Чужая дуэль
Шрифт:
— Кому, это, интересно, нам? — я отпил из стакана, ощущая, как алкоголь начинает наполнять желудок теплом, а ноги приятной легкостью.
— Нам, — это специальному управлению по борьбе с внешней агрессией, — Георгий встал и коротко поклонился, — кое имею честь представлять.
— Да ладно тебе, расслабься. Не на параде, — потянулся я к каминной полке за сигарой. — Скажи-ка лучше как на духу, что же вам от меня грешного все-таки нужно? Зачем огород-то городили?
Собеседник опустился в кресло, стрельнул на меня быстрым, оценивающим взглядом, затем отвел глаза, не торопясь отвечать. Пауза затягивалась, и он, тяжело вздохнув, наконец, заговорил:
— Дело в том, что время очень тонкая субстанция и не терпит топорных попыток его трансформации. Мы поняли это не сразу, ценой немалых потерь. Первые исполнители, пытавшиеся скорректировать развитие в нужном направлении и нейтрализовать потенциально опасные объекты — исчезли.
— Объекты нейтрализовать или все же субъектов? — я с сомнением приподнял бровь, перебивая его. — И как это — исчезли?
Георгий порозовел, недовольно катнул желваки на скулах, но сдержался и подчеркнуто ровным тоном продолжил:
— Объекты, субъекты — какая разница? Главное, что после вроде бы успешного завершения операции сотрудник загадочным образом исчезал. Мало того, бесследно испарялась вся его, так называемая, мировая линия, начиная с далеких предков, заканчивая прямыми потомками.
Тут я уже откровенно захихикал:
— Отлично! Не жизнь для спецслужбы, а малина! Заслали киллера, он свое дело сделал и, мало того, что после этого сам улетучился, так еще со всеми чадами и домочадцами. Другой бы плясали от радости, а он тут трагедию разводит. Подумаешь — одним больше, одним меньше? Неужто народу не хватает?
Георгий гневно сверкнул глазами, налился темной кровью и сжал кулаки. Казалось, еще секунда, и он кинется на меня. Однако колоссальным, судя по выступившей на лбу испарине, усилием воли, сумел взять себя в руки.
— Самое главное для нас, — его голос угрожающе загустел, — жизнь товарищей.
Подчеркивая значимость сказанного, Георгий многозначительно замолчал, пожирая меня взглядом, но, не дождавшись реакции, промокнул лоб платком и заговорил более миролюбиво:
— Мы вынуждены были отступить, временно свернув активные действия. Наши ученые долго бились над этой загадкой и, наконец, нашли решение. Не вдаваясь в подробности, скажу лишь, что в ткань реальности встроены законы, запрещающие мне, и таким как я, непосредственным образом изменять исторический процесс в соседних континуумах. Поэтому мы были вынуждены прибегнуть к помощи выходцев из значительно менее развитых миров, к тому же отстоящих от нашего на определенный минимальный угол.
— Вот молодцы, здорово придумали! — прищурился я от попавшего в глаз дыма. — Значит, варвары-наемники должны таскать для хозяев каштаны из огня, а что с ними будет потом, никого не волнует. Если испаряться — еще и лучше. Нет, ребята, так не пойдет. Дураков ищите в зеркале.
Георгий возмущенно фыркнул, вскочил и начал нервно мерить шагами комнату от двери к окну и обратно, отчаянно жестикулируя:
— Как же с вами, тугодумами, тяжко общаться! С чего ты решил, что можешь уподобиться нам? Вот как раз, таким как ты, почему-то все можно. Можете творить, что угодно, не опасаясь последствий. Ты и так уже здесь наследил больше чем достаточно. Если бы я, — он гулко стукнул себя кулаком в грудь, — хоть треть твоих художеств сотворил, давно бы в небытие канул. А тебя, хоть бы что! Убедил?!
— Не очень, — покачал я головой.
Он резко остановился, сунул руки в карманы, развернулся ко мне и с вызовом заявил:
— Между прочим, это я не я тебя должен увещевать, а ты мне доказывать свою лояльность.
— С какого же это перепугу? — Я настолько поразился подобному повороту, что даже закашлялся, поперхнувшись дымом во время затяжки.
— А с такого! — продолжал давить Георгий. — Я уже задавал вопрос — как ты сюда попал?
— А я уже отвечал, — внутри снова стало закипать раздражение, — вопрос не по адресу. Тебе лучше знать.
— Так вот, — собеседник наклонился вперед, в упор сверля меня взглядом, — да будет тебе известно, что мы только готовились к переброске, и даже, повторюсь, наш агент не успел с тобой встретиться, пропав без вести по пути. И вдруг, непонятным образом, ты оказываешься здесь. Как полагаешь, что я должен думать?
Я покатал окурок сигары между большим и указательным пальцем, затем, привстав, выкинул в постреливающую яркими искрами топку камина.
— Да думай ты, что хочешь. Вы эту кашу заварили, вы и расхлебывайте. Мне, какое дело?
Георгий распрямился, притушив огонь в глазах, и вновь принялся вышагивать по комнате.
— Сначала я решил — тебя использует противоборствующая сторона. Но дальнейшее наблюдение не подтвердило эту версию. Сейчас специалисты пытаются понять, каким образом ты провалился во времени, да еще так удачно для нас. Конечно, я бы предпочел это знать, прежде чем выходить на контакт, но, не скрою, обстоятельства вынуждают меня рисковать. Однако запомни — начнешь свою игру, в ущерб нашим интересам, пощады не жди! Собственными руками задавлю!
— Уже можно бояться? — кисло скривился я. — Послушай, герой, тебя никто не звал. Есть что путное предложить — предлагай, рассмотрю. Нет, вали отсюда вместе со своими сказками и угрозами. Доступно объяснил?
Гость прикусил нижнюю губу, раздувая побелевшие крылья носа. Но, видимо я действительно был ему нужен, раз он все же пропустил грубость мимо ушей.
— Хорошо, действительно пора перейти к конкретике.
— Во-во, давно пора, — буркнул я в ответ. — Кстати, сразу предупреждаю, убивать никого не буду, даже не мечтай.
— Да успокойся ты, — раздраженно отмахнулся Георгий. — Не нужно никого убивать. Все гораздо проще. На первых порах необходимо установить, где прячется сожительница покойного Николая Прохорова, и выяснить, действительно ли она от него беременна?
— Это можно, — потянулся я в кресле. — А что мне за это будет?
— В смысле? — удивленно вскинул брови собеседник.
— В смысле оплаты. Я работаю только за деньги. Минимальная ставка — пятьсот рублей в неделю. И как там насчет перспектив возвращения?