Чудовища рая
Шрифт:
— У меня есть еще один кабинет. Так мы просто срежем. В данный момент мы под парком. Если свернуть здесь, — врач указал на другой коридор, отходящий от развилки, — окажешься в библиотеке. По этим тоннелям можно добраться до всех зданий клиники. Если, конечно же, знаешь коды на дверях. Зимой особенно удобно. Но, как вы наверняка догадываетесь, в основном мы ими пользуемся из соображений безопасности.
Даниэлю стало понятно, почему врачи так редко показываются снаружи.
Они продолжали идти по коридору, то и дело минуя другие развилки. Иногда попадались лестницы и металлические двери, помеченные буквами и цифрами. Даниэль предположил, что
— Ну, вот мы и на месте, — вдруг объявил доктор Фишер, набирая код на кнопочной панели возле металлической двери.
За ней оказалась маленькая комнатка с еще одной дверью, которую врач отпер обычным ключом.
— Могу я предложить вам чашку чая? — осведомился он.
По всей комнате разом зажглось несколько ламп. Это оказалось весьма просторное помещение, основательно заставленное мебелью и устланное восточными коврами. Вдоль стен тянулись книжные шкафы, кругом были развешаны картины и фотографии, а в одном углу стояла узкая кровать, накрытая красным покрывалом. Комната была такой удобной и так уютно освещалась, что ее подземное расположение и отсутствие окон едва ли замечались. Даниэль окинул взглядом мозаичный комод, аккуратно заправленную постель и брошенную на спинку кресла шерстяную кофту с заплатками на локтях. Никаких сомнений не оставалось: комната служила Карлу Фишеру домом.
И одновременно кабинетом, судя по большому письменному столу с компьютером и стоящему рядом с ним книжному шкафу со множеством папок и журналов. Что ж, это объясняло пустоту и безличность кабинета Фишера наверху — им он пользовался лишь в редких случаях, принимая пациентов. В то время как основная масса работы проделывалась им именно здесь, в подземном логове.
Хозяин подошел к столу и включил компьютер. Пока устройство загружалось, он скрылся в маленькой кухоньке, откуда тут же донесся шум воды.
— У меня имеются запасы индийского чая, который я вам настоятельно и рекомендую, — проговорил Фишер, вновь появившись в комнате. — Обычно я выпиваю две чашки, чтобы прийти в норму. Вам с молоком?
— Нет, спасибо.
Зашумел чайник, и врач, насвистывая под нос, прихватил чашки и заварной чайник и опять удалился на кухню. Здесь он ощущал себя гораздо непринужденнее.
Даниэль вышел на середину комнаты и окинул взглядом корешки книг, в основном по психиатрии и неврологии, гравюры с изображением старых зданий и парочку фотографий в рамке. Последние его заинтересовали, и он подошел поближе.
Первая являла собой групповой снимок исследовательской команды Химмельсталя — при условии, что их вообще можно было назвать командой. У Даниэля сложилось впечатление, что скорее они представляют собой группу разрозненных индивидуумов. Но на фотографии они, по крайней мере, стояли перед фасадом главного корпуса с уверенными улыбками и плечом к плечу. Доктор Фишер расположился по центру, а Гизела Оберманн выглядела удивительно бодрой и счастливой.
Вторая фотография в рамке тоже была групповой. На ней внутри какого-то помещения выстроились в шеренгу, словно футбольная команда, шестеро мужчин и две женщины, большей частью молодые. Эти уже не улыбались, но стояли с решительным и целеустремленным видом. За исключением одного из них, молодого блондина. Он смотрел не в камеру, а на одну из девушек, и на лице его угадывались нежные чувства. Мужчину Даниэль прежде ни разу не встречал, но вот девушку узнал сразу. Это была Коринна. Кое-кого из группы он тоже признал — видел их в деревне, пивной и столовой. Возглавлял шеренгу, подобно тренеру команды, доктор Пирс.
— Вот, пожалуйста, — объявил Карл Фишер, показавшись из кухни с двумя дымящимися чашками, одну из которых передал Даниэлю. — Я все-таки взял на себя смелость добавить молока. Самую малость. Без него этот сорт чуть горчит. — Он кивнул на фотографию и пояснил: — Доктор Пирс со своими только что вылупившимися сверчками.
— Кто это?
Даниэль указал на пялящегося на Коринну блондина. Казалось, будто тот глаз не может от нее оторвать. Впрочем, возможно, он просто повернулся к ней, собираясь что-то сказать, и в этот момент как раз и сделали снимок.
— Маттиас Блок. Симпатичный, правда?
Даниэль снова вгляделся в приветливое и мягкое лицо и вдруг вспомнил сохраненное сообщение на мобильнике Коринны, от некоего «М»: «Мне хорошо, когда я вижу тебя. Береги себя».
— Бедолаги понятия не имели, во что ввязываются, — с сухим смешком продолжал доктор Фишер. — Три месяца интенсивных физических и психологических тренировок на четвертом этаже. Ни разу наружу не выходили. А потом им вручили приборы и под видом вновь прибывших резидентов внедрили в долину. Контакт со своими подопечными им предстояло устанавливать самостоятельно. Отважные люди, как считаете?
— Кто они такие? — поинтересовался Даниэль.
— Довольно пестрая компания. — Карл Фишер принялся по очереди указывать пальцем на мужчин и женщин: — Бывший шпион. Эксперт по рекламе. Мошенник. Гипнотизер. Специалист по общению с животными. И актриса. Остальных двух не помню.
— А чем занимается специалист по общению с животными? — удивился Даниэль. Речь снова шла о Маттиасе Блоке.
— Разговаривает с животными. Во всяком случае, предположительно. Обсуждает с собаками и другими зверушками их проблемы, потом отчитывается хозяевам. Доктор Пирс полагал, что в данных обстоятельствах подобный навык окажется особенно полезным. Он отбирал этих людей с величайшим тщанием.
Врач вздохнул, покачал головой и на этом, судя по всему, счел тему закрытой.
— Но садитесь же, друг мой. Мы вроде как собирались взглянуть на ваш мозг, не так ли?
Даниэль неуверенно сел в вольтеровское кресло. Фишер устроился за столом, вновь нацепил очки и принялся кликать по папкам на мониторе.
— Ага, вот, — наконец довольно возвестил он, разворачивая монитор, чтобы Даниэль мог видеть. — Прекрасно, не правда ли?
На анимированном изображении, подобно Земле из космоса, вокруг своей оси вращался мерцающий синим рассеченный мозг.
— Это мой? — ахнул Даниэль.
— Ваш-ваш! Ваш собственный мозг, — подтвердил доктор Фишер.
Он развернул монитор обратно и с помощью мышки и клавиатуры выделил один из участков органа. Увеличил его, повысив четкость изображения, повертел так и сяк, а затем увеличил еще больше. Даниэль зачарованно наблюдал за манипуляциями врача.
А тот словно бы забавлялся с его мозгом. Заставил его кувыркаться, крутиться как мячик сначала влево, потом вправо. Словно дыню, разрезал его на отдельные дольки. Потом сделал дольки еще тоньше, пролистал их, словно колоду карт, и стал вытаскивать по одной и рассматривать. И в конце концов соединил в изначальную форму.