Чужая в чужом море
Шрифт:
— Вот! Теперь наши зрители знают, как было дело. Скажите, опять же, если не секрет: правда ли, что тау–китовый клуб продолжает регулярно собираться на Элаусестере?
— Правда. Как–то раз нас там даже навестила INDEMI. На всякий случай – вдруг мы замышляем какое–нибудь безобразие. Но мы оказались достаточно безвредные.
— А, кстати, что вы там замышляете? Ходят слухи, что Луной дело не ограничится.
— Правильно ходят.
— Ого! – воскликнул репортер, — Неужели все–таки Тау Кита?
— Нет, — Рокки улыбнулась и покачала головой, — Мы, все–таки, реалисты.
— Тогда что? Марс, Венера, спутники
— А вот это пока секрет. Иначе потом будет не интересно.
*********************************
Ролик закончился, и тут Жанна заметила, что она — не единственный зритель. Рядом, за стойкой сидел парень–latino лет 30 одетый в мешковатый комбинезон болотного цвета с эмблемой «Local Air Police» на груди и на левом рукаве.
— Aloha glo! Я — Зиппо. А ты и есть знаменитая Жанна Ронеро из Новой Шотландии?
— Э–э, — протянула Жанна, — А с каких это пор я стала знаменитая?
— Так, вот же, — он вынул из огромного бокового кармана комбинезона слегка помятую распечатку, судя по «шапке», из неизвестной Жанне профессиональной сетевой газеты «Moana Nau Patrol». Это была статья о спасательной операции, проведенной экипажем хотфокса «Фаатио» в условиях экстремального шторма (ветер до 70 метров в секунду, жесткая волна до 20 метров). В статье были досконально (со схемами и техническими деталями) описаны действия экипажа, а под основным текстом размещались фото всех членов экипажа (включая авиа–конструктора Криса Проди и экстремального репортера Жанну Ронеро), с краткими биографиями и тремя командными фото: первое — на броне «Фаатио» в лагуне Кэролайн, на фоне чудовищного термоядерного гриба, второе – на фоне новой лодки баджао, и третье – на ужине, который устроил мэр Кэролайн.
— Вообще–то, я там была, фигурально выражаясь, для мебели, — призналась она.
— Не морочь голову, — посоветовал Зиппо, — экипаж есть экипаж. А операция блестящая. Все знали, что с Пак Еном ходят полнейшие сорвиголовы, но воздушный спасательный рейд с катера при таких погодных условиях… Тут, ребята, вы переплюнули сами себя.
— Это точно, — подтвердила из–за стола Дилли, — Мы с Зиппо круто летали в Африке, но такого экстрима у нас, все–таки, не было.
Канадка повернулась, чтобы ответить, но при виде человека, сидящего рядом с Дилли, у нее, казалось, парализовало язык. Это был атлетически сложенный молодой мужчина в таком же, как у Зиппо полицейском комбинезоне. Видимо, когда–то его лицо выглядело вполне обыкновенно или даже привлекательно, но сейчас… Волосы, брови и ресницы отсутствовали полностью, как на голове манекена. Правая половина лица представляла собой почти сплошной шрам, напоминающий неровную багровую кляксу, которая, как будто, растеклась от макушки до подбородка по высоте и от затылка почти до середины щеки по ширине. Правое ухо, казалось, было наполовину стесано неровным лезвием.
Дилли, вроде бы, совершенно не обращая на это внимания, устроилась, прижавшись к левому боку этого странного человека. Его левая рука с закатанным по локоть рукавом, обнимала молодую женщину за плечи. На руке тоже виднелось несколько шрамов, по всей видимости, того
— Привет, Жанна, — сказал он, выждав несколько секунд (голос у него был хрипловатый, как будто он недавно перенес сильную ангину), — Я – Тези Рейо, шериф Никаупара. Что, очень страшно выгляжу?
— Если честно, — пробормотала канадка, — То жутковато. Что с тобой произошло?
— Меня зацепило примусом. Наш полувзвод работал по поддержке спецотряда полиции Папуа, и мы с напарником прозевали растяжку. Основной поток поймал он – и умер, а меня вытащили. Мне повезло, что глаза целы. Ночь. Я был в ноктовизорных очках.
— Примус – это что–то на военном сленге?
— Да. Это напалмовая мина. От нее идет тонкая капроновая нить, и тот, кто ее заденет, получает два ведра горящего напалма в виде струи под давлением три атмосферы.
— Я сочувствую, — растерянно пробормотала Жанна.
— Чему ты сочувствуешь, гло? – весело спросил он, — Прикинь, как все обернулось: после госпиталя я приехал сюда и встретил таких классных ребят: папуасы–ириано, «летучие рыбы», док Мак с девчонками, Хабба, Нитро, Зиппо и Дилли. А если бы я не встретил Дилли — это бы совершенно никуда не годилось.
— Точно, — поддержала она, похлопав его по руке, — Это было бы ужасно! Кто бы тогда починил мою любимую «Hydrometri», которую я, дура, купила на сейле? Ага! Жанна не знает, что это за штука. Ты жука–водомерку видела? Это то же самое, но большое и на всех четырех лапках — поплавки. И моторчик, разумеется. Вот с ним и была проблема.
— Фактически, меня склеила эта смешная лодка, — уточнил Тези, — а Дилли была просто посредником. Потом мы познакомились поближе, и решили: а вдруг «Hydrometri» опять сломается? И вообще, вдвоем веселее.
— У нас есть очаровательная общая привычка: просыпаться от собственного крика, — без тени иронии добавила Дилли, — Это очень укрепляет взаимопонимание в семье.
— Не говори Жанне, почему ты кричишь во сне, — попросил Мак, — она недавно поела…
— Поняла–поняла. Не дура. Давайте сменим тему. Парни, что было в рейде?
Зиппо пожал плечами.
— Ничего такого. Арестовали ржавый индонезийский балкер у рифов Пуарео. Он шел из Макасара в Вальпараисо, и решил сделать по дороге профилактику движка. Я ничего не хочу сказать, но что за манера сливать моторное масло из своего корыта там, где живые кораллы и фауна? Помогли кампании идиотов на траулере, на полпути к Ма–Уке. У них своя сеть намоталась на свой же гребной винт. Снять не смогли, потому что руки растут из жопы. Еще мы подбросили на Атиу одного «deltiki». Он ресурс не рассчитал, вот как эти обормоты, — патрульный кивнул в сторону парочки туристов–тинейджеров.
— Мы не обормоты! – возмутилась девушка, — А эти, на Такутеа, полные уроды!
— Оюю, не начинай все с начала, — лениво ответил ей шериф, — Вы межевой буй видели? Что там написано читали?
— Ну и что дальше? – вмешался ее кавалер, — Аренда много где, однако, если просишь продать пять литров фюэла и налить пресной воды, никто автоматом в тебя не тычет.
Шериф Тези вздохнул.
— Снэп, я тебе популярно объясняю: это — не маркет, а латифундия. Они платят rent–fee муниципалитету и имеют право охранять свой периметр.