Чужая тень
Шрифт:
– И что же мне делать при этой борьбе?
– Пока ничего не делать, – вздохнула Марина. – Тебе сколько лет?
– Четырнадцать. В январе пятнадцать бу-у-удет, – она всхлипнула.
– Тогда тебе и твоему папе придётся как-то пережить три года до твоего совершеннолетия. А дальше твоя бабушка и тётка ни при каких условиях с тебя денег получить уже не смогут и сами от тебя отстанут. Ну а пока какие бы бури ни кипели вокруг тебя – перетерпи и переживи.
Дальше разговор пошёл как-то вяло. Софья сослалась на то, что устала и ушла к себе в комнату. Выключила свет и притворилась, что ложится спать. Марина заходила ещё пару раз, но продолжить разговор не получилось. Чем дальше, тем больше Софья проникалась уверенностью, что Марина её обманывает. Из лучших побуждений, но обманывает. Что ж тут было непонятного? Родственники собираются тянуть её каждый в свою сторону,
И тут же перед глазами встало всё случившееся у нотариуса. Железная уверенность бабушки, что Софья всё равно достанется ей. А бабушка всегда умела добиваться своего, внучка не знала ни одного случая, чтобы она проигрывала. Никогда! И решение созрело окончательно. Быстро нацарапав записку, чтобы Марине потом не попало за неё, дальше Софья действовала, стремительно и решительно исполняя свой план.
Дождалась, пока Марина зайдёт в ванную комнату. Закрыла за ней дверь, заклинила ручку стулом и заодно дверь подпёрла шваброй: здоровый мужик может и смог бы выломать, но девушке силы не хватит. Не обращая внимания на стук в дверь и ругань, оставила на столе записку и оделась. Стыдясь и презирая себя за поступок, вытащила из кошелька Марины наличные – один последний раз можно. С телефона Марины вызвала такси. На улице сидела охрана, она сама слышала приказ отца. Но ЧОП-овцы не знали, что на самом деле гараж на первом этаже можно пройти насквозь и выйти с дальней стороны дома в неосвещённый закуток, а сейчас как раз уже стемнело, и в свете фонарей кто идёт вдалеке, не разберёшь. Дальше – такси, оно автоматом оплачивалось с привязанной к телефону карты, поэтому водитель посадил и довёз пассажирку без вопросов: может, родители дочке такси до дома заказали из гостей? Конечной точкой Софья специально поставила улицу Звездова – спальный район и никакого транспорта. Уже оттуда прошла квартал пешком, села на автобус и доехала до Старо Восточного кладбища. Погода испортилась, завывал ветер, накрапывал мелкий ледяной дождь. Фонари горели еле-еле, и сторож в такую погоду предпочитал сидеть в тёплой комнате, так что за ограду пробраться несложно.
Мамину могилу Софья отыскала с трудом, подсвечивая фонариком телефона и постоянно замирая от страха. В темноте ночи деревья вокруг кладбища и между могил словно возродились в потусторонних сочетаниях белого и серого, стирая из мира любые цвета. Ничего, кроме неровных линий, оставленных угольным карандашом на зернистой бумаге деревьев и неба, и пахнет сырой землёй. Всё как в фильмах ужасов, где в любой момент выскочит зомби. Отыскав нужный крест, девушка обозвала себя дурой: она же приехала сюда умереть… И всю дорогу по кладбищу вздрагивала от каждого шороха, боясь, что из кустов выскочит маньяк или зомби и её зарежет.
– Ну всё, мама. Сейчас я буду с тобой. А деньги пусть им останутся, пусть подавятся. Я не хочу здесь быть, я хочу оказаться подальше. Я не хочу с ними жить.
Софья достала из кармана горсть таблеток, взятых дома в аптечке…
В этот миг Пустой, который уловил слабый сигнал от Хозяйки ещё когда она подъезжала к кладбищу, наконец-то добежал до зоны устойчивого контакта. Получив чёткий и недвусмысленный приказ – помочь хозяйке оказаться как можно дальше отсюда – он взорвался, в радостной эйфории сгорая без остатка, выплёскивая всю запасённую энергию. Тень начала формироваться… И тут пространство-время, и так сильно надорванное рядом с кладбищем год назад Багровым Князем, не выдержало и лопнуло. Энергия Пустого вместо Тени сформировала канал перехода между мирами, закреплённый на Хозяйке. Софья как раз подносила таблетки ко рту, когда по глазам ударила ослепительная белая вспышка, и девушка словно испарилась. Вот только переход был ненамеренный и вышел с дефектами. Секунду спустя на землю могильного холма упали враз опустевшие куртка, шапка и джинсы, а сверху рассыпалась горсть таблеток, которые теперь не держал сжатый кулак.
