Чужая беременная
Шрифт:
Признание соседки прозвучало, как гром среди ясного неба. Хорошо, в тот момент во рту ничего не было, иначе подавился бы.
— То есть… как? — переспросил Михаил хриплым голосом. — Беременна?
— Да, вот так, — улыбнулась Маруся. — Беременна.
— И ты беременна… — пробормотал он, совершенно растерявшись.
Ладно, Ксюша. У нее муж, родители, она в городе живет. А вот это… как?! Беременная жена уходит от мужа, потому что он ей изменяет.
Ядрена во-о-ошь…
Михаил провел ладонью
Может, ребенок не от мужа? Колькин?
Да не-е-ет… Маруся не стала бы…
— Как же ты? — спросил он, откашлявшись. — Одна?
— А вот жалеть меня не надо! — отрезала Маруся, мигом поменявшись в лице. — Я молодая и здоровая, справлюсь! И профессия у меня есть, очень, кстати, удобная. Могу дома работать. И жилье есть. И ребенок этот — только мой!
— А профессия какая?
— Переводчик.
— А-а-а… А жилье — это, что ли? — Он обвел взглядом кухоньку.
— Хоть бы и это.
— А Колька…
— Друг, — призналась Маруся. — Мы с детства дружим. Денег он с меня не возьмет. И даже жениться предлагал.
— По дружбе? — уточнил Михаил — Жениться?
— Да. Я отказалась. Я сама со всем справлюсь!
— Сама — это хорошо… Срок маленький еще?
— Ага…
Да, многое теперь понятно. И перепады настроения, и азарт в глазах при виде вишни. Надо же, и дочку на вишню потянуло.
— Так молоко не носить? — спросил он.
— Сейчас проверим, — храбро ответила Маруся и открыла холодильник.
— Может, не стоит? — испугался Михаил.
Но шустрая Маруська уже сунула нос в крынку, принюхалась, а потом и глотнула молока. Улыбнулась и облизала губы:
— Вкусно.
— Ну и славно, — Михаил аж выдохнул с облегчением. — Козье молоко полезное.
— Я могу пла…
— Цыц! — грозно рыкнул он, оборвав ее на полуслове. — И чтоб я больше о деньгах ничего не слышал. — И добавил: — А ты пирог обещала, с вишней.
Про пирог вспомнил, чтобы Маруся не чувствовала себя обязанной. Вроде все просто, он ей — молоко, а она ему — пирог. Обмен, по-соседски.
— Да, завтра испеку, — кивнула она.
— И это… если надо чего, обращайся.
— Хорошо, спасибо, — легко согласилась она.
— Да я серьезно, — даже рассердился Михаил. Понятно же, из вежливости «спасибо» говорит. — Себя не жалеешь, о ребенке подумай.
Маруся кивнула. Точно, упрямая коза! Ничего, он за ней присмотрит. Да просто потому что она совсем одна! Может, еще с мужем помирится. Михаил скривился, вспомнив мужика с букетом.
— Марусь, а что вместо шампуня-то было? — поинтересовался он, меняя тему разговора.
Она вспыхнула и обеими руками вцепилась в чашку.
— Прости,
— Да ладно, забыли. Любопытно только, и все.
— Крем… — выдавила она. — Для депиляции…
— Чо?! — Он вытаращил глаза.
— Ага…
Михаил честно пытался сдержать смех. Не вышло — грохнул так, что стол заходил ходуном. Это ж надо! Маруська надеялась, что у него волосы повылазят, а он… а он…
— Ха-ха-ха!
Маруся смеялась вместе с ним: все еще красная от смущения, но без обиды. Вот же вредительница!
— Ладно, пора мне, — сказал Михаил, утирая выступившие от смеха слезы. — Дела сами не делаются. Спасибо за угощение.
— Ой, а с собой возьми.
Маруся подхватилась, накрыла стопку блинов чистой тарелкой.
— Не надо.
— А я столько не съем. Не выбрасывать же. — Она внезапно посерьезнела. — Все никак не привыкну только для себя готовить. Ты возьми, пожалуйста.
Ответить Михаил не успел. Со двора раздался зычный голос:
— Маша-а-а!
Маруся побледнела и осела на стул.
— Это кто? — спросил Михаил, отчего-то шепотом.
— Мама… — еле слышно ответила она и схватилась за голову.
— Мария!
Мда… Если ребенок так пугается собственной матери, неудивительно, что прячется от мужа не у нее под крылышком, а в глухой деревне. Михаил поднялся и взял тарелку с блинами. Семейные разборки его не касаются.
— До завтра, Маруся.
— До завтра, Миш…
Он вышел на терраску. По ступенькам крыльца поднималась полноватая женщина — крашеная блондинка с короткой стрижкой, чем-то отдаленно напоминающая Марусю. За воротами у машины стоял пожилой мужчина, вероятно, отец.
— Привет, мам.
— Добрый вечер, всего хорошего, — скороговоркой произнес Михаил, сбегая с крыльца.
Судя по всему, Маруся не горела желанием представлять его своим родителям, да и он, откровенно говоря, тоже не стремился к новым знакомствам.
— Это кто? — услышал он удивленный возглас.
— Сосед. Мама, зачем вы приехали?
— Маша! Ты в своем уме?! — воскликнула женщина. — Ты не отвечаешь на телефонные звонки…
Дальше Михаил не прислушивался. Не его это дело, хотя Марусю было жаль.
«А вот жалеть меня не надо!» — словно наяву услышал он ее голос.
А и то верно. Все же родители. Приехали, значит, беспокоятся, переживают. У Маруси сейчас настроение часто меняется, да и добрая она, если и поссорилась с матерью, то и помирится.
Он отнес блины на кухню, шуганул оттуда кошку и ушел на задний двор.
Отца мама в дом не пустила.
— Пусть там подождет, у нас женский разговор, — заявила она, отчитав дочь за то, что та не хотела отвечать на телефонные звонки.