Чужая в чужом море
Шрифт:
— В данном случае, — уточнил Мак Лоу, — речь не о телескопе, а о космическом поселке.
— … Для самоубийц, — вставила Дилли.
— В чем ты видишь опасность? – поинтересовался он.
— Ну, нормально! – воскликнула она, — Засунуть людей в стометровую бочку из фольги, запустить в космос и спросить: а что, собственно, здесь такого, особенного? Док, а ты знаешь, что в невесомости человек теряет полтора процента костей в месяц? Те парни, которые ставили рекорды типа «год на орбитальной станции», вернулись инвалидами!
— Невесомость легко устраняется, — возразил
— А на фиг вообще это надо? – поинтересовался шериф,
— По ходу, главная комми–тема, — ответила Дилли, — лететь на Тау Кита за джамблями.
Туристы–тинэйджеры, прислушивавшиеся к разговору, решили вставить свое слово.
— Между прочим, — сообщил Снэп, — экспедиция к Проксиме Центавра, организованная Фондом Джордана в 2119 году, была первой в истории попыткой достичь ближайших звезд нашей Галактики.
— О судьбе, постигшей экспедицию, можно только догадываться, — весело подхватила Оюю, и добавила, — это Хайнлайн, «Пасынки Вселенной», 1969 год. Культовая вещь.
— Летели, надеюсь, как полагается, в решете? – иронично поинтересовалась Дилли.
— Типа, да. Только в очень большом, а не с футбольное поле, как предлагает док Мак.
— И чем кончилось? – спросил Тези.
— Ну, через полвека все разосрались, половину экипажа шлепнули и забыли, что куда–то летят. По ходу, они там натирались, и у следующего поколения сложилось мнение, что корабль – это и есть вселенная. Через несколько поколений, там получился феодализм, оффи–религия с богом–Джорданом и жрецами–государством, война с партизанами. Еще лет через сто, как раз на подлете к Проксиме Центавра, группа толковых ребят нашла инструкции и шаттл, и короче, happy–end.
— То есть, как happy–end? – удивилась Дилли.
— Четверо девчонок и трое парней на этом шаттле долетели до планеты–гиганта, что–то типа нашего Юпитера, только поближе к звезде. Там — спутник, что–то типа Ганимеда, только побольше и с кислородной атмосферой, съедобной флорой и фауной… Как наш Марс, если его хабитировать. Типа, улыбка Паоро.
— Короче, выиграли суперприз в гонке на 40 триллионов км, — резюмировал Снэп, — это чтобы Оюю не плакала. При реальном финале, ей было бы жалко этих ребят.
— Да, а что? – с вызовом в голосе ответила она, — Почему все должно быть хреново?
Зиппо громко фыркнул, выпустил изо рта струйку дыма, похожую на миниатюрный ракетный выхлоп, и наставительно произнес:
— Потому, что по морю в решете не ходят, и по космосу в бочке не летают. Физика, ага?
— Аргументы?! – потребовала она.
— Сядь в решето, выйди в море, и будут аргументы.
— А на счет космоса?
— А там лучше не пробовать. Там вплавь до берега не доберешься.
— По космосу, — возразил Мак Лоу, — летают именно в бочке. Классический SkyLab 1973 года был тонкостенной бочкой диаметром 7 метров и длиной 8. Это бытовой модуль. О ходовой и сервисной аппаратуре
— Но в нем нельзя жить! – возразил Зиппо, — Это пузырь с азотом под давлением 0,1 атм.
— Надуй кислородом под давлением 0,2 атм, и живи, — ответил док, — Запаса прочности хватит, эту оболочку испытывали при пятикратном превышении давления.
— У тебя, док Мак, из чего сигары? – подозрительно спросила Дилли, — Может быть, ты уже вывел трансгенный табак–ганджубас, и тебя так прет? И откуда ты столько знаешь про космическую технику? Ты же, по ходу, биохимик.
Мак Лоу в очередной раз раскурил потухшую сигару и пожал плечами.
— Видишь ли, обе мои жены увлекаются космосом, а я их люблю. Очевидно, я не могу относиться равнодушно к тому, что им интересно. Кроме того, преподавая механику в колледже, я обнаружил, что космос дает много увлекательных задачек.
— Алло, док, — вмешался Хабба, — Если тебе это интересно: твои жены опять дерутся на нашем заднем дворе.
— Насколько сильно?
— Так… — бармен неопределенно качнул головой.
— Ладно, — Мак вздохнул, — Я, разумеется, не одобряю их увлечение капоэйрой, но что делать? Не могу же я давить на их культурный выбор.
— Тогда я принесу аптечку, — проинформировал бармен.
— Что, все так серьезно?
— Нет, просто на всякий случай. А кто–нибудь хочет еще кофе, какао, или перекусить?
— Пожалуй, — решил док, — еще чашечку кофе и сигару. И пусть попробуют сделать мне замечание, что я много курю.
Шериф встал, сделал несколько шагов, чтобы через открытую заднюю дверь салуна видеть происходящее во дворе, посмотрел пол–минуты и махнул рукой.
— Нормальное баловство, док. Не нервничай. Давай–ка лучше вернемся к джамблям. Зачем пихать людей в этот космический пузырь и отправлять за триллионы километров?
— За триллионы – совершенно незачем, — согласился Мак Лоу, — Межзвездное путешествие длительностью в сотни лет – бессмысленно. На пол–пути тебя обгонит более современный корабль, построенный после твоего старта ровесниками твоих правнуков.
— Если Земля за это время не накроется каким–нибудь астероидом, — уточнил Зиппо.
Док поднял ладони в жесте предельного несогласия.
— Не будем строить технические обоснования на маловероятных событиях. Зачем, если есть более серьезные аргументы. Тут юниоры уже упоминали хабитацию Марса. Очень реальная тема. Дистанция — 55 миллионов километров, полет на современной технике займет полтора месяца. Маршрут отработан, дроны регулярно летают на Марс, с 1970 года. Забросить туда экипаж — не проблема, но что дальше?