Чужая дуэль
Шрифт:
Но она неожиданно сильной рукой отстранила меня и бросила через плечо:
— Я сама обо всем распоряжусь. Идите, идите же вниз.
…Весь путь в глубь глухого лесного массива по едва различимой, плохо расчищенной дороге, занявший час с четвертью, я пытал графиню о цели столь спешного турне. Но на все вопросы получал один стандартный ответ: «Узнаете на месте».
Когда пестро разукрашенные фамильными гербами сани остановились, первым делом в глаза бросился высоченный, в два человеческих роста, забор из толстых, плотно пригнанных серых досок. Перегородившая дорогу стена тянулась насколько хватало глаз.
Шепильская надавила на мое плечо, заставляя опуститься обратно на скамью, а сама, без посторонней помощи легко выскочила наружу. Утопая по щиколотку в снегу, она подошла к врезанной в огромные ворота калитке и несколько раз стукнула прикрепленным к ней массивным кольцом. Почти сразу открылась небольшая форточка, а я, вопреки указаниям графини высунувшись в приоткрытую дверь, тут же усек необычное движение под козырьком ворот, как раз над самой калиткой. Сердце ёкнуло, а в голове мелькнула крамольная догадка: «Неужели скрытая видеокамера?».
Тем временем Шепильская, закончив короткие переговоры, вернулась к саням и пальцем поманила меня на выход. Когда же я спрыгнул в снег, со словами: «Я договорилась, там вас ждут», — слегка подтолкнула к воротам. Понимая, что большего от нее все равно не добьешься, я выдохнул, как перед прыжком в ледяную воду, и решительно направился к приоткрывшейся калитке.
Чудеса начались с порога. Деревянный забор оказался бутафорией, скрывающей бетонную стену полутораметровой толщины. Более того, по ее внутренней стороне, чтобы снаружи не было видно стороннему наблюдателю, тянулись несколько блестящих металлических ниток на молочно-белых изоляторах.
«Как же здесь обитает? Как они умудрились здесь такое отстроить и от кого скрываются?» — пока я ошарашено озирался, откуда-то сбоку бесшумно материализовался двухметровый, никак не меньше, детина в свободном сером плаще и, осторожно тронув за локоть, молча указал еще на одну совсем уж невероятную здесь диковину — открытый двухместный автомобильчик, отдаленно напоминающий багги.
Несмотря на полуобморочное состояние, близкое к тому, что я испытал сразу после аварии, глаз резанул идеальный порядок внутри периметра. На дорожках с твердым покрытием темно-бордового цвета не было ни одной снежинки. Сугробы на газонах имели вид идеальных параллелепипедов, будя ассоциации с образцово-показательной воинской частью. Бочкообразные одноэтажные строения с зеркальными стеклами только с первого взгляда были хаотично разбросаны по необъятной территории. На самом деле, в купе с аккуратно постриженными деревьями и кустами, они составляли сложный завораживающий рисунок, который, наверное, особенно здорово смотрелся с высоты птичьего полета. Но больше всего поражало абсолютное безлюдье.
Тихонько подвывая двигателем, судя по характерному звуку и отсутствию выхлопа, электрическим, машина, подчиняясь указаниям разметки, по окружности объехала центральную площадь, и скрипнула тормозами возле единственного среди серебристых, ярко-алого цилиндра. Водитель показал на выход, и стоило мне выбраться из салона, так и не произнеся ни слова, тут же уехал.
Пока я тупо вертел головой, пытаясь понять, что делать дальше, с легким шипением гидравлики плавно распахнулась тяжелая дверь, и на крыльцо вступил человек-гора. Ростом он, как мне показалось, был даже выше длиннющего сопровождающего, и шире его раза в два. Эдакий сказочный Илья Муромец, с длинными белыми волосами, перехваченными на лбу кожаным ремешком, с пышными усами и густой окладистой бородой, покрывающей выпуклую, бочкообразную грудь. Уже знакомый плащ на нем был рубинового, в тон здания цвета, подпоясанный наборным ремнем с притороченным на боку устройством, подозрительно напоминающим носимую радиостанцию.
Великан растянул в улыбке мясистые губы, сверкнув белоснежными зубами идеальной формы, и протянул правую руку:
— Ну, здравствуй, дорогой гость. Чаял, обойдемся без личного знакомства, но, знать не судьба.
Несмотря на столь своеобразное приветствие, мне ничего не оставалось, как подняться по ступенькам и попытаться пожать ту лопату, которую он считал ладонью. Получилось не очень, так как удалось ухватиться только за кончики пальцев. Не обращая внимания на комичность ситуации, хозяин пророкотал:
— Имя мое Богдан.
Я же опустив руки по швам, и коротко поклонившись, отчеканил:
— Степан Дмитриевич Исаков, к вашим услугам.
Исполин усмехнулся, запросто приобнял меня за плечи:
— Серьезен ты, однако, Степан Дмитриевич. Проходи уже, не стесняйся. Раз сумел до моей обители добраться, сам Создатель велел планы на будущее обсудить.
За невысоким порогом меня окончательно добил, казалось, навсегда забытый электрический свет, щедро заливающий помещение из скрытых в мягком пластике стен плафонов. С налившейся болезненной тяжестью головой, я словно во сне шагал вслед за Богданом по пружинящему под ногами ковровому покрытию, ощущая себя невольным и незваным актером в чужой малопонятной постановке.
Короткий коридор закончился дверью с сенсорным замком, срабатывающим на отпечаток большого пальца правой руки хозяина. Дождавшись характерного щелчка, и отступив в сторону, он учтиво пропустил меня вперед. Шагнув за порог, я оказался в рабочем кабинете. Первым делом в глаза бросился огромный монитор на рабочем столе из полированного темного дерева. А одна из стен, напротив окна вообще состояла из множества мерцающих светло-голубых экранов, по которым, время от времени пробегали яркие искры.
В остальном он ничем особым не отличался о множества виденных мной начальственных кабинетов. Разве что на столе не было привычных бумажных развалов, да корешки фолиантов в книжном шкафу пестрели надписями на незнакомом языке с причудливым написанием букв.
Богдан жестом направил меня в дальний угол, где стояли два кожаных кресла и диван, между которыми прятался низенький журнальный столик с прозрачной столешницей. Когда я с невольным вздохом облегчения откинулся на мягкую спинку, он участливо поинтересовался:
— Чай, кофе, сигару?.. Или, может, ты голоден?.. Кстати, у нас тут все по-простому, поэтому предлагаю оставить церемонии и сразу перейти на «ты».
Испытывая острую потребность в любом допинге, пусть даже таком безобидном, как приправленный никотином кофеин, я интенсивно закивал головой в ответ сразу на все предложения. А когда гигант, вопреки ожиданиям не пользуясь услугами помощника, лично принес из соседней комнаты, видимо исполнявшей роль кухни две дымящиеся чашки, поставил на стол коробку с сигарами и пепельницу, то решил сразу взять быка за рога: