Crossroads: Начало после конца
Шрифт:
Посреди улицы, мешая проходу людей, маленькие дети играли в луже грязи, мучая полуживую зверушку, отдаленно напоминающую цыплёнка. А их мать, отойдя всего на пару метров от жилья, ощипывала тощую курицу. Из хибары напротив вышла еще одна женщина, держа в руках ведро с мутной жидкостью. Мгновение, и она создала еще одну лужу, совсем рядом с играющими детьми. Это не понравилось матери с курицей, и к общему гулу города добавился бранный крик двух сварливых женщин.
– Дом, милый дом! – Вилли, замыкающий строй, вдыхал аромат города полной грудью и мотал головой на все четыре стороны, не пропуская ни одной женщины. – Что, меченый, как тебе Арбор? – он легко толкнул Алекса, кивком головы указывая куда-то в сторону.
Алекс повернулся и увидел необычное зрелище. Всего метрах в десяти от них под дружный гогот нескольких десятков крупных мужчин рьяно дрались две девушки. Обе молодые, стройные и подтянутые, с длинными косами и татуировками на лицах.
Дрались они ловко и четко, будто всю жизнь готовились к этому моменту. Продолжалось все недолго. После очередной убойной комбинации одной из участниц удар в грудь достиг цели, склонив оппонентку, а следующий за ним жесткий удар коленом в голову завершил схватку.
Громкий радостный возглас десятка мужских глоток наполнил улицу. Победительницу подхватили на руки, вручили большой стакан с выпивкой и утащили внутрь лачуги с надписью: «Таверна Последний путь».
Проигравшая осталась лежать в грязи, окрашивая её каплями крови, но как только толпа разошлась, явились другие девушки в такой же одежде и куда-то поволокли бесчувственное тело.
– И куда её? – Алексу становилось дурно от увиденной картины и терпкого запаха улиц Арбора.
– Ту, что проиграла? – в глазах Вилли виднелся яркий озорной огонек.
– Да. Что с ней будет?
– Это дева Альвильды, ничего не будет. Думаю, с ней и не такое случалось, – Вилли облизнулся, не отнимая взгляда от вида удаляющихся женских фигур. – Эх, смачные они, однако.
– Как ты можешь так, она же без сознания?
– Так и что, от этого она становится хуже? – Вилли громко рассмеялся. – Меченый, ты такая умора, сил нет. Я тебе секрет скажу: баба в отключке порой даже лучше!
– Ты отвратителен!
Для Алекса такое отношение было дикостью и чем-то неприемлемым. Все вокруг было диким и неприемлемым.
Пытаясь осмыслить увиденное, он не заметил, как трущобы сменились лабиринтом из укрепленных и хорошо продуманных фортификационных сооружений. Над зданиями с утолщенными стенами возвышались орудийные и сторожевые башни. А через небольшие бойницы виднелись готовые стрелять дула различного вида лазганов и гаусс-пушек.
Гражданских становилось меньше, а те, что еще показывались в лабиринтах укреплений, имели хорошую одежду, иногда дополненную экзоскелетами, уверенную походку и взгляд, от которого сразу становилось не по себе.
Куда чаще показывались люди с оружием. Лазганы, игольники, магнитные и гаусс-пушки, различные варианты огнестрельного и психического оружия, электродубинки, лазерные выжигатели – от разнообразия и количества кружило голову.
Бойцы каперов одевались похоже. Стандартный плащ с капюшоном поверх бронированного костюма и удобные берцы с темными металлическими пластинами.
Некоторые, однако, предпочитали вместо плаща перевязываться огромным плотным платком с нанесенным на него символом каперов – розой ветров, символизирующей свободу выбора и пути каждого. Он закрывал плечо и шею, шел через грудь, пряча пластины композитной брони, и у бедра подвязывался ремешком, свисая до колена.
Лица большинства бойцов были закрыты шлемами с системами жизнеобеспечения, различными модификациями противогазов, респираторов или просто тканью. Но раз через раз встречались и открытые лица, заросшие щетиной, часто покрытые татуировками или имеющие имплантаты.
Очередной поворот вывел группу на широкую улицу, ведущую к монолитному зданию —бункеру, имеющему обширную надземную часть. Вокруг стало людно. Гражданские и военные сновали вдоль и поперек улицы, то появляясь, то исчезая во множестве проходов, уходящих под землю, создавая разношерстную пробку перед входом в грандиозное сооружение.
– Эй, Вилли, что это за место? – устремляя взгляд вверх, поинтересовался Алекс.
– Это сердце Арбора, неприступная крепость-бункер Костолом!
– А почему Костолом?
– Да хрен его знает, – Вилли почесал затылок, задумавшись над вопросом. – Она как-то по-умному называлась сначала, да уже и не помнит никто как. А Костолом прижилось со временем. И звучит круто…
Мимо, грубо толкнув Вилли, прошел высокий массивный мужчина, укутанный в плащ болотного цвета.
Эй, смотри, куда прёшь! – взревел капер вдогонку обидчику.– Эй, я тебе говорю! – незнакомец продолжил свой путь, лишь кратко обернувшись, и через мгновение уже исчез в толпе.
Изумрудное свечение глаза-протеза незнакомца и шрам на пол-лица показались Алексу знакомыми, но откуда он мог знать этого человека, вспомнить не получалось.
– Вот же гад! – продолжал ругаться Вилли. – Ничего-ничего, еще встретимся. Всю дурь вытряхну! Шагай давай, меченый, почти пришли уже.
Билли, все еще шедший во главе отряда, ловко расчищал путь сквозь толпу. И уже через несколько минут Алекс узрел истинное величие крепости Костолом.
Проход в неё оказался узким и длинным. По его длине, а это было метров десять, стало ясно, что это сооружение – нечто совершенно выбивающееся из правил, невообразимое. Такое место было способно выдержать любой удар, и Алекс чувствовал это каждой клеткой своего тела.
Не менее внушительных размеров оказался потолок. Его толщина, судя по грибообразному наросту сверху крепости, составляла порядка пятнадцати-двадцати метров чистого бетона. Это было поразительно.
За проходом пространства становилось больше, и довольно широкая лестница, снабженная самодельными светильниками, уводила вошедших вниз, в глубины крепости.
Чем ниже спускался Алекс, тем отчетливей становились крики восхищения, огорчения, смех и ругань. В конце лестницы оказался вход в огромный зал с высокими колонами по периметру.