Чужая здесь, не своя там. Дилогия

Гиппиус Рина

Я вернулась за стол.

Супруга моего бывшего опекуна не раз говорила, что то, как ведёт себя человек за столом, наглядно демонстрирует и его поведение в целом по жизни. Его особенности, возможно и его принципы.

Мастер ел аккуратно, даже несколько чопорно. Мне вспомнился наш ужин у Топиаса. Однако тогда я не особо присматривалась, как-то не до того было. А вот сейчас… Мастер не торопился вовлечь меня в разговор, полностью сосредоточившись на еде. Зачем тогда, спрашивается, нужна была моя компания? Поэтому я продолжила ненавязчиво его разглядывать. Он заметил

мой интерес, но его совсем это не смущало. И все же, как бы эд Йеннер не старался, а именно старание порой проскальзывало в его жестах, скрыть нарочито суверенные движения, как будто заученные, а не естественные, ему не удавалось. Вывод? Да все просто: учиться подобным манерам он начал в довольно позднем возрасте. Учитывая, о чем мне проболтался Понтер, оно и понятно. Повар даже не пытался проявлять хоть какое-то изящество манер: обычный, воспитанный в рамках и правилах своей среды. Им-то уж точно никто не твердил изо дня в день: “Воспитанные эделы так не поступают!”.

На кухню заглянула служанка, округлила глаза, заметив хозяина, и принялась хлопотать. На стол выставлялись тарелки с печеньем, пирожными (тут я поморщилась), зазвенели хрупкие чашки, которые служанка перебирала – видимо не могла определиться, какую лучше предложить мастеру. Чай она налила не только в чашку, но и на стол. Эд Йеннер поднял на Кернин глаза, и та торопливо пробормотала:

– Сейчас все уберу.

Голос её дрогнул.

А мне почему-то сделалось смешно. Неужели мастер производил такое гнетущее и страшное впечатление? Впрочем, иногда такое за ним все же водилось…

Служанка все убрала и собралась уже уйти, но перехватила тяжёлый взгляд хозяина. Её руки суетливо мяли повязанный передник, а мастер не торопился ничего говорить. Через минуту, видимо решив, что мучить неведением Керини уже достаточно, наконец, произнёс:

– А гостье не хотите налить чаю?

– Да, конечно, простите.

Мне чай, слава Рауду, налит был только в чашку, а не на стол или юбку.

Когда служанка все же покинула кухню, я повернулась к мастеру и спросила:

– Вы же сказали, что сами справитесь? Что это тогда было?

– Поддерживаю свою репутацию.

– Строгого, бескомпромиссного, сурового?

– Именно.

– Но вы же не всегда такой…

Йеннер удивленного поднял брови, а потом усмехнулся.

– Действительно. Да кому как не тебе знать, что не всегда. – И тут же добродушная маска слетела: – Задание выполнила?

– Не до конца. – На самом деле до того конца ещё два дня нелегкого пути. – Меня Понтер отвлёк. Как вам, кстати, его новое творение?

Мастер посмотрел уже в почти пустую тарелку так, как будто только сейчас увидел, что же он ел.

– Обычно, – пожал плечами он. Не в первый раз, кстати, он так пренебрежительно относился к работе Понтера.

Я хоть и не имела к этому отношения, но меня такая реакция Йеннера задела.

– А он старался, – заметила я.

– Это его работа, – невозмутимый ответ меня в конец разозлил.

И видимо эта злость и вынудила меня на дальнейшие расспросы.

– Однако вы сами не всегда относитесь к работе только как к способу заработка.

Тарелка неприятно проскрежетала по столу.

– Что ты имеешь в виду? – вид мастера был абсолютно спокоен, но было ясно – я тоже его вывела из себя.

– Можно задать вопрос?

– А разве мое нежелание сейчас тебя остановит? – несмотря на обоюдную разозленность, Йеннер все же улыбнулся.

– Не так давно я была в гостях у своих давних друзей, прогуливалась в окрестностях их владений, и вот оказалось, что у соседей очень интересная ограда. Нет, по виду она самая обыкновенная, а вот по своим охранным возможностям… Я занимаюсь у вас не так много времени, но уж извините, почерк вашей работы знаю уже весьма хорошо и вряд ли с чьим-то другим спутаю, а, подсчитав, во сколько же хозяину того забора могла обойтись ваша работа… Я не знаю, каков у него достаток, но мне не очень-то верится, что он мог бы себе позволить такую роскошь.

Я выжидательно на мастера посмотрела.

– Итак, благородная эдель, где же ваш вопрос? – с ехидной ухмылкой поинтересовался мастер.

С ответом я не нашлась, так как мне казалось – все что нужно, я произнесла.

– Ну хорошо, – не долго измывался над моим любопытством Йеннер, – это не роскошь, а лишь необходимость, за которую эд Маршез заплатил мне немалую сумму.

– Но не полную стоимость? – не удержалась от вопроса я.

– Тебе так важно узнать, сколько же я получил за эту работу? – не без интереса спросил мастер Джетмир.

– Мне совсем не важна сумма. Однако я была бы не прочь узнать, почему вы скрывали, что у вас есть поточное производство и…

– И почему все же Маршез не заплатил мне всю сумму?

Я уже тысячу раз пожалела, что пристала с этими вопросами.

– А вам не кажется, благородная эдель, что это не ваше дело.

От смущения и стыда я не знала куда деть свой взгляд и как Кернин уже издергала, только не передник, я складку на юбке.

А мастер в свою очередь совершенно не стесняясь, разглядывал меня, чуть склонив голову на бок.

– Я ведь совсем не обязан тебе отвечать на эти вопросы. Ты просила разрешения их задать, но никак не можешь требовать ответы.

Я поднялась, одернула юбку и убитым голосом пробормотала:

– Пожалуй, пойду дальше заниматься.

– Сядь! – рявкнул мастер. – Раз хватило смелости спросить, то уж будь добра, дослушай до конца. Первое. Неужели ты думала, что при таком количестве заказов я справляюсь только своими силами?

– Но вы же сами говорили, что только точеная, ручная работа. Сложная и неповторимая…

– И тем не менее одно другому помешать не может. Я разрабатываю вещь, довожу ее до нужного состояния и отправляю на.. Как ты там сказала? Поточное производство. Где только таких слов набралась? – Я пожала плечами. Вспомнилось от чего-то, наверняка где-то вычитала, вот и подвернулось удачно. – Вот поэтому и времени на учеников у меня и не хватает. Предпочитаю брать уже готовых специалистов, которых уже можно сразу бросать на сложные работы. А с помощниками в зале… Понтер тебе наверняка все уже рассказал.