Чужой сын
Шрифт:
— Кто?
После разговора Мастерс собирался отвезти Дэйну в участок. Если она расскажет всю правду сейчас, в личной неформальной беседе, то есть шанс, что затем даст и официальные показания.
— Банда. Восемь, девять, может, десять человек. И начали наезжать на Макса.
— Ты, должно быть, испугалась?
Камеры наблюдения зафиксировали только пять подростков.
— Да.
— Что они говорили и делали?
Дэйна вдруг словно опомнилась.
— Не знаю. Типа, насмехались над ним.
— Почему?
Она остановилась и повернулась к нему:
— Он
— Вот. — Дэннис протянул ей еще одну сигарету.
— Да все как обычно было. Хотели отобрать у него деньги. И телефон. Они все время над нами издевались.
— Он отдал им то, что они хотели?
Дэйна запнулась, потом заговорила:
— В этот раз нет. Поэтому… — Она выдохнула дым. — Поэтому все так и закончилось. Они просто подходят и требуют все им отдать, понимаете?
Мастерс кивнул.
— Значит, Макс отказался отдать им телефон. А вы оба в этот момент сидели на ограде?
— Нет, конечно. Они сразу, как подошли, выбили чипсы у меня и стащили нас оттуда. У меня ссадины на ногах остались.
Дэннис представил место преступления, понял, о какой ограде идет речь. Она находилась метрах в трех от того места, где убили Макса. И забрызганные кровью чипсы валялись рядом с телом.
— Они вас обоих стащили?
— Да. Макса за руки, а меня за волосы.
Мастерс покосился на оранжевые пряди. Надо будет проверить отчет о вскрытии — есть ли на руках синяки.
— Потом они окружили нас. Один схватил меня за зад. Меня трясло. Я дико испугалась.
— Представляю. — Не надо больше ничего спрашивать. Пусть просто говорит.
— Вдруг появился нож. Они сказали, будто слышали, что Макс любит подраться, и что они хотят это проверить. Знаете, такой нож-бабочка. Я не заметила, кто его достал. Раз — и он уже есть. Как в фокусе. — Она быстро затянулась, потом еще. — Но я не думала, что они пустят его в ход. Они всегда только угрожают, ну и все такое.
— Так ты их знаешь? — Дэннис не хотел ее прерывать, но этот вопрос задать необходимо. — Они и раньше вам угрожали?
— Да сколько раз. Но я не знаю, как их зовут.
— Они учатся в вашей школе?
— Может быть. Только после всего этого они в школу вряд ли пойдут.
— Но ты могла бы их опознать?
Дэйна пожала плечами. Она выглядела абсолютно несчастной.
— Ha них были капюшоны. Лиц почти совсем не видно.
Дэннис кивнул. На записи то же самое.
— А что на них было надето, помнишь?
— Ничего особенного. Тренировочные штаны. Белые. Куртки с капюшонами. У одного были полоски на рукаве.
В участке он покажет ей снимки. Вечер предстоит долгий. Но в одном Мастерс не сомневался. Дэйна Рэй не вернется домой, не дав показаний или четкого описания убийц Макса.
Мать пришла в ярость, узнав, что Дэйна не сможет приглядеть за Лорелл вечером. Они с Кевом, как обычно, намылились в паб.
— Мы каждый вечер ходим в паб! — разоралась она, когда полицейский сказал, что забирает Дэйну в участок и ей стоит сопровождать дочь. — А эту
Но Дэйна знала, что именно так мать и поступит.
Дэннис Мастерс разрешил ей называть его по имени. От этого Дэйна вдруг ощутила собственную значимость, и на недолгое время чувство это немного потеснило тоску. Уходила она под аккомпанемент скандала между матерью и Кевом, как всегда — из-за денег. На сковороде шипели консервы, по дому лился ужасный запах. Как хорошо, что можно отсюда уйти, хоть ненадолго. После смерти Макса дома стало совсем невыносимо. Горевать по нему в полицейском участке даже лучше, чем горевать по нему дома. Здесь всем на нее наплевать. А этот полицейский за последние двое суток уделил ей больше внимания, чем ее собственная мать за всю жизнь.
— Что это? — спросила она в машине.
— Рация, — ответил Мастерс. — Чтобы я мог связаться с другими детективами.
— То есть музыку не послушаешь?
Максу наверняка бы понравилось ехать в полицейской машине. Дэйну никогда не арестовывали, но другие в школе часто хвастались, что провели ночь в камере за пьяную драку или наркотики.
По дороге Дэйна обдумывала, что скажет в участке. Дэннис уже объяснил ей, что придется снова рассказать все с начала до конца ему и другим детективам, а он будет записывать ее показания. Они еще и диктофон включат, чтобы ничего не перепутать. Она сжала кулаки так сильно, что пальцы онемели. Из динамиков донесся чей-то голос. Дэннис ответил, но она не поняла, о чем они говорят.
— Не верю, что он умер, — пробормотала она.
Дэннис молчал. Она решила, что он, наверное, не услышал, но он вдруг произнес:
— Я тоже.
Дэйну оставили с женщиной, поначалу показавшейся ей бесчувственной крысой. Но уже через несколько минут Дэйна передумала.
— Меня зовут Джесс Бриттон. — Женщина обняла Дэйну за плечи и повела по коридору. — Я детектив, как и Дэннис. Хочешь горячего какао? Надеюсь, автомат работает.
— Спасибо.
На самом деле ей хотелось не какао, а покурить. Они с Джесс были одного роста, отметила Дэйна, исподтишка разглядывая свою опекуншу. Интересно, есть ли у нее пистолет. Черные узкие брюки и белая блузка придают ей строгий вид, хотя это и не полицейская форма. Из-за короткой стрижки она немножко похожа на мужчину, хотя очень хорошенькая.
Они остановились посреди коридора — серый линолеум, серые стены, — и Джесс засунула две монетки в автомат с напитками. Пахло дезинфицирующей жидкостью, как в школе по понедельникам. Джесс пнула автомат, и он выдал пластиковый стаканчик, полный какао с пенкой. Стаканчик обжигал пальцы. Дэйна сказала спасибо и даже улыбнулась, но ей уже стало не по себе от здешней атмосферы. Дэннис сказал: «Будет трудно, но ты справишься». Что же ей предстоит?
— Сюда, Дэйна. — Джесс открыла дверь в комнату, которая была больше, чем весь нижний этаж их дома. — Садись. Остальные сейчас придут. Мы просто еще раз пройдемся… ну, по событиям того утра.