очень ценный свидетель.