Цикл о Своде Равновесия (фрагмент)

Зорич Александр

– Про вот это, - Гастрог легонько постучал пальцами по книге, - вы должны забыть до скончания времен и если даже шестьсот кутах будут медленно крошить вас в оринский салат, вы не должны хоть словом обмолвиться о происшествии с вашим Зраком Истины. А поскольку Норо отнюдь не кутах, вам тем более нет резона рассказывать ему об Изумрудном Трепете. Вы меня поняли, эрм-саванн?
– Гастрог впился взглядом в лицо Эгина.

– Да, аррум, - Эгин понимал, что, быть может, сама его жизнь сейчас зависит от той степени искренности и глупости, которую изобразят его глаза.

–

Поняли, - чуть заметно кивнул Гастрог.
– И еще. Я бы мог убить вас, но не сделал этого потому, что мы оба офицеры Свода и работаем ради общей священной цели. Сегодня вы совершили служебный проступок, тяжесть которого не в состоянии осознать. Я прощаю вас, но имейте в виду, что я помню - ваше имя Эгин, вы эрм-саванн Опоры Вещей и живете вы в Доме Голой Обезьяны по Желтому Кольцу. Ваша любовница - Вербелина исс Аран, ваш начальник - аррум Норо окс Шин, вам двадцать семь лет и сегодня вас скорее всего произведут в рах-саванны за отличную службу. Не стоит портить себе карьеру и жизнь, рах-саванн.

Слишком много ударов ниже пояса.

x 8 x

– Что, прямо так и сказал?

– Да. Так и сказал.

Человек, одетый по самой что ни на есть щегольской моде в ярко-зеленые, словно бы даже чуть флюоресцирующие штаны, которые в столичном высшем свете именовались "литыми ножками", в рубаху с откладным воротом и очень короткую приталенную кожаную жакетку, замолчал. Его пальцы с холеными ногтями прикоснулись к подбородку. Лицо его изобразило серьезность, граничащую едва ли не со скорбью. Это была одна из самых расхожих гримас Норо окс Шина. Человек, не знающий его, мог бы подумать, что следующими словами Норо станет что-нибудь вроде "Увы, все, решительно все пошло коту под хвост". Но Эгин служил под началом Норо шесть лет и не стал удивляться его скупой улыбке, за которой последовали слова:

– Ну что же, ты все сделал правильно. Если старший по званию просит тебя удалиться, надо удаляться. Таков Устав. Так ты, значит, с собой забрал все-все его вещи?

– Да, аррум, - тихо ответил Эгин.

Норо окс Шин, как и Эгин, был здесь инкогнито и именно поэтому в костюм его были включены "литые ножки". В остальное время Норо предпочитал грубые и толстенные штаны из оленьей кожей, причем, предпочтениям своим изменял очень редко.

Эгин не побоялся произнести вслух его истинное звание, поскольку слышать их никто не мог.

Они стояли у каменного парапета, отделявшего рукотворную стихию огромной варанской столицы от вполне нерукотворной стихии моря на западном краю порта. Здесь уже не было пристаней, за их спинами серели громады вспомогательных арсеналов Морского Дома и людей здесь тоже не было. Только конченые зануды могли бы прийти сюда, в неприютную пустоту, где нет ни вина, ни женщин, ни увеселений. Вот они двое чиновник Иноземного Дома Атен окс Гонаут и праздношатающийся богач из горной глуши с неблагородным именем Альвар - и были, надо полагать, этими самыми кончеными занудами. Впрочем, оставалось не совсем понятным, зачем чиновнику, помимо битком набитого кожаного сарнода, требуется еще и заплечный мешок, который во время их разговора скромно покоился рядом с сарнодом. Он что - свою бумажную работу на дом тащит?
– мог бы недоуменно подумать наблюдательный зевака. И был бы отчасти прав.

– М-да, вид у тебя, эрм-саванн, - ухмыльнулся Норо.
– Ну да ладно. В конце концов, это даже к лучшему.

Эгин молча развел руками и тоже изобразил нечто, похожее на улыбку. Он не совсем понимал что лучшего может быть в его тяжеленной поклаже, которую придется сейчас везти домой и там ковыряться в ней никак не менее часа.

Норо неожиданно склонил голову набок и посмотрел на Эгина с таким странным выражением, будто бы видел его первый раз в жизни.

– Слушай, эрм-саванн, а ты случайно, чисто случайно, конечно, не забыл рассказать мне какую-нибудь мелочь? Может, Гастрог этот еще что-то говорил?

Эгин ожидал чего-то подобного и все равно был неподдельно напуган. Его спасало лишь то, что он, как и всякий мало-мальски опытный офицер Свода Равновесия, владеет своим лицом и телом лучше, чем несравненный Астез, исполняющий все ведущие роли (Эстарта, Эррихпа, Леворго и иные могучие мужи великого прошлого) в Алом Театре. Ни один лишний мускул не дрогнул в лице Эгина. Ни один лишний - но все необходимые для того, чтобы изобразить смесь поддельной обиды и вполне неподдельного трепета, пришли в движение и Эгин сказал чуть дрожащим голосом:

– Аррум, мне никогда раньше не приходилось жаловаться на память. И никто никогда не уличал меня во лжи или преступлениях против Князя и Истины.

Это была довольно смелая игра. Но Эгин чувствовал, что простого "Нет, аррум" здесь будет недостаточно.

– Ну нет так нет, - пожал плечами Норо. И, будто бы речь шла о чем-то совершенно тривиальном наподобие вчерашнего дождичка или завтрашнего снежка, сказал:

– В таком случае благодарю за службу, рах-саванн.

– Простите, аррум...
– Эгину показалось, что почва уходит у него из-под ног и он взлетает прямо к Зергведу.

– Да, именно рах-саванн. Хватит тебе ходить в эрм-саваннах. Конечно, твое новое звание нужно еще по всем правилам провести через нашего пар-арценца, но я уверен в том, что после моего доклада у него не возникнет никаких возражений.

Эгин знал, что не возникнет. Про Норо Эгин знал разное хорошее и плохое, правду и вымысел. Но один факт, связанный с Норо, носил характер совершенно нерушимого закона - все, кого Норо когда-либо представлял к званиям или наградам, получали и звания, и награды. Потому что Норо никогда никого не представлял зря.

– Благодарю вас, аррум, - ретиво и вполне искренне кивнул Эгин.
– Рад служить Князю и Истине!

– Ну-ну, ты еще на колено упади. Мы все-таки в городе, хотя, если хочешь знать, весь этот маскарад...
– Норо сокрушенно махнул рукой.
– Ну да ладно, рах-саванн. Уж поздно. Пора расходиться, я вот тут только подумал об одном нюансе: зачем ты будешь возиться со всей этой парашей?
– Норо слегка пнул эгинов мешок с вещами казненного через дуэль Арда.
– Я, пожалуй, этим мог бы заняться сам.