Чужая душа
Шрифт:
Зацепила!
В этот момент по двору ехал грязный «КамАЗ». При первых же звуках выстрелов шофер – я видела это! – оторвал руки от руля и, с трудом удержавшись от того, чтобы не врезаться в джип, въехал в металлический гараж.
Биммм! Как говорила Римма Маратовна Ищеева, подзывая своего пса…
Металлический скрежет смял, казалось, все притихшее пространство двора. Парни вздрогнули, шум на секунду отвлек их от моей персоны. Правда, они быстро опомнились, но мне и секундной передышки хватило, чтобы отпрыгнуть от рокового входа в подъезд и спрятаться за скамейкой, на которой традиционно кукуют дворовые старушки.
У скамьи была высокая и массивная спинка, которая могла послужить неплохим укрытием от пуль. В глаза мне безжалостно влезла выцарапанная гвоздем на обратной стороне спинки и крайне своевременная надпись «Маха, швабра, тебе кранты!» – снова дворовый фольклор, – и я вскинула руку поверх лавки и несколько раз выстрелила почти вслепую, подглядывая только в узкую щель между досками.
Кажется, снова попала, но по касательной, потому что снова раздалась злобная нечленораздельная ругань в мой адрес, из которой можно было разобрать только: «Женек, эта сука мне предплечье цепанула!..» – «Да че предплечье, бля, она мне чуть в лобешник не зарядила, тварь!»
Я быстро скользнула из-за скамейки, пригибаясь к самой земле, и достигла своей машины, которая была припаркована в пятнадцати-двадцати метрах от скамьи.
Хрипло прозвучала очередь, очередные любезности в мой адрес, из окна первого этажа выметнулся придушенный вопль: «Ленка, корррова, че уставилась… зва-ани в ми-ли-цию!!» А я уже открыла дверцу и скользнула внутрь салона. Не теряться, не теряться!!
Я бросила взгляд на бандитов, которые устроили тарарам на весь район и тем не менее никак не могли достать хотя бы одной пулей единственную женщину, – и, почти не целясь, выстрелила наугад.
Фигура провалилась, как актер из массовки, под сцену. Впрочем, как показало дальнейшее, я его не убила. Их было всего двое, не считая того, валявшегося в подъезде, и в погоне за мной принимали участие тоже два типа.
Я сорвала машину с места так, что плотная туча сухой серой пыли скрыла мою машину от глаз преследователей.
– Что, взяли, сволочи! – торжествующе завопила я, сворачивая за угол и вылетая из двора, едва не ставшего для меня последним, что я видела в жизни. – Что… взяли, дегенераты!
Я уже не могла видеть, как двое парней из джипа, выкинув шофера из «КамАЗа», ведь у джипа было продырявлено колесо и заклинило дверцу, залезли в кабину грузовика. Со скрежетом оторвав грузовик от покореженного гаража, они сели мне «на хвост», как пишут в боевиках.
Впрочем, я могла только предположить это, выцедив характерный шум из какофонии звуков за моей спиной.
Все остальное удалось разглядеть. Грузовик вывернул из-за угла на приличной скорости и, подергиваясь и поднимая вокруг себя клубы пыли, снес по пути маленькое деревце и устремился вслед за мной.
– А, поиграем в «Формулу-1»? – пробормотала я, припоминая телеувлечения Родиона Потаповича. – Ну ладно! Чур я… тот, которого недавно на миллион оштрафовали, – Михаэль Шумахер! Вот кто я!
Конечно, на прямой у бандитов не осталось бы ни малейших шансов на то, чтобы не просто догнать меня, но даже сохранить расстояние между их ловко экспроприированным грузовиком и моей иномаркой, но ехать по прямой тут было невозможно: район, где располагался дом Ксении Кристалинской, изобиловал коротенькими кривыми улочками и целым лабиринтом подворотен, поворотов и перекрестков, каких-то мусорных контейнеров, кривых детских грибков и прочей дребедени. А еще россыпи железных гаражей, один из которых, облупленный гаражик-«ракушка» окончил печально свои дни, смятый бампером «КамАЗа».
Первые пятнадцать минут я рулила именно по таким лабиринтам, пока наконец не выехала на трассу.
Я вылетела на встречную полосу и едва не нарвалась на лобовое столкновение с иномаркой. Вырулила чудом и даже успела глянуть в заднее стекло. Преследующего меня «КамАЗа» не было. Но вслед мне посыпался грохот аварии. Меня тряхануло – от макушки до пят, но машина не пострадала. Потому что не я попала в в аварию. Это встречная иномарка, из которой за несколько секунд до того меня обругали овцой, въехала в разрисованный рекламой бок троллейбуса и вмяла свой капот, как говорится, «по уши» – по самое лобовое стекло.
Броуновская круговерть догадок сбивала мысли, давила на виски. «Что? Откуда? Почему так быстро сбылись худшие предположения? Как же?.. Или – Ксения? Да… она. Больше некому… Перезвонить боссу… сказать, что я…»
Но перезвонить не было ни времени, ни физической возможности. Я угодила в обычную московскую пробку, если она меня проглотит, бандиты смогли бы достать меня и на своих двоих. Так что выбора не было – я выскочила на пешеходную полосу и, лавируя между шарахающимися от меня людьми, неслась вперед, своротив лоток с мороженым и повалив претенциозную деревянную ограду летнего кафе.
Однако все это оказалось детской игрой по сравнению с тем кошмаром, который воцарился на пешеходной полосе, когда на нее выскочил покореженный «КамАЗ» с пробитым лобовым стеклом и двумя искаженными злобой окровавленными харями на месте водителя.
Я едва успела свернуть, чтобы не врезаться в машину ДПС, возле которой стояли два мента и проверяли документы у какого-то пухлого, обиженного вида гражданина. Впрочем, один из них едва не выронил документы, когда его слух наконец-то отверзся для звуков переполоха, учиненного мною и моими преследователями. Я затормозила, машину развернуло, я боролась небезуспешно – не сбила ни одного пешехода. Попыталась еще затормозить и дать задний ход… Но этого мне уже сделать не удалось.
Машина вписалась в фигурный фонарный столб, и я даже выставила вперед правую руку, чтобы она приняла на себя основной удар. Иначе бы мне просто вмяло нос и изуродовало лицо до полной неузнаваемости.
Впрочем, мне и без того стало дурно.
Дэпээсник подскочил к машине и, рванув дверь на себя, грубо схватил меня за руку. Едва не сломав мне пальцы, он выволакивал меня из салона, злобно ругаясь. При этом он костерил меня «пьяной жабой» и грозил «пожизненным расстрелом». Оглушенная, в крови и в полуобморочном состянии, я мало понимала, что со мной происходит и куда меня тащат. Голова вяло болталась, как набитая опилками башка куклы, то валясь подбородком на грудь, то стукаясь затылком и висками практически обо все подряд.