Цивилизация Древней Греции
Шрифт:
Другие реформы носили политический характер. С одной стороны, все жители делились по рождению на четыре традиционные ионийские филы, а с другой — на четыре цензовых класса в зависимости от годового земельного дохода. Солон сохранил это двойное разделение, но он ввел участие в общественных учреждениях на основе цензового разделения, что дало возможность любому разбогатевшему человеку принять участие в управлении. Был учрежден ежегодный совет из четырехсот членов (по сто от каждой филы) в помощь Народному собранию. Наконец, он создал народный суд, или гелиэю, члены которого выбирались среди граждан и который впоследствии играл существенную роль в афинской демократии: как сказал Аристотель, «поскольку народ имел право голоса в суде, он имел его и в правительстве».
Реформы Солона заложили многие основы будущего демократического режима в Афинах. Однако они не принесли гражданского мира: каждая из двух сторон — и знать и народ — ждали большего от этого прозорливого и умеренного законодателя. Тридцать лет спустя, в 561–560 годах, аристократ из Браврона Писистрат, предприняв смелый государственный переворот, захватил акрополь и установил тиранию. Его дважды изгоняли, но оба раза ему удавалось восстановить свою власть,
Тирания, так ненавистная афинянам, принесла городу множество серьезных последствий. Враг крупных родов, чье состояние было сформировано из нескольких крупных хозяйств, Писистрат симпатизировал мелким земельным собственникам: различными мерами он способствовал формированию независимого и устойчивого класса крестьянства, прикрепленного к земле, которую они обрабатывали собственными силами. Отныне земельная проблема, которую не смог разрешить Солон, была решена. С другой стороны, Писистрат расширяет масштабы чеканки монеты в Лаврионе и на новых монетах заменяет изображение Афины и совы, символов афинского государства, эмблемами крупных родов. Эти монеты имели хождение и вне страны: их находят повсеместно от Египта до Халкидики, от Хиоса или Коса до Тарента. «Чернофигурная» аттическая керамика начиная примерно с 550 года теснит коринфскую на всех иноземных рынках — как в Этрурии, так и в Египте, как в Кирене, так и на Черном море.
Престижное строительство в Афинах, а также поощрение искусства тоже были признаками процветания города, чему он во многом был обязан разумному правлению тиранов.
После поражения Гиппия формируется две партии: одна поддерживала аристократию и лакедемонян, другая, возглавленная Клисфеном из рода Алкмеонидов, выражала интересы народа. После неудачного спартанского вторжения Клисфен одержал верх над своими противниками и провел новые существенные политические реформы. Это знаменовало рождение афинской демократии. Разнородная коалиция, куда вместе со Спартой входили Коринф, Халкида и беотийцы, распалась. Беотийцы и халкидионцы, оставшись в одиночестве, были полностью разбиты в 506 году; эта победа принесла Афинам земли на Эвбее, на которых они установили свои первые военно-земледельческие колонии, или клерухии. С новой политической организацией и армией, блестяще доказавшей свою мощь, город Паллас сыграет решающую роль в событиях, которые приведут к столкновению азиатской империи Ахеменидов с греческим миром.
*
В ходе освоения восточного побережья Малой Азии греки не переставали поддерживать отношения с местными государствами. Благодаря раскопкам Гордиона, столицы Фригии, мы лучше узнали историю Мидийского царства, которому легенды приписывают сказочное богатство. В начале VII века во время одного из набегов киммерийцев это царство было разрушено, и главной силой в Анатолии стала Лидия со столицей в Сардах.
В первой половине VII века Гигес стал основателем династии Мермнадов, наиболее ярким представителем которой был Алиатт, правивший в начале VII века, а затем Крез (560–546). Под влиянием этих предприимчивых монархов Лидия завязала отношения с ионийскими городами с целью установить над ними протекторат. После длительного противостояния Алиатт замирился с Милетом, заключил договор о дружбе и открыл эти государства для греческой торговли. Торговля шла между ионийскими портами, привозившими товары из Египта или с Черного моря, а также из Эллады и с Крайнего Запада, и с рынка Сард, города роскоши и развлечений. Греки быстро приспособились к этой не очень тяжелой зависимости от утонченных царей, выказывающих уважение греческой культуре: Алиатт был женат на гречанке, Крез принимал Солона при своем дворе; и тот и другой приносили великолепные дары Дельфийскому храму, взамен дельфийцы предоставили Крезу право гражданства. Благодаря хорошим отношениям с Лидией греческие города Ионии переживали расцвет в первой половине VI века. О распространении ионийской керамики свидетельствует упаковка, использовавшаяся для экспорта этой продукции: она встречается повсюду — в Этрурии, Провансе, Испании, Навкратисе и колониях Черного моря. Одновременно с экономическим развитием Иония переживает культурный расцвет: пока в Эфесе строится гигантский храм Артемиды, размерами сравнимый лишь с самосским Герайоном, милесийцы, например Фалес, предсказавший солнечное затмение в 85 году, или Анаксимандр, автор первого известного нам прозаического произведения греков (546), создают теоретические начала науки и философии.
