Цветок для короля

Моран Маша

— Вам тоже лучше уйти.

Катарине показалось