Глава 3
Какое-то время над пустыней ещё загадочно перемигивались звёздочки, будто подсмеиваясь над человеком, бредущим по обочине шоссе. Вот на горизонте сине-чёрное небо стало понемногу прозрачным, робкие облака показались на светлеющем небесном своде. Ненадолго, солнце всё стремительнее начинало выходить из-под земли, белые стеклянные нити облаков начинали распускаться,
А человек всё брела и брела вдоль широкой матовой ленты дороги. Иногда оступаясь и проваливаясь в песок, но тут же выбираясь обратно на твёрдое покрытие. Широкий плащ с капюшоном, который она, повинуясь редкой вспышке мысли, где-то украла ещё ночью, защищал от солнца, но плохо защищал от жары. Носки тоже понемногу начинали приходить в негодность, они не были предназначены ходить долго по земле без обуви. Всё это не имело значения, она просто шла и шла ради того, чтобы идти. Кто она? Откуда и куда идёт? Это не имело значения, важна лишь прозрачная как небо над пустыней звенящая пустота в голове. Такая восхитительная, не имеющая ни одной мысли. Идти пока шагается, пока идёшь – в голове счастливая пустота. И потому надо шагать вдоль дороги. Не надо думать, дорога сама тебя приведёт куда-нибудь.
Солнце уже вовсю горело в небе оранжево-красным светом, когда из-за неровной линии горизонта появилось чего-то, что не было миражем. Какое-то время спустя дорога привела человека к трёхэтажному зданию из бетона и стекла. В сотне метров дальше стояло ещё одно такое же здание, за ним ещё одно, но человека ноги понесли к самому крайнему. Стоило подойти совсем близко, как двери приглашающе раздвинулись и спрятались в стену. Она вошла. Здесь работал кондиционер, после жара снаружи по коже ударил холод, она замерла, пытаясь оценить новое и странное ощущение. Остальное не интересовало, хотя краем сознания она отметила, что довольно большое помещение чем-то напоминает холл гостиницы. Очень похожая стойка, за которой сидит одетый в зелёный комбинезон смуглый мужчина, похожий на араба, на глазах чёрные зеркальные очки. Несколько шкафов у стены и скамья ожидания рядом с входом. А что такое гостиница? И кто такой араб? От вопросов сразу начала пропадать такая прекрасная пустота в голове, и она тут же их выгнала из сознания. Достаточно простого ощущения холода на коже. А ещё необычных после пустыни запахов влаги, металла, бетона и ещё чего-то вкусного.
Тут двери на улицу снова зашипели и распахнулись, впуская нового человека тоже в хламиде с капюшоном. Бросив откровенно злой взгляд на сидевшего за стойкой, новый гость процедил сквозь зубы:
– Она моя.
– Фарх, ты не забыл, где находишься?
– Она моя, я с утра за ней шёл.
– По дороге шёл? Ну тогда тебе не повезло, а ей повезло.
– Это моя добыча!
– Фарх, ты не забыл закон? Если бы она шагнула в пустыню или сдохла на дороге, то это была бы твоя добыча. А сейчас она на моей территории.
– Убери грабли от моей добычи, или я...
– Или что? Ходить мне с оглядкой? Испугал. Фарх, ты никто и звать тебя на территории города никак, и мне насрать, кто или что ты у себя в пустыне. Дин, объясни мальчику.
В дальней части комнаты открылась ещё одна дверь, до этого сливавшаяся со спиной. Из неё вышел здоровенный бритый негр, под два двадцать, одетый лишь в просторные белые штаны. Правая рука у него от локтя была металлическим кибер-манипулятором толщиной чуть ли не с бедро, а голый торс закрывала вживлённая бронепластина.
– Фарх, сам вылетишь – или помочь? – пробасил негр.
Спорить с киборгом Дином пустынник не рискнул, а шепча ругательства себе под нос просто ушёл. Когда дверь за ним закрылась, араб за стойкой подошёл к девушке, стремительным движением вколол ей что-то, отчего она медленно осела на пол и потеряла сознание. Дальше с удовольствием снял очки, под которым вместо глаз оказались две камеры. Арудж зеркалящие очки терпеть не мог, но не любил перед клиентами светить своё преимущество, пусть думают, что с ними разговаривает стопроцентный натурал.