Но уже к тому времени восточное искусство и мысль оказывают ощутимое влияние на всю греческую цивилизацию. VII — первая половина VI века в археологической классификации называются ориентализирующим периодом. Торговые отношения с восточными рынками — сначала через финикийцев, затем — напрямую, как по морю, так и по земле через Анатолию, доставляют в Грецию продукцию азиатских ремесленников: золотые и серебряные изделия, ткани, скульптуры из слоновой кости, домашнюю утварь из бронзы. Феномен, имевший место в микенскую эпоху, повторился вновь: влияние Азии сильно ощущалось в нравах, мышлении и искусстве. Восточная мода — длинные, богато украшенные одеяния, роскошные драгоценности, парфюм, дорогие аксессуары, изнеженность и роскошь в повседневной жизни — приходит в греческие города Ионии, а также в богатые колонии Запада, торговавшие как с этрусками, так и с Востоком. Религиозные воззрения и мифы заимствуют восточные традиции: эфесская Артемида, Афродита в Пафосе, Аполлон в Дидиме, около Милета — все они отмечены влиянием азиатских божеств. Фасосский Геракл по происхождению считался финикийцем. Чудовища, так хорошо прижившиеся в мифологии, — сфинкс или грифон, горгона или химера, сирена или пегас, — пришли из азиатского фольклора. Декоративно-прикладное искусство, производство золотых и серебряных изделий, керамика воспроизводили мотивы восточного искусства, известные во всей Греции, в частности благодаря тканям: изображения бесконечно повторяющихся животных, будто напечатанных одной из тех печатейцилиндров, которые вырезались ремесленниками Ближнего Востока, были основным элементом декора на красивых «ориенталистских» вазах Родосской керамики, или керамики Коринфа. В музыке тоже очевиден значительный вклад анатолийцев: греки заимствовали у них лидийский и фригийский лады.
Однако, как и в микенскую эпоху под влиянием Крита, в этот период греческой культуре не грозила перспектива потерять свою самобытность под натиском восточного влияния. В Ионии архитектура в основе своей остается греческой; и в керамике Хиоса, и на саркофагах Клазомен, и на ионийских гидриях Кереи всегда присутствует греческий дух, его реалистический взгляд на мир; неизменное участие художника, привносившего свою индивидуальность в произведение, выводило его из разряда обыкновенных утилитарных предметов. Греческий архаизм нашел в контактах с Востоком возможность обогатиться, и начал активно ее использовать, но он не собирался копировать. Больше всего, конечно, это относится к Аттике, во второй половине VI века, с ее знаменитой группой акропольских кор, чья элегантность и драпировки были чисто ионийскими, но сдержанность и скромность соответствовали идеалам гречанки. Улыбка на их мраморных лицах — не простая условность: она передает их внутренний мир, очеловечивая статую. Это совершенно не свойственно безликим образам Востока.
