Чужая игра
Шрифт:
Пока застывший у камина Дима размышлял о произошедшем, вернулась Медея. Взяв его за руку, она с мягкой настойчивостью потянула в соседнее помещение, оказавшееся небольшой купальней. От нагретой воды поднимался пар, в воздухе витал аромат полевых трав. Переступив высокий бортик, Дима опустился в горячую воду, обхватывая колени подтянутых ног руками.
Медея, взяв небольшой бронзовый ковшик, зачерпнула из купальни, вылив ему на голову. Закрыв глаза, Дима чувствовал, как вода стекает по голове на плечи, принося облегчение.
– Медея, - глухим голосом попросил он.
– У тебя есть выпить?
– Да, госпожа. Есть вино.
– Неси, - скомандовал Дима, откидываясь на резную деревянную спинку.
– Много неси.
Фрейлина ненадолго вышла, вернувшись с подносом, на котором стояли открытая бутылка, высокий узкий бокал и блюдо с нарезанными фруктами.
Выпив три бокала подряд, Дима наконец ощутил опьянение. Напряжение начало отпускать и он с удовольствием вытянул ноги. Лежа с закрытыми глазами, он чувствовал, как Медея аккуратно перебирает длинные волосы. Эти нежные прикосновения рук напомнили, как в далеком детстве мама гладила по голове. 'Где ты мама...' - подумал Дима.
– 'Признала бы ты меня в таком виде?'
Пока Медея мыла волосы, бутылка опустела еще на два бокала. Лежа расслабленно в купальне, Дима не сразу понял, что девушка, закончив с волосами, теперь намыливает, массируя, плечи и груди. От выпитого на пустой желудок вина голова совершенно опустела, а от опьянения и теплой воды казалось, что тело растворилось в приятной неге. Остались только прикосновения рук Медеи, опускавшиеся все ниже. Сев на небольшую скамейку в изголовье, девушка, погладив низ живота, запустила правую руку между ног, раздвигая пальчиками складки. От такого порядком уже пьяная жертва ее домогательств сжала ноги. В ответ фрейлина левой рукой сжала грудь, а правой стала настойчиво раздвигать ноги разомлевшего тела.
– Тсс...
– Прошептала она на ушко мотающей голове.
– Ты сама этого хочешь, я же вижу. Там все мокрое.
– Нет, не надо... прошу.
– Надо. Надо расслабиться . Доверься мне.
У пьяного Димы не осталось сил сопротивляться. От этих прикосновений стало настолько хорошо, что мир вокруг растворился. Растворился вместе со сгоревшими в магическом пламени врагами, хрипящими ранеными, смотревшими глазами с огромными, расширенными от боли черным зрачками, в которых застыла безмолвная мольба. Ушел с проблемами, страхами, тревогами и переживаниями.
Внутри подобно пружине нарастало чувство, несравнимое с тем, что приходилось переживать ранее. Порхающий пальчик фрейлины; рука, сжимавшая грудь; горячий шепот, обжигающий ухо дыханием - свернули вселенную в одну точку между ног, готовую вот-вот взорваться.
– А... Ах!
– вырвалось из тела, выгнувшегося дугой от наслаждения, в то время как ноги зажали руку удовлетворенно улыбающейся фрейлины.
С постепенно уходящим чувством пришли слезы. Дима беззвучно плакал сам не зная почему. 'Мальчики не плачут?' - пьяно подумал он.- 'А если очень хочется?'
– Поплачь.
– прошептала фрейлина, нежно гладя и целуя в макушку. - Вот увидишь, будет легче.
Вода постепенно остывала. Повинуясь настойчивой Медее, проявлявшей заботливость, Дима встал, позволяя высушить себя полотенцем. Одев длинную рубаху, он, выпив еще один бокал вина, лег в кровать. Накрывавшая его одеялом фрейлина услышала невнятное пьяное бормотание.
– Что?
– наклонившись, спросила она.
– Мальчики не плачут...
– пробормотала засыпая девушка.
Глава 47
Проснувшись только следующим утром, Дима, к своему немалому удивлению, чувствовал себя отлично. За исключением сухости во рту, последствия выпитого никак себя не проявляли. В душе царило спокойствие. Казалось события вчерашнего дня случились не накануне, а неделю назад.
Переступая босыми ногами по холодному полу, он подошел к высокому окну, скрытому за тяжелой, изумрудно-зеленой тканью портьеры. Отодвинув ее рукой, с высоты третьего этажа дворца Дима увидел парк.
Императорский парк был красив даже в своем осеннем облачении. Охваченный полукругом крыльями дворца, он сходился дорожками к неработающем фонтану в центре, который венчала скульптура сурового воина в доспехах. Вдоль дорожек, ограничивая проход на зеленые газоны, шли аккуратно стриженные кусты. Местами они отступали, образовывая карманы с лавочками или небольшими скульптурами. Посередине газонов стояли невысокие деревья, уже сбросившие большую часть листвы.
Дальше парк уходил куда-то вниз. Из окна были видны только верхушки лысых деревьев с остатками пожелтевших листьев.
– Госпожа, вы проснулись?
– спросила фрейлина, входя в спальню.
– Медея, - попросил Дима, не отрываясь от окна.
– зови меня просто Диана.
– Как пожелаете, госпожа. Мне приготовить ванну?
Вспомнив опыт прошлого посещения купальни, Дима смутившись покраснел. Он конечно был пьян, но не мог не признать, что случившееся ему понравилось. Даже более того, такой опыт хотелось повторить. 'Так, соберись,'- мысленно подстегнул он себя.- 'Она женщина, все нормально. Ну поигралась пальчиками.'
От мыслей про 'поигралась' внизу все сладко заныло. Такое предательство тела, как обычно, начало раздражать.
– Да, готовь ванну, - начал Дима, решив выбрать нарочно грубый тон.
– Еще позавтракать чего нибудь сообрази и найди какие нибудь штаны.
– Как скажете, госпожа.
– Диана, - добавил Дима.
– или просто... Ди.
Фрейлина исчезла в соседнем помещении, а Дима, вспомнив данное себе обещание, принялся делать зарядку. Длинная ночная рубаха не способствовала спорту, но делать зарядку голышом не вдохновляло. Тем более в спальне с утра было прохладно. Всю его одежду фрейлина еще прошлым вечером вынесла.