Чудо-цветы
Шрифт:
Художник на время замер, поражённый словами Хариты.
– О, так эти цветы с необычными свойствами! Настоящее волшебство!
– воскликнул он.
– Получается так!
– сказала Харита.
– Скорее - чудо! И великая тайна...
– Что касается ваших слов о людях...Наша нынешняя жизнь, увы, время катастрофически одиноких людей. Это время зависти, скрытности, подозрительности, замкнутости, одинокости во взглядах.
– Я с вами согласна. Часто у живущего человека нет близкого и верного друга, который думает также, как ты, переживает также, как ты, верит в тоже, что и ты. С
– Да, при таких их свойствах - нельзя! Да разве можно всё лишь продавать и, благодаря всему необычному, наживаться!
– воскликнул Фабиан.
Харита посмотрела на него с теплотой и интересом.
– О, как вы правы! Не всё измеряется деньгами! Я так и ответила Генри.
Фабиан всё не мог отвести взгляда от цветов.
– А какой запах! Чудесные цветы!
– Вы ещё не видели моего "рокамболя". Это очень ароматный и красивый цветок. Он так не реагирует, как "недотрога", но не сможет расти на грядке у людей злых и дурных, - сказала Харита и вновь взяла его за руку.
Они подошли к ещё одной маленькой грядке.
Фабиан увидел цветок формы сильно развёрнутой лилии, чёрный снаружи и золотой внутри, величиною примерно с небольшое блюдце. Край цветка - кружевной, и был чуть отвёрнут. Средина цветка была карминного цвета, а подцветник - как старое золото. Листья на стебле были круглые и зубчатые.
Харита дотронулась до одного из цветков, и он остался в её руке. Она протянула цветок Фабиану, чуть улыбаясь одними губами. Он взял его, обратив внимание на тот факт, что цветок на самом деле оказался не сорванным и остался на своём месте на кусте.
– Как... Как вы это делаете?
– изумлённо спросил художник.
– В этом сложном деле - цветоводстве есть свои тайны и секреты. Когда-нибудь я их вам раскрою, а сейчас... Сейчас лишь скажу, что цветы могут перемещаться по воле того, кто о них заботится.
– Прекрасно! Послушайте, а нельзя ли рисовать эти цветы?
– спросил художник.
– Я думаю, их примут на картине за вашу фантазию, когда вы её выставите. Поэтому, наверное, можно... Давайте попробуем...
Харита улыбнулась и крепко сжала ладонь художника.
Они присели на скамеечку под абрикосом, такую миниатюрную, что сидели прижавшись друг к другу.
– Какой у вас прекрасный сад! Как будто сидишь в раю!
На один из цветков слетел яйцевидный, красный с точечками, жучок.
– Смотрите, божья коровка, - весело сказала Харита, подставив ладонь, и насекомое полезло по пальцам, перебирая лапками.
– Говорят, это к счастью!
Какие-то насекомые, схожие на ос, зависли над цветками.
– Это осы?
– опасливо спросила Харита.
– Нет, что что вы! Это журчалки! Слышите, какой они издают звук, похожий на журчание вашего ручья. Они не опасны. И даже полезны для цветов, - объяснил Фабиан, осматривая сад.
Рядом с ним тихо дышала девушка, и ему казалось, что это лучшее существо на свете, и к нему, наконец, пришло счастье и теперь всё позади -
Фабиан осторожно посмотрел на Хариту, как смотрят на великое творение природы. Он подыскивал слова, чтобы сказать, но не решался. Наконец, он решил спросить о чём-то обыденном.
– Меня интересует вопрос, - промолвил Фабиан, - если почти никто не видел ваших необычных цветов, как могло стать известно о них?
Харита в недоумении пожала плечами.
– Вот я сижу и думаю: как? Я немного удивлена!
– Быть может вам стоило сказать, что у вас нет таких цветов... Они бы отстали...
– Может быть. Я уже говорила вам, что сначала цветы могли видеть все, кто хотел... Но, потом пришла одна девушка - такая пустая, неприятная, фамильярничающая. Она была дочь рыбопромышленника и пришла заказать фейерверки. И тут я увидела, как стали свёртываться и вянуть дорогие мне "недотроги". Я их еле выходила! С тех пор я перестала пускать в цветник чужих. Но, видимо, слух об этих цветах, прекрасных и немного странных, проник за стены форта. И языки разнесли эту новость...
– Да, у нас поселения небольшие, слухи просачиваются быстро, не остановишь!
– кивнул Фабиан.
– И вот, что мне ещё пришло в голову: однажды мой отец был дома один... Он работал в своей мастерской и за каким-то делом пришла Миранда, служанка Флетчера. Она почему - то невзлюбила нас с отцом с самого начала. Не знаю, что это - обычная ненависть к чудакам, странным людям (а мы с отцом такие), зависть ли, что мы умеем больше, чем она, или ревность. Тут можно спорить...Она и свою подругу Юнону настроила против нас. Так вот, когда отец вышел на странный возглас - Миранда вылетела из цветника, как ошпаренная. Она выполнила поручение хозяина и сразу за ворота! А когда я вернулась с Лимаса с покупками, то застала часть цветов увядшими.
– А ваш хозяин Флетчер знает об этом?
– Да, я предупредила его. Мне кажется, что Миранда что-то таит злое или замышляет. Возможно она распространила слухи про цветы...
В это время послышался стук дверей, шорох шагов, кто-то звал Хариту.
– Отец вернулся с работы. Пойдёмте, я скажу ему о новом заказе. И заодно познакомлю вас, - сказала Харита и взяла Фабиана за руку.
***
В летней школе орали и бегали с сотню оголтелых мальчишек и, чтобы пройти в класс, учителю Гревсу пришлось использовать розгу. Несколько жёстких, свистящих ударов расчистили ему дорогу, хотя кто-то из сорванцов сумел заехать ему камешком из рогатки в ухо. Погрозив розгой в гудящий рой мальчишеского племени, Гревс вошёл в комнату и посмотрел в зеркало.
Ухо опухало и становилось величиною с блин. Ругаясь и трогая болевшую часть тела, Гревс зашёл за перегородку и налил себе в рюмку можжевеловой водки. Выпил, поморщился, занюхал хлебом с салом.
В дверь постучали. Гревс мгновенно спрятал бутылку, уселся за стол, открыл тетрадь, взял ручку и только после этого произнёс:
– Войдите!
На пороге застыл мужчина - невысокий, крепкий, с крупным и морщинистым лицом. В руке он мял шляпу.
– Господин учитель, я Ватек, председатель общества рыбаков. Хотел бы узнать об учёбе своего сына.