Чужое письмо
Шрифт:
Увы, отпуск – слишком маленький отрезок жизни, чтобы принимать кардинальные решения. А Илья не хотел и не имел права спешить. Ведь он уже был однажды женат, любил (или казалось, что любил?), но сохранить чувство не смог. Он смотрел на Лизу и понимал, что эта женщина с каждым днем становится ему дороже. Ему хочется слышать ее голос, любоваться ее глазами, он тосковал, если ее не было рядом. Но что дальше? Не пройдет ли это восхищение, когда появится трещина в их отношениях (а она непременно появится, убеждал себя Каменев, так устроена семейная жизнь). Тогда может вообще оставить все как есть? Илья, скрипя пружинами жесткого дачного дивана, повернулся на другой бок… Каменев не мог понять самого себя: такая
Крутилась с бока на бок и Лиза, в своей спальне наверху, безуспешно пытаясь заснуть. Как же трудно ей - женщине после 35-ти. Это в 20 лет все легко и просто. В крови кипят гормоны, в голове витают образы героев фильмов и книг, которые любые проблемы решают молниеносно. Стражникова в юном возрасте ничего не боялась, и, заводя новые знакомства, ни в чем не сомневалась, слепо следуя своим желаниям. Но теперь слепо не получится. Да, ей безумно нравится Илья, но раз он не замечает, как она трепещет рядом с ним, значит, что-то его останавливает. Лиза всегда с недоумением смотрела американские фильмы, где героини ее возраста легко впиваются сексуальными зубами в мужчину, которого за пару кадров до того увидели первый раз в жизни. Разве могут быть отношения такими дикими? Разрушающими с самого первого шага? Что потом?
Ах, это наша исконная привычка всегда думать о том, что случится потом… Рациональная, бесперспективная, может быть, поэтому Лиза до сих пор одна?..
Дом в Брюсовом переулке удивлял сохранившейся советской внушительностью. Ограда из витой решетки, фонтан в центре маленького зеленого дворика, большие высокие окна (правда, модные нынче пластмассовые рамы да невыразительные «коробки» кондиционеров несколько портили классический фасад). Парадное с дубовой дверью, охранник в черной форме на входе.
– И вы что ли к Воскресенской? – секьюрити смерил цепким взглядом возникших на пороге посетителей.
– Откуда знаете? – Илья даже растерялся.
– Да сегодня к ней пол Москвы уже явилось. Третий этаж.
Наверх поднималась широкая мраморная лестница. Лиза даже не взглянула на лифт, так хотелось прикоснуться к натертым до блеска деревянным перилам.
Илья терялся в догадках: что-то вокруг явно происходило. Только что? И в подтверждение этому им даже не пришлось звонить в квартиру – дверь широко распахнулась и на лестничную площадку вышла группа людей.
– Луиза Самсоновна, - крикнул, обернувшись назад, идущий впереди старичок в старомодной белой шляпе, - к вам еще люди.
Гомонящая толпа стала спускаться, а на пороге показалась сухопарая женщина, одетая, словно, для официального приема: в вечернем платье до пят со стоячим воротником, которое украшала длинная нить из крупных жемчужин.
– Заходите, - улыбнулась хозяйка новым гостям, с удовольствием предъявив белоснежные фарфоровые зубы. – Прямо в комнату, - махнула она небрежно рукой, унизанной перстнями, в глубь коридора.
По-прежнему ничего не понимающие Лиза и Илья точно выполнили указание и остановились в центре большой комнаты, главным предметом которой был черный концертный рояль.
Хозяйка в ожидании смотрела на гостей.
Гости молчали.
Тишина неприлично затягивалась.
– Э-э-э… Здравствуйте, - нашлась, наконец, Лиза.
– Не стесняйтесь, молодые люди, - решила поддержать нерешительных гостей Воскресенская. – Ну, начинайте. Поздравляйте!
– С чем? – удивился Илья.
– С юбилеем, с орденом, – патетически провозгласила певица. И только тут она обратила внимание, что в руках
– Извините, - Лиза, наконец, догадалась, из-за чего вокруг такая суета.- Мы, конечно, выбиваемся из череды ваших сегодняшних посетителей.
– Но все равно рады поздравить со столь торжественным событием, - Илья предпринял попытку красиво выйти из создавшегося положения: церемонно наклонил голову и поцеловал маленькую сухонькую ручку юбилярши.
– Если вы по другому поводу, - жест Ильи ничего не объяснил настороженной хозяйке, - тогда изложите членораздельно цель своего визита.
– Когда-то давно вы были прописаны в коммуналке. Там же недолгое время жила наша родственница – Ольга Терещенко, - стал излагать суть Илья.
– Она умерла, но осталась дочка. Мы ищем ее. Может быть, вы удочерили девочку?
– Или знаете, куда она подевалась? – добавила Лиза.
– Гости из прошлого! – ахнула старушка.
– В такой день?! Но, видимо, именно в такой момент и надо перелистывать страницы былого... Тогда лучше сядем к столу. Ниночка, кофе готов?
– Уже несу, - раздалось из кухни.
В комнату с фарфоровым кофейником в руках входила еще одна старушка. Поставила ношу на стол и тихо удалилась.
– Моя многолетняя верная поклонница, - представила гостям нового персонажа певица.
– Мне повезло: я всегда окружена людьми, поэтому не ведаю одиночества.
Нет, Луизу не убедили доводы Любы: делить свою жизнь с чужим ребенком не входило в ее творческие планы. Разве не блистала она соло на сцене Большого театра? Да, всего один раз, но фортуна вновь могла освободить для нее место в своих рядах. Вдруг заболеет исполнительница главной партии, вдруг совершит что-нибудь «политическое» - например, сбежит во время зарубежного турне. И тут непременно вспомнят о Воскресенской, ведь так уже было однажды. Тогда она прочно закрепится в роли примадонны. Но время шло, никто из исполнительниц больше не ломал ноги, не оформлял декретный отпуск. Луиза продолжала петь в хоре, выходить на сцену в массовке. Ей уже исполнилось 40, потом 45. В таком возрасте новые звезды уже не зажигаются. Пришлось расстаться с мечтой, сосредоточившись на том, что есть. Ведь работа доставляла ей удовольствие, служила источником материального благополучия. В хоре она числилась на самой высокой ставке. Воскресенской, как лучшей и перспективной, дали квартиру в доме, где жили «заслуженные» и «народные» артисты Большого театра. Она постоянно выезжала с труппой на гастроли за границу, что позволяло ей хорошо одеваться. Вокруг все время клубились поклонники, которым она обязательно привозила милые подарки: то галстук, то блок настоящих импортных сигарет. Это сейчас состоятельные мужчины любят появляться в компании друзей под ручку с истощенными длинноногими модельками без признаков интеллекта на лице. В другие времена верхом изысканности считалось представлять друзьям в шумной компании одетую в бархат спутницу: «Знакомьтесь, это сама Луиза Воскресенская, она поет в Большом». И не важно, что конкретно и в каком качестве поет дама, само название главного театра страны вызывало у окружающих зависть.
Племя поклонников у любой певицы – двуполое. Поют дифирамбы таланту и женщины. Они готовы носить для кумирши сумки с рынка, готовить, убирать квартиру, разбирать корреспонденцию, забирать вещи из химчистки. Наиболее преданые не изменяют однажды выбранной звезде и предпочитают стареть рядом с нею, продолжая выражать восхищение. Луиза уважала их чувства и щедро снабжала контрамарками на спектакли.
Нет, она не считала себя одинокой, как предрекала ей баба Люба, рядом неизбежно были поклонники. Взять ту же Ниночку…