Чужой сын

Хайес Саманта

Дэйна кивнула.

— Куда они побежали?

— Не знаю. К воротам, наверное. Я не смотрела. Я пыталась помочь Максу. Я ничего не могла сделать. Он умирал у меня на глазах. Я вызвала «скорую» и старалась вспомнить, как оказывать первую помощь.

— Ты все сделала правильно, дорогая, — сказала Джесс. — Мы опросили очень многих в школе. Никто не видел, как именно это случилось, но несколько человек видели, как убегали парни. А теперь подумай хорошенько и скажи вот что: возможно ли, что они

покинули территорию школы каким-то другим путем?

Дэйна нахмурилась. Мастерс сердито взглянул на Джесс. Что она делает? Ведь она практически в открытую сообщила Дэйне, что ее показания расходятся с другими свидетельствами.

— Джесс хотела спросить: ты уверена, что они выбежали из главных ворот школы?

— Ну да.

— А тот парень, что ударил Макса ножом, он все еще держал его в руке, когда убегал?

— Наверное.

— Они что-то сказали напоследок?

Дэйна всхлипнула, закашлялась.

— Ну, они не стали прощаться, если вы об этом.

Дэннис почувствовал себя глупо. Конечно, он имел в виду другое.

— Дэйна, ты помнишь еще что-нибудь?

— Один из них крикнул «смываемся».

— Ты сказала, что они издевались над вами, били тебя и Макса, — снова вступила Джесс.

— Да. Очень сильно.

— Куда они тебя ударили?

— По ногам. По голени.

— У тебя есть синяки?

Дэйна помолчала, потом ответила:

— Не знаю. Я не смотрела.

— Можешь подтянуть штанины?

Дэйна медлила.

— Это нам поможет, — сказала Джесс.

Дэйна наклонилась и задрала штанину на одной ноге до колена.

— Вот здесь. И на другой ноге тоже.

Мастерс поймал взгляд Джесс и качнул головой, давая понять, что не нужно давить.

— Я не вижу синяков, — сказала Джесс. Дэйна принялась грызть ногти. Потом взяла сигарету из пепельницы, стала разминать.

— Но ноги у меня до сих пор болят.

Дэннис поерзал на стуле. Он боялся, что своими вопросами Джесс может все испортить.

— Просто синяков не осталось, — сказал он, пытаясь разрядить обстановку, — так бывает.

Он чувствовал, что Дэйна вот-вот запаникует. Девочка кивнула:

— Ага.

— Но ты же сказала, что они тебя избили, — продолжала упорствовать Джесс.

Господи боже, подумал Мастерс.

— Давайте сейчас забудем про побои, ладно?

Однако ни Джесс, ни Дэйна не обратили на него внимания.

— По-вашему, я вру?

— Нет, просто хочу все выяснить. Это важно. Ты сказала, что они тебя сильно избили. Но я не понимаю, почему же тогда нет синяков.

— Не знаю. Может, и не очень сильно. Я реально стараюсь все вспомнить. Правда. Я хочу, чтобы вы их поймали. Мой лучший друг умер.

Джесс перелистнула блокнот.

— Давай немного вернемся назад, Дэйна.

Я хотела бы знать, кто был врагом Макса, а поскольку ты его лучшая подруга, ты наверняка знаешь.

Дэйна засмеялась, и тут же брызнули слезы. Это была истерика. Она начала шарить по карманам в поисках платка, не нашла, и Джесс протянула ей коробку салфеток.

— До вас просто не доходит, да? — Дэйна высморкалась. — Нас никто не любил, понимаете? Все были нашими врагами. Все нас ненавидели.

— Ты говоришь «нас», Дэйна. Значит, тебя все ненавидели до того, как ты познакомилась с Максом?

— Ну конечно. Нас ненавидели одни и те же люди. Получилось, Макс как будто унаследовал эту ненависть от меня, потому что стал моим другом. Он же недавно пришел в нашу школу. А я провела там уже несколько лет, и все успели понять… понять, что я другая, не такая, как они. Что я фрик. — Она с отвращением выплюнула последнее слово.

— Почему? — спросила Джесс. — Почему другие школьники над тобой издеваются?

Дэйне не нужно было обдумывать ответ.

— Потому что я другая. Я не в банде, я не быдло, и я не эмо. Все же любят навешивать ярлыки.

— Так кто ты? — спросила Джесс.

Дэйна пожала плечами и покраснела.

— Да просто… я.

— А Макс входил в какую-то группу? — вмешался Дэннис.

— Нет. Он же пришел из этой странной школы. Она была частная и стоила целое состояние. Не думаю, что он особо о ней рассказывал, но слухи все равно гуляли. И это было, ну, как масло в огонь. — Дэйна сглотнула. — Он хорошо учился и все такое. Он умный, но это же зоопарк, а не школа.

— Значит, можно сказать, он был одиночкой?

Она кивнула.

— Мы просто хотели, чтобы нас оставили в покое.

— Что Макс любил, Дэйна? Чем он занимался в свободное время?

Нужно составить портрет Макса. Он не мог спрашивать об этом Кэрри — чувствовал, что она просто не выдержит расспросов. Так что пока придется обойтись показаниями Дэйны. Его задача — выудить любые сведения о Максе. Интуиция подсказывала: что-то здесь не сходится. Вот только что…

— Он любил проводить время в… он любил загадки.

Мастерс отметил, как девушка оборвала себя на полуслове.

— Какие загадки? Судоку?

— Нет. Ну, не совсем загадки. Скорее конкурсы. Он постоянно участвовал в конкурсах.

— И что-нибудь выигрывал? — Вот и еще одна причина, по которой Макс должен был чувствовать себя неудачником.

Дэйна поерзала на стуле. Покосилась на сигареты, и Джесс пододвинула к ней пачку. После долгой паузы девушка вновь заговорила:

— Он никогда не выигрывал. Ну, может, раз ручку получил.

Мастерс кивнул. Так и есть. Парень просто хотел сбежать от реальности.