Однако в то самое время, когда эта цивилизация извлекала пользу из азиатского влияния, которое не было доминирующим, появляется серьезная угроза. Восток, выступавший до тех пор источником богатства и выгоды, внезапно обернулся смертельной для греческой культуры опасностью. В середине VI века проявила себя новая держава — Персидское царство, основанное в самом сердце Ирана Киром из династии Ахеменидов. Этот завоеватель, выйдя из Мидийского царства, главой которого он был, благодаря своей гениальной политике за несколько лет завоевывает державу Креза (546), захватывает всю Анатолию, подчиняет себе греческие города побережья и несколько островов Эгейского моря. Затем он покоряет Вавилон и всю Переднюю Азию, от Средиземноморья до Месопотамии. Его сын Камбиз покоряет Египет (525). После 522 года империей Ахеменидов правит великий царь Дарий и стремится расширить ее пределы. Много раз на своем пути он встречал греков материковой Греции: Спарта поддержала Креза в борьбе с Киром, сохраняя враждебное отношение к Персидской империи. Афины отказались принять Гиппия, которому покровительствовали персы. В 499 году персидская экспедиция безуспешно пыталась покорить остров Наксос в Кикладском архипелаге. Это поражение побудило ионийцев поднять мятеж. Они получили подкрепление от Афин — двадцать кораблей, и еще пять от Эретрии. Экспедиционная колонна была отправлена в долину Герма, где она разрушила Сарды вместе с храмом Кибелы, весьма почитаемым лидийцами. Вся азиатская Греция подключилась к восстанию, в ходе которого афиняне вернулись домой. Но Дарий отреагировал сильно и эффективно: в 494 году был взят Милет; вслед за победой в морском сражении при Ладе, где ионийский флот был разгромлен, это было финалом восстания. Жители Милета были депортированы в массовом порядке, храм Аполлона в Дидимах был разграблен, приношения в качестве трофеев были привезены в Сузы (в наше время один из них был там обнаружен). Чуть позже, в 492 году, персидское войско под командованием Мардония прошло через Проливы и восстановило власть Дария во Фракии и Македонии, которые уже были подчинены ранее, как греческие города региона, до восстания в Ионии. Двумя годами позже, в 490 году, экспедиция под руководством Датиса и Артаферна отправилась из Киликии с целью покарать Афины и Эретрию за помощь, оказанную повстанцам в Ионии. Но в это время появилась более серьезная претензия — подчинение всей Греции власти Великого Царя. Во время персидских войн все будущее независимой греческой цивилизации оказалось под угрозой. Заслуга Афин заключалась в том, что они это поняли с самого начала и, не дрогнув, встретились лицом к лицу с опасностью.
Глава четвертая
КЛАССИЧЕСКИЙ ПЕРИОД
(от греко-персидских войн до прихода к власти Александра Великого, 490–336)
Экспедиция под командованием Датиса и Артаферна объединила существенные силы пехоты и кавалерии (возможно, 25 тысяч человек), которые были перевезены на военных кораблях по морю. Гиппий, бывший тиран Афин, сын Писистрата, сопровождал эту экспедицию с целью восстановить свою власть в Аттике с помощью персов. Он рассчитывал найти поддержку в народе среди тех, кто вспоминал о режиме писистратидов как о «золотом веке». По пути флот сжег остров Наксос, покорил Киклады, затем опустошил территорию Каристы на Эвбее, достиг Эретрии, которая после десятидневной осады была сдана в результате измены. Наконец войска высадились в Аттике, в Марафонской бухте, перед Эвбеей. Гиппий давал советы персам в этих операциях.
Афины перед лицом этой опасности отправили гонца в Спарту с просьбой о поддержке. Однако скрупулезные лакедемоняне не посмели отправиться в поход на новолуние, которое должно было наступить через шесть дней: когда же они прибыли, все было кончено. На народном собрании афиняне приняли решение дать бой в открытом поле вместо того, чтобы дожидаться атаки на городские стены. Один из десяти выбранных стратегов, Мильтиад, уже имевший дело с персами во время колонизации Херсонеса Фракийского, настоял на этом решении. Он сыграл решающую роль на поле боя, уговорив полемарха Каллимаха, верховного главнокомандующего, попытать счастья в бою и не выжидать. На расвете сентябрьского дня 490 года удар был нанесен. Платея, верный союзник Афин, прислала подкрепление — тысячу воинов. Гоплиты беглым маршем атаковали персидскую пехоту, по численности в два раза превосходившую их силы, и после рукопашной схватки обратили ее в бегство. Вражеский флот встретил побежденных и поднял паруса. Каллимах и чуть менее 200 афинян пали на поле боя и были похоронены в братской могиле, которая до сих пор заметна на прибрежной равнине Марафона посреди оливковых деревьев. Персы потеряли почти 6500 человек. Мильтиад и стратеги вернули войско в Афины в тот же день и прибыли вовремя, чтобы предотвратить высадку врага в Фалере. Увидев, что берег защищен, Датис и Артаферн отказались идти дальше и вернулись в Азию, увозя с собой трофеи и пленников с Эвбеи и Киклад.