Чувство долга (пер. О. Колесникова)
Шрифт:
– Этим вы нарушите мои планы. Может быть, даже разрушите их под предлогом спасения моей жизни. Разве я не волен распоряжаться своей жизнью?
Впервые с начала разговора профессор Крафт почувствовал неловкость.
– Мне жаль, очень жаль. Я утратил способность рассуждать, погрузившись в эти ужасные дела. Конечно, вы можете поступать как хотите – я и не думал удерживать вас… Мы все желаем вам удачи. Конец связи.
– Конец связи, – повторил Брион, и экран потемнел. – Фоссел, – крикнул он в интерком. – Дайте мне лучший, самый испытанный песчаный кар, водителя, знающего местность, и двух человек, умеющих держать в руках оружие и знающих, что такое приказ. Наконец-то мы приступаем к активным действиям.
Глава 10
– Это
– Мое, а не ваше, поэтому можете не беспокоиться, – огрызнулся Брион. – Ваша задача – помнить приказ и беспрекословно подчиняться ему. А теперь повторите приказ.
Охранник с безмолвным вызовом отвел взгляд и без выражения произнес:
– Мы остаемся здесь, в каре, и держим мотор включенным, пока вы будете в этом каменном столбе. Мы никого не подпускаем к кару. Мы не выходим из кара, что бы ни услышали, и ни на что не обращаем внимания, но ждем вас здесь. Если вы вызываете нас по радио, мы выходим наружу и обстреливаем замок. Но это лишь в самом крайнем случае.
– Как бы не грянул этот крайний случай, – сказал другой охранник, похлопывая по тяжелому зеленоватому металлу своего оружия.
– Повторяю, в самом крайнем случае, – гневно сказал Брион. – Если хоть один пистолет выстрелит без моего разрешения, ответите головой. Я хочу, чтобы вы ясно поняли: вы здесь для охраны тыла и как прикрытие. Это моя операция, и только моя, пока я вас не позову, понятно?
Он дождался, чтобы они кивнули, затем проверил обойму своего пистолета – она была полной. Глупо, все равно придется идти безоружным. Один пистолет не спасет его. Брион отбросил его в сторону. Радиоприемник, прикрепленный к воротнику, работал и давал достаточный сигнал, который вполне мог пробиться через каменные стены. Он снял плащ, распахнул дверь и вышел в опаляющую ярость дисанского полудня. Тишину пустыни нарушало лишь гудение мотора за его спиной. Расстилаясь по всем сторонам до самого горизонта, лежали пески. Крепость была рядом – одинокий массивный столб из черного камня.
Брион подошел ближе, следя за малейшим движением на стенах. Ничто не двигалось. Громоздкое сооружение, окруженное неровными стенами, хранило угрюмое и грозное молчание. Брион покрылся потом, и не только от жары. Он обошел вокруг крепости в поисках входа. На уровне земли ничего такого не было. Каменный склон одной из стен мог служить единственным входом. Тропка, шедшая по нему, указывала, что так оно и есть. Брион уныло посмотрел на крутой склон, затем сложил руки у рта и громко прокричал:
– Я иду. Ваше радио не работает! Я несу послание от ниджордцев, которое вы ждете.
Это было подобием правды, правдой без подробностей. Ответа не последовало – лишь шелест песка под ветром и гудение кара. Брион начал подъем. Скала под ногами крошилась, и приходилось внимательно смотреть, куда ставить ногу. В то же время он боролся с желанием посмотреть вперед и вверх, ожидая, что оттуда вот-вот что-нибудь упадет ему на голову. Но ничего не происходило.
Когда он достиг верха стены, пот ручьями лил по его телу, он тяжело дышал. По-прежнему никого не было видно. Он стоял на стене, окружающей здание. Никакого внутреннего двора не было, стена была внешней. От нее начиналась куполообразная крыша. Через неравные промежутки чернели отверстия, ведущие вовнутрь. Поглядев туда, Брион ничего не увидел. Бросив последний взгляд на кар, который со стены был похож на жука, Брион пригнулся и направился в ближайшую дверь.
По-прежнему никого не было видно. Помещение, в которое он попал, напоминало комнату из видений сумасшедшего: в высоту оно было больше, чем в ширину, неправильной формы, более похожее на коридор, чем на комнату. Пол его
Это было сердце постройки. Все комнаты, коридоры, помещения существовали лишь как подступы к этому гигантскому залу. Зал с грубо обработанными стенами был круглым и сужался вверху. Это был усеченный конус, но без потолка: горячий синий диск неба заливал светом ползала.
На полу стояла группа людей. Они смотрели на Бриона. Краем глаза и уголком сознания он отметил, что в комнате были бочки, ящики и какие-то механизмы, передатчики, различные тюки и связки, которые на первый взгляд не имели никакого смысла. Но разглядывать их не было времени. Все его внимание сосредоточилось на закутанных в плащи людях.
Он нашел врага. Все, что с ним происходило на Дисе до сих пор, было подготовкой к этому моменту. Нападение, бегство, жар солнца и песка – все это закалило и подготовило его, но само по себе ничего не значило. Главное начиналось лишь теперь.
Но об этом он не думал. Рефлексы бойца согнули плечи Бриона, сдвинули вперед руки, пока он медленно шел, готовый в любой момент отпрыгнуть куда придется. Однако в этом пока не было необходимости. Пока опасность не была физической. Попытавшись проникнуть в сознание этих людей, Брион остановился, пораженный. Что это? Никто из них не двинулся, не произнес ни звука. Откуда он знает, что это люди? Они так закутаны, что видны лишь глаза.
Но он чувствовал их мозг, несмотря на укутанность в одежду и молчание, он знал, что у них на уме. Их глаза были лишены выражения и неподвижны, они были похожи на глаза змей, караулящих жертву. С тем же отсутствием сострадания и безразличием они смотрели бы на жизнь, рвущееся тело, смерть.
Все это он ощутил в один миг, вслух же не было сказано ни слова. За время одного шага он понял, перед кем стоит. В этом не было сомнения. От группы исходила ледяная неэмоциональная волна.
Брион попытался использовать вчувствование. Он попытался понять их интересы, желания, страхи, ту волну малых чувств, которая сопровождает все мысли и действия. Вчувствователь всегда ощущает этот постоянный фон человека, независимо от того, хочет он этого или нет. Так человек видит раскрытые перед ним книги. Он видит буквы, слова, абзацы, даже не собираясь вникать в их смысл. Но что может увидеть человек, если у книг чистые страницы? Книги есть, но в них нет слов. Он переворачивает одну страницу за другой в тщетных поисках поисках хоть одной-единственной запятой. Но ее нет.
Точно так же пусты были магты, лишенные каких бы то ни было чувств. Была лишь базисная волна нервных импульсов – автоматическое приспособление нервов, сосудов и мускулов, которые сохраняют органы живыми. И ничего больше.
Брион попытался ухватить хоть обрвыки эмоций, но хватать было нечего. Либо эти люди были полностью лишены чувств, либо умели их экранировать. Очень мало времени потребовалось для того, чтобы прийти к такому выводу. Группа продолжала глядеть на него неподвижно и молча. Они ждали, но их ожидание было полностью лишено даже намека на интерес. Он пришел к ним, и они молчали, ожидая, когда он объявит им причину. Любые слова с их стороны были лишними, поэтому они просто ждали. Ответственность лежала на нем.