Цитадель
Шрифт:
Полноценная реабилитация должна была занять ещё пару месяцев, и Теллим думал, как их провести с максимальной пользой: Свеллу явно не хватило двух встреч с внуком. Верна опять не хотелось беспокоить, не его уровня вопрос, но Теллим, памятуя о недавнем возмущении мужа, всё-таки решился на разговор.
– Думаешь, твоему отцу будет удобно жить в съёмной квартире? – нахмурился Верн. – Почему резиденция не подходит?
– Я не знаю, – беспомощно улыбнулся Теллим.
– Твоя семья – моя семья, – успокаивающе погладил его по плечу Верн. – К тому же не возникнет никаких проблем с безопасностью и конфиденциальностью.
– Ты прав, – Теллим выдохнул. – Я опять всё усложняю.
– Даже чересчур, – усмехнулся Верн и пересел поближе. – А знаешь… я читал историю болезни, – Верн замешкался, словно пытался воспроизвести витиеватые диагнозы. – Излучение на станции может спровоцировать рецидив, и твой отец не в том возрасте, чтобы выдержать ещё одну операцию. Ему почти семьдесят, пора уходить на пенсию…
– Хочешь сказать, ему стоит переехать на планету? – Теллим перестал понимать, куда Верн клонит. – Государственных выплат у него не будет, но я помогу…
– Нет, Тел, я хочу сказать, что Свелл может остаться здесь, – Верн по-прежнему заискивающе улыбался, но Теллим знал, что вопрос обсуждению не подлежит: муж уже всё решил.
– Не думаю, что ему… – всё же попытался возразить Теллим.
– Тел, чем мы отличаемся от остальных? Мы так ужасны? – в голосе Верна слышались нотки отчаяния – не обиды.
– Нет, конечно, Верн, нет! – Теллим взял себя в руки, а заодно и Верна в свои объятия. – Я просто хотел сказать, что это будет непросто.
– Твой отец справится, Тел, – сказал Верн, уткнувшись носом ему в шею. – Ты поможешь.
Озвучивать решение Свеллу сразу не стали: Теллим сопроводил отца на аэрокаре до резиденции, показал его комнату, а потом и весь дом. Свелл боязливо озирался, не знал, куда деть руки, напомнив Теллиму его самого. Но Теллим на собственном опыте знал, что неловкость временна.
Представление нового жильца резиденции пришлось на ужин – Эриен думал о чём-то своём и оставался подчёркнуто доброжелательным, Ноэм вместе с младшим братом подобрался к Свеллу поближе и без стеснения расспрашивал, чем тот занимался и как тот жил.
Отец сначала тушевался, но потом Оделл помог ему расслабиться – уселся рядом и вновь обнял. Язык ребёнка был понятен всем: Теллим перевёл взгляд на Верна и увидел, что тот едва заметно улыбается.
Уже через неделю Свелл практически пришёл в себя и не вздрагивал, когда к нему обращался Верн – всё-таки дома тот оставался мужем и отцом, а не императором. Многочисленные телохранители, воспитатели и слуги тоже смущали, но довольно скоро Свелл переборол стеснение и начал проводить время с Оделлом и Малеком во дворе.
Знакомство с премьер-министром прошло без стресса – Кали пришёл за сыном и поздоровался сам, скинув с лица привычно-надменное выражение.
Из взрослых членов Семьи оставались только Рей и Джейс, жившие сейчас на Арикте, но тут у Теллима был веский повод для беспокойства: дядя мужа корректностью не славился, мог назвать вещи своими именами, обрушив и так нестабильное спокойствие отца. К счастью, Рей пока на Керию не собирался, а значит, можно было не нервничать раньше времени.
Теллим видел, что Свелла раздирает от вопросов, но беседа по душам из-за загруженного графика всё никак не могла состояться. На помощь пришёл Верн, словно кожей чувствовавший недомолвки. Когда Оделла и Малека забрали на занятия учителя, он взял Теллима за руку и повёл на террасу, где в одиночестве сидел Свелл.
– Вам, наверное, интересно узнать, как мы познакомились, – Верн занял место напротив него, а Теллим, не выпуская ладони мужа, опустился рядом. Отец не ответил, только несмело кивнул. – Тел, начинай.
К такому Теллим готов не был, почувствовал, как вспыхнули румянцем щёки, но пальцы Верна гладили его руку, помогая двигаться вперёд.
– Мы… встретились на Наёми, – начало рассказа было сбивчивым. – Я не знал, что Верн это Верн. – Теллим глупо улыбнулся, а Верн наклонил голову. – И я решил разорвать наши отношения, потому что… потому что влюбился и не был уверен в ответных чувствах.
Было страшно впервые рассказывать их историю, но по глазам Верна Теллим видел, что пока всё делает правильно.
– Я просто не мог ничего рассказать, – опустил взгляд Верн, слегка сжал его ладонь.
– Потом меня перевели на стажировку в Нижний город на Керии, а во время теракта вместе с ранеными я попал в Императорский госпиталь… – слова плохо складывались в предложения, но Теллим остановиться уже не мог, – и встретил там Верна. Верн ничего не забыл и…
– Я предложил Теллиму стать моим вторым мужем, – подхватил Верн. – Тогда не было возможности развестись с Исаном, а просто встречаться в моём случае нельзя. – Верн замер, спохватившись, заговорил менее уверенно: – Не переживайте, официальной церемонии не было… Просто запись…
– Я узнал о ней вечером в госпитале, – Теллим улыбнулся, вызвав из памяти эмоции в минуту, когда увидел на дисплее терминала строчку, что женат.
– У меня было мало времени, – попытался оправдаться Верн. – Нет, правда, в те времена я не мог положиться на премьер-министра…
– В тот день ты отправил его в отставку, – напомнил Теллим, а Верн лишь виновато пожал плечами, сдержав лукавую улыбку.
Свелл переводил взгляд то на одного, то на второго – ничего, кроме изумления, в глазах не было. Но и ему передалось спокойствие собеседников, хотя никаких слов, чтобы выразить впечатления по поводу в буквальном смысле фантастического рассказа, он не нашёл.
Однако это стало ещё одним шагом, чтобы растопить лёд: отец начал смотреть на избранника Теллима как-то иначе. Возможно, разглядел за статусом императора личное – а Верн и не собирался скрывать, что любит Теллима. После недолгого перерыва в отношения вернулась нежность: прикосновения, знаки внимания, которыми обменивались супруги в резиденции, не скрываясь от домочадцев. Это перенимал и Оделл – и дарил уже неожиданно обретённому дедушке.
Ответом на откровенность стала откровенность: Теллим ничего не знал о своём био-отце, а Свелл всегда этой темы избегал, словно она чем-то его ранила. И только сейчас тайна была раскрыта.