Чужая — я

Гейл Александра

Труппе Бостонского колледжа и всем, кто был на сцене, Говардом Фейрстахом были оплачены сеансы у психотерапевта. Не знаю, является ли мисс Клосс по одному из множественных дипломов на ее стене специалистом в этой области, но в этот момент мне стало страшно, что таким образом эта сучка станет раскапывать подробности произошедшего у Джейдена и Надин. Я на всякий написала им сообщение быть с этой мымрой настороже, но в ответ получила только скупую благодарность.

Далее в прессу неведомым образом попали вроде как засекреченные материалы дела жены Баса. Затем кто-то якобы видел, как Бас преследовал Тиффани Райт в ночь ее падения. Выяснилось, что он выдавал себя за лейтенанта полиции, преследовал «мисс Райт» и запугивал. Но самым тошнотворным стало то, что на него повесили ко всему прочему и наркоделишки Мэри. Якобы она действовала по его указке и тоже жертва. Ее парафиновые слезы с экрана ноутбука чуть не заставили меня нарушить свое слово и пойти в полицию давать показания. Короче, смерть Баса сделала его удобным козлом отпущения. Он насобирал на себя все преступления последних лет, как магнит металлические щепки.

В итоге целый месяц после Рождества я открыв рот наблюдала, как разрыв в голосах между Говардом и Айланом неумолимо сокращался. Но появление последнего все равно явилось для меня полной неожиданностью.

— Тифф, там тебя просят обслужить столик.

На этот раз Александра не выказывает никакого удивления, едва отрываясь от телефона. Потому что за три недели ко мне не приходил вообще никто. И ничего интересного со мной тоже не происходило. Я вышла на работу сразу после нового года и прекрасно слилась с коллективом, снова став совершенно скучной и серой. Устраивающей даже Ларри. И то самое время, которое не лечит, припорошило белесой дымкой парадное шествие посетителей, спрашивающих именно Тиффани Райт.

В общем, никто не обратил внимания на представительного светловолосого мужчину в дорогом костюме, и очень зря.

Айлан Хопс проигрывал Говарду Фейрстаху уже в одном антураже. У него не было прозрачных глаз, в которые хотелось вглядываться часами, красавцев-сыновей и молодой жены с обложки “Вог” (немаловажно, что первая супруга — мать близнецов — умерла, а не подала на развод). Он просто был порядочным семьянином без трагедий в прошлом и объективно обаятельным человеком, которому в политике самое место. Но все мы знаем, что обаятельный мерзавец всегда выигрывает у обаятельного хорошего парня хотя бы потому, что ему приходится скрываться вдвое тщательнее. В общем, пока Говард в глазах общественности героически судил отъявленных негодяев и совсем не героически ловил хайп на несчастьях собственных близких (в которых был виноват сам), Айлан просто следовал намеченному плану, параллельно на работе вскрывая трупы убитых людей, а избиратели относятся к такому выбору профессиональной деятельности… с понятной осторожностью. Короче, Хопс был в заведомо невыигрышном положении. Требовалось это исправить.

— Мисс Райт, — начал он, скуповато улыбаясь. — Рад с вами познакомиться. Я Айлан Хопс.

— Мне известно, кто вы, мистер Хопс. Но я не совсем понимаю, для чего вы пришли ко мне.

Выстраивая модель общения, я следую вполне понятной логике: то, что Фейрстах мерзавец, не исключает тот факт, что и Хопс — тоже. Наши с ним дорожки еще не пересеклись, чтобы сделать какие-либо выводы.

— Правда не понимаете? — улыбается он и внезапно смотрит так, будто без скальпеля вскрывает мой мозг и достает оттуда все мои секреты.

Сойти под дурочку-официантку не выйдет. Эту тему отбрасываем.

— Допустим, я догадываюсь, — невозмутимо пожимаю я плечом.

— Вот и прекрасно. Тогда я приглашаю вас на поздний завтрак.

Он глазами указывает на место напротив себя.

— Мой работодатель крайне не любит, когда персонал отлынивает от работы, — пытаюсь я воспротивиться, хотя на самом деле мне безумно интересно, что он скажет. И хочется, и колется.

Айлан многозначительно оборачивается и обводит глазами помещение. Еще слишком рано: мы только-только открылись, и занято всего три столика. У меня даже щеки краснеют. Нет, конечно, работа по кухне всегда найдется, но сейчас ее явно не пруд пруди.

— Я с лихвой компенсирую ему убытки, причиненные вашим отсутствием, — говорит он на полном серьезе. — И конечно же, сделаю то же самое для вас.

Мне чудится в этом обещании больше, чем просто щедрые чаевые.

— Мисс Райт, весь этот месяц я ждал, что вы выступите с официальным опровержением информации в прессе, но этого не случилось. И только недавно я заподозрил, что вы настолько напуганы, что не пойдете на это. Он угрожал вам?

— Мы недостаточно знакомы, чтобы это обсуждать, — отвечаю я, качнув головой.

— Позвольте мне вам помочь, — уговаривает он вкрадчиво. Я невольно отмечаю, что голос у Хопса более харизматичный, чем его обладатель.

— Я прекрасно понимаю, что вам нужно мое заявление для победы на выборах, но у меня нет ни малейших доказательств причастности Говарда Фейрстаха, а я, вопреки распространенному мифу, не самоубийца. Простите.

Я поднимаюсь из-за стола и делаю шаг к кухне, но разворачиваюсь и спрашиваю:

— Как, кстати, вы на меня вышли? — Если он сейчас скажет, что меня выслеживали детективы…

— Мне подсказал его сын.

— Стефан? — искренне удивляюсь я. Как-то странно. Хотя, учитывая, что он явно сейчас подвергается абсолютному прессингу со стороны отца…

— Нет, второй.

— Норт?!

Я застываю с открытым ртом. В моей голове никак не складывается услышанное. Да, приплести политику — очень похожее на Норта решение, но он не собирался вредить карьере любимого папы. Он хотел, чтобы я оказалась в безопасности, — и не скрывал этого. Я вообще не понимаю, с какой стати ему участвовать в моей дальнейшей судьбе, учитывая, что я отказалась продолжать с ним отношения.

— А у Говарда есть еще дети? Расскажите мне об этом, мисс Райт, и я выиграю выборы.

От потрясения я возвращаюсь за столик, в основном потому, что ноги не держат.

— Повторите еще раз, что дословно вам сказал Норт Фейрстах.

— Он сказал, что если я хочу выиграть гонку, мне стоит поговорить с мисс Тиффани Райт. И дал адрес этого кафе.

Я зажмуриваюсь.

— Еще раз: любое мое заявление окажется абсолютно голословным.

Даже если привязаться к банковскому переводу со счета Сейди, можно при желании выставить все так, будто Фейрстахи помогали с лечением семье подружки одного из сыновей.

— Возможно. Но, может, и нет, если на вашей стороне выступят сыновья Говарда. С которым у вас был роман? Пресса говорит о Стефане, но я не склонен им доверять.

— С которым бы ни был у меня роман, он закончился. И связь мы не поддерживаем.

— Значит, это Норт, — делает совершенно правильное умозаключение Айлан. И, отвечая на мой вопросительный взгляд: — Когда я сказал, что к вам меня направил сын Говарда, вы предположили Стефана, потому что не поддерживаете связь со вторым братом. С тем, с которым был роман.