Чужая звезда Бетельгейзе
Шрифт:
– Сейчас…
Послышалась приглушенная возня, и голос Титруса произнес:
– Вот незадача…
– В чем дело?
– Не помню, что я тут и куда поворачивал…
– На хрена вообще запирался? – чуть не плача простонал Артём, утыкаясь лбом в дверь. – Мы ж тебя снаружи закрыли!
– На всякий случай, чтоб не вошел кто-нибудь случайно.
– У-у-у-у! Слушай меня внимательно! Там в верхнем замке есть такая белая кнопочка, отожми эту проклятую кнопку!
Минут десять он давал подробные инструкции, каким образом разблокировать замок, а Грэм подпирал рядом стенку, разглядывая лестничную клетку. Когда Титрус, наконец-то совладал с замками, Артём был близок к потере сознания. Дверь открылась, на пороге стоял смущенный Титрус.
– Я не хотел…
– Да ладно, ничего страшного. Грэм… э-э-э… ты подожди, не заходи пока.
Но, было уже поздно, Титрус его увидел. Увидев, как расширились его глаза, юноша вздохнул и неуверенно улыбнулся, разводя руками:
– Такой вот я теперь красивый. Страшно смотреть, да?
– Ну, что ты глупости говоришь, – Титрус потянул его за рукав, заводя в прихожую. – Просто ты стал немного другим.
Он обнял Грэма и погладил его по голове своей легкой, почти невесомой рукой.
Слишком сильный поднялся ветер, чтобы открывать окна, это даже был уже не ветер, а самый настоящий ураган. Хлынул такой сильный ливень, что весь заоконный пейзаж мгновенно исчез за сплошной белой занавесью.
За спиной послышалась какая-то возня, Апрель обернулся. В комнату входил весь мокрый насквозь, с опаленными руками и рукавами Олег, он принес еще дров. Бросив их на пол у камина, он уселся в кресло. С его волос и лица капала вода.
– Иди, возьми полотенце, оботрись.
Он послушно встал и пошел в ванную. Апрель собрал со стола карты и принялся неторопливо их перемешивать.
Первым делом Артём хотел залезть в душ, но увидел, что в ванной все еще стоит таз, наполненный синей водой.
– Грэм!
– Что? – заглянул он в дверь.
– Тут вода с твоей этой… самой… Что с ней делать?
– Сейчас.
Он подошел к бортику ванны и вытянул руку, ладонью вниз. Вода в тазу заволновалась, забурлила.
– Дай мне что-нибудь острое.
– А у меня нет ниче… а, где-то ж лезвия были! Один момент.
Артём выскочил из ванной комнаты и вскоре вернулся с коробочкой «Невы». Распечатав лезвие, он протянул его Грэму. Тот сделал небольшой надрез на ладони, и из таза потянулись вверх размазанные в воздухе синие капли. Они уходили в ладонь, кровь возвращалась обратно в своего хозяина. Спустя минуту вода в тазу была абсолютно чистой.
– Кровь для нас имеет очень большое значение, – Грэм наблюдал, как затягивается порез, – она дает силу, через нее можно воздействовать на демона, поэтому мы следим, чтобы как можно меньше ее оставалось за пределами организма.
– Понятно. Воду теперь можно вылить?
– Конечно.
Грэм вышел, а Артём открыл кран и стал регулировать воду, делая ее погорячее.
Титрус стоял в комнате у окна и смотрел, как опасно гнутся деревья, как захлебываются дождем улицы и смешно бегут пешеходы, с вывернутыми наизнанку хрупкими зонтами.
– Ты нашел его?
– Да, – Грэм положил карту на стол. – Завтра поедем, поищем дом, я почувствую, где именно он находится.
– Что же дальше? Что потом?
– Позволь мне пока не думать об этом.
Слушая, как за окном беснуется ураган, Апрель смотрел на нервную пляску огня, сидя у самой каминной решетки. Все в доме спали, а Апрель даже мысли не мог допустить, что сейчас он встанет, найдет спальню такую же большую и мертвую, как все комнаты в этом доме, разденется, ляжет на кровать и закроет глаза. Ему казалось, что он мгновенно умрет, как только сделает это. Медленно поднявшись из кресла, он подошел к столику, взял колоду карт и вернулся обратно. Его тонкие холеные пальцы поглаживали шелковистую поверхность, вслепую отслеживая цветные рисунки. Затем, одну за другой, он стал бросать карты в огонь.
Это была самая длинная ночь в жизни Апреля.
Телефонный звонок раздался в девять утра. Кряхтя и держась за пульсирующую болью голову, Артём встал с пола и поплелся к надрывающемуся аппарату.
– Да, – хрипло бросил он в трубку.
– Спишь еще? – сказал голос Олега.
– Спал.
– В окно погляди.
– А что там?
– Погляди.
Зевая, Артём положил трубку рядом с аппаратом и подошел к окну. Во дворе всё было-белым бело, с серого неба все еще падали крупные хлопья. Артём почесал небритый подбородок и вернулся к телефону.
– Да, красиво.
– Сантиметров десять выпало, не меньше. Неужели это все из-за нас?
– Не знаю. Это все? – зевнул Артём.
– Нет, не совсем. Я сделал анализ его крови.
– Чьей?
– Грэма.
– Что? – Артём стал стремительно просыпаться. – Откуда у тебя…
– Когда он был без сознания, я взял немного из вены.
– Зачем?
– Чтобы сделать анализ.
– Да зачем же?!
Грэм открыл глаза и посмотрел на Артёма.
– Чтобы бы анализ сделать, зачем же еще. Ты думаешь, я мог бы упустить такой случай? Ты послушай, что я выяснил! Он действительно настоящий инопланетянин! Взаправдашний! В нашей крови эритроциты – красные кровяные клетки, состоят из гемоглобина, в основе которого находится атом железа, а в крови Грэма вместо железа медь! У него получается не гемоглобин, а какой-то купроглобин или даже акваглобин! Это научная сенсация! Да я…
– Если ты немедленно не привезешь кровь, я не знаю, что с тобой сделаю! – рявкнул Артём и Титрус приподнялся на кровати, обеспокоено глядя на него.
– Слушай, старик…
– Кровь вези! Ты даже не понимаешь, как это важно! Черт побери, да ты же просто украл у него…
– Ладно, ладно, не кипятись, сейчас привезу.
– Не ожидал от тебя.
И Артём повесил трубку.
– Что случилось? – Грэм поднялся на ноги и стал потягиваться, разминаясь.
– Когда ты был без сознания, он взял у тебя кровь на анализ.
– Это очень опасно! – Титрус сел на край кровати, свешивая босые ноги. – Кровь демона обладает такими свойствами…
– Я знаю, поэтому он скоро приедет и привезет ее обратно.
Подрагивая от холода в одних трусах, Артём принялся одеваться. Голова болела так же сильно, как и вчера, от суррогатного коньяка мутило и основательно подташнивало. Умывшись, он тщательно побрился, но лицо все равно было каким-то мятым.
Пока он заваривал чай и жарил яичницу, умылись и оделись Титрус с Грэмом. Титрус выглядел вполне бодро, подзаживший бок его почти не беспокоил, но все равно его решено было оставить дома.