Чувство долга (пер. О. Колесникова)
Шрифт:
Пещера, очевидно, была искусственной. В твердой глине стен отчетливо виднелись следы инструментов, кроме части, противоположной выходу. Она была покрыта сетью корней, поднимающихся с пола и исчезающих в потолке. В этом, возможно, и крылась причина существования пещеры. Тонкие корни были заботливо сплетены и образовывали наверху единый корень толщиной с мужскую руку.
С него свисали четыре веды, туда же Ульв, садясь, повесил и свою. Ее зубы, очевидно, впились в корень: она висела без поддержки – еще одно звено жизненного цикла дисанцев. Похоже, тут был источник воды для
Ульв переставил свою глиняную чашку и рыгнул.
– Я привел тебя в город, как и обещал. А выполнил ли ты свое обещание?
– А что он обещал? – поинтересовался Гебк.
– Что остановит войну. Ты остановил ее?
– Я пытался, но это не легко. Мне нужна помощь. Ведь это ваши жизни нуждаются в спасении, ваши и ваших семей. Если вы не поможете мне…
– В чем правда? – прервал его Ульв. – Я все время слышу разное, и невозможно сказать, где же правда. Мы издавна поступали так, как велели магты. Мы приносили им пищу, а они давали нам металл и воду. Они говорили, что пока мы будем так делать, они не станут нас убивать. Они живут неправильно, но я получил от них бронзу для инструментов. Они обещали отобрать для нас землю у небесных людей, и это хорошо.
– Всегда было известно, что небесные люди – зло, а убивать их – добро, – подтвердил Гебк.
Брион взглянул на двух дисанцев, излучавших ненависть.
– Тогда почему, Ульв, ты не убил меня? В первый раз, в пустыне, и сегодня, когда остановил Гебка?
– Я мог бы убить тебя, но есть вещи поважнее. В чем правда? Можем ли мы верить в то, во что всегда верили? Или мы должны слушаться этого? – он протянул Бриону маленький кусочек пластика, не более ладони.
В углу оболочки была кнопка, а в оболочку вделан простой рисунок.
Брион поднес его к свету и увидел изображение человеческой руки, двумя пальцами поворачивающей кнопку. Эта была миниатюрная запись: механической энергии от поворота было достаточно для воспроизведения. Пластинка начинала вибрировать, как громкоговоритель. Хотя голос был тихий, но слова были вполне различимы. Это был призыв к дисанцам не слушать магтов. Голос объяснял, что магты начинают войну, которая может иметь только один исход – уничтожение Диса. Лишь если магтов низвергнут, а их оружие обнаружат – остается надежда.
– Это слова правды? – спросил Ульв.
– Возможно, они и правдивы, – добавил Гебк. – Но мы все равно ничего не можем им сделать. Когда эта говорящая пластина упала с неба, мы с братом нашли ее. Брат пошел к магтам и рассказал им. Они убили его. Они убьют и нас, если узнают, что мы слушаем эти слова.
– А слова говорят, что мы умрем, если будем слушать магтов! – хрипло выкрикнул
– Эти слова правдивы, – сказал Брион. – Есть вещи, которые вы можете сделать, чтобы остановить войну, не принося вреда ни себе, ни магтам…
Брион лихорадочно искал возможность привлечь их на свою сторону.
– Расскажи, – согласился Ульв.
– Войны не будет, если удастся встретиться с магтами и убедить их. Вы должны объяснить мне, как можно поговорить с ними, как вы сами их понимаете…
– Никто не может разговаривать с магтами, – перебила женщина. – Если ты скажешь что-нибудь не согласное с ними, они убьют тебя, как убили брата Гебка. Их очень легко понять. Они таковы и не меняются.
Она положила стебель, который размягчила, в рот девочке. В губах ее от такой работы образовался желобок, передние зубы были стерты до основания.
– Мор права, – сказал Ульв. – Ты не можешь говорить с магтами. Что еще можно сделать?
Брион взглянул на своих собеседников, и переменил тему. При этом его пальцы непроизвольно коснулись пистолета.
– У магтов есть бомбы, которыми они хотят уничтожить города на Ниджорде – это другая планета. Если бы я смог найти эти бомбы, я смог бы убрать их, и тогда войны не будет.
– Ты хочешь, чтобы мы помогли дьяволам в борьбе против нашего собственного племени! – привстав, закричал Гебк.
Ульв заставил его сесть, но, когда заговорил сам, в его голосе не было прежнего тепла.
– Ты просишь слишком много. А теперь уходи.
– Но вы поможете мне? Поможете остановить войну?
Брион чувствовал, что зашел слишком далеко, но уже не мог остановиться. Гнев мог заставить их забыть, почему он здесь.
– Ты просишь слишком много, – повторил Ульв. – Уходи. Поговорим об этом после.
– Но когда я увижу тебя снова? Как мне связаться с тобой?
– Мы сами разыщем тебя, если захотим поговорить.
Больше Ульв не сказал ничего. Если они решат, что он лжет, они больше никогда не встретятся с ним, и с этим он ничего не мог сделать.
– Я уже все обдумал, – произнес Гебк, вставая и натягивая на себя одежду так, чтобы она закрывала его плечи. – Ты лжешь, и все твои рассказы о небесных людях – ложь. Если я увижу тебя вновь, я убью тебя… – он протиснулся в тоннель и исчез.
Больше говорить было не о чем. Брион тоже двинулся в тоннель, внимательно проверяя, действительно ли ушел Гебк, а Ульв проводил его до места, откуда был виден Хоувстад. Во время пути он не проронил ни слова, а потом так же молча исчез в темноте.
В холодном ночном воздухе Брион дрожал и плотнее кутался в одежду. Расстроенный, он шагал по улицам города. Уже занимался рассвет, когда он достиг здания ФКВ.
У ворот стоял новый охранник. Ни угрозы, ни уговоры не смогли убедить его открыть их, пока не спустился Фоссел, зевая и сонно моргая. Он начал извиняться, но Брион, не дослушав, приказал ему одеваться и приниматься за работу. Почувствовав прилив бодрости, Брион поспешил к себе в кабинет и выругался: кондиционер успел выхолодить комнату.