Чужие ветры. Копье черного принца
Шрифт:
Итак, несмотря на все принятые меры, человек с «Гелиополиса» сбежал! Это означало, что операция «Земляк» провалилась…
Андрей сидел у стола, собираясь с мыслями. Лаймон Грива нервно шагал из угла в угол. Он был очень обескуражен неудачей. Неприятность всегда горше, если она неожиданна.
— Это моя вина, — бормотал он. — Поскольку я находился на судне…
Андрей машинально скользил взглядом за помощником и думал. «Через какую лазейку ускользнул беглец? Спрятался в пустой бочке? Вряд ли. Это слишком рискованно — бочку в складе могут запихнуть куда-нибудь так, что не вылезешь… Смешаться с грузчиками и незаметно сойти на берег он не мог тоже. И из команды никто в город не ходил — стоянка „Гелиополиса“ для этого была слишком короткой…»
Лаймон остановился возле Андрея. Спросил несколько растерянно:
— Что теперь делать, товарищ майор?
Андрей поднял голову.
— Вы что, товарищ лейтенант, думаете, что шпионы и диверсанты — это круглые идиоты и дураки, которых можно ловить наподобие кузнечиков?.. Нет, Лаймон, — отбросив официальный тон, продолжал Андрей, сочувственно улыбаясь, — наши клиенты — народ ловкий, надо отдать им справедливость… А мы с тобой должны быть еще более ловкими!
В конторе начальника портового района, где происходил этот разговор, кроме них находился еще лишь пограничник Сергеев, тот самый щеголеватый лейтенант, с которым Лаймон познакомился утром.
— Прежде всего надо узнать приметы бежавшего матроса!
— Спрашивали у самого капитана, товарищ майор, — с готовностью ответил Сергеев, довольный тем, что он уже сам, по собственной инициативе, сделал то, о чем его просят в данную минуту. — Капитан давать объяснения отказывается… Как выяснилось из разговоров с некоторыми членами команды, дело здесь нечисто… Этот матрос был нанят в Гамбурге в последнюю минуту, без документов, взамен раненого…
— Раненого?
— Да. Один из матросов «Гелиополиса» был в Гамбургском порту ранен ножом в спину и отправлен в больницу.
— Видите, — заметил Андрей, — я говорил вам, что они далеко не дураки… Возможно, что это ранение подстроено специально, чтоб на корабле освободилось место для нужного человека…
— Все может быть, — согласился пограничник. Лаймон молчал.
— Обыщите порт, — приказал ему Андрей. — Поставьте наших людей у ворот, возьмите в помощь группу коммунистов-портовиков. Они всех своих знают в лицо.
— Есть, товарищ майор! — ответил Лаймон.
— Разрешите заметить, что это бесполезно, — сказал лейтенант Сергеев. — Мы не знаем, когда он сбежал, — это могло быть и утром, в самом начале разгрузки «Гелиополиса»… Пропуска проверяются у одиночек… грузчики едут на машинах без пропусков.
Андрей ничего не сказал и отвернулся. Видно было, что он согласен с лейтенантом Сергеевым. Когда Лаймон рванулся к двери, Андрей остановил его движением руки:
— Не надо.
О неудачном исходе операции «Земляк» доложили полковнику. Оскар Янович распекать не стал. Все случайности были предусмотрены, все возможные варианты исчезновения шпиона, если он только действительно имелся на «Гелиополисе», предугаданы. И коль ему все же удалось скрыться, значит шпион оказался хитрее. Гневаться на себя в таком случае бесполезно. Надо предпринимать следующий ход, чтобы на этом следующем ходу стать умнее противника.
— Он приехал к нам не за тем, чтобы сидеть сложа руки, — сказал полковник. — Кроме того, в день приезда, еще не успев сориентироваться, он может ошибиться в какой-нибудь мелочи, и это его обнаружит… Именно в день приезда! Поэтому надо связаться с милицией и запросить сводку происшествий за сутки… Завтра тоже… И послезавтра…
— Теперь искать его — все равно, что иголку в стоге сена, — невесело усмехнулся Лаймон Грива.
— Да, товарищ лейтенант, вы правы, — согласился полковник. — Только вы, по своей молодости, упустили при этом, что есть очень надежный и проверенный способ находить иголку в стоге сена!..
Лаймон удивленно поднял глаза.
— Какой же?
— Перебрать весь стог по одной травиночке!
На следующее утро Андрей получил суточную сводку происшествий. Убийство Брувелиса привлекло его внимание. Беседа с дежурной по гостинице усилила интерес. Но все нити обрывались на участке шоссе, возле которого был найден труп Брувелиса. Как он попал туда? Андрей на всякий случай дал задание — спросить шоферов таксомоторного парка, не ездил ли кто-нибудь из ребят накануне вечером в район хутора Вецмуйжа? Оказалось, что в одиннадцать часов вечера со стоянки «Вокзальная площадь» туда на машине № ЛА 2546 отправились двое мужчин. Майор показал шоферу фотографию в паспорте Брувелиса.
— Этот был?
— Вроде был, — нерешительно ответил шофер. — В машине темно, а я специально не приглядывался…
Тогда шоферу показали труп. И опять шофер мялся в нерешительности.
— Темно было, плохо видел… Вот кабы по голосу, я бы сразу узнал… У одного голос такой хриплый, до невозможности…
— Если бы труп был не труп, а живой человек, тогда бы мы и без вас все узнали, — недовольно проворчал Лаймон Грива, сопровождавший шофера в морг.
— Оно конечно… Вам виднее, вы специалисты, — довольно равнодушно произнес шофер — ему хотелось скорее кончить эти разговоры.
В порту тоже пошел слух о том, что с «Гелиополиса» во время стоянки сбежал человек. Неизвестно, кто разболтал об этом, но только слух пошел. Дополз он и до вахтера, который видел на самосвале странного грузчика. Вахтер молчать не стал, направился в водную охрану. Оттуда его послали к Андрею. Лаймон повез вахтера в морг опознавать труп. Андрей слегка волновался — показания вахтера были принципиально важными. Если убит именно тот, кто ехал на самосвале, то значит карьера шпиона на нашей земле закончилась очень скоро. Оставалось узнать, кто его убил, — сам же он был уже обезврежен… Если же это другой человек, то…
Зазвонил телефон. В трубке загудел радостный голос Лаймона:
— Товарищ майор? Это я! Вахтер опознал убитого. Это он! Тот самый!
Андрею вдруг стало досадно, и он даже пожалел, что основная фигура так интересно начавшейся партии вдруг вышла из игры. Теперь не установишь — к кому он приехал. В это время дежурный по управлению доложил, что внизу ждет человек, который хочет видеть «самого главного начальника». Андрей спустился в приемную. Со стула в дальнем углу поднялся человек и робко пошел навстречу. Человека этого никак нельзя было назвать красавцем: плешивый, большеголовый, с оттопыренными ушами и подслеповатыми глазками на желтом болезненном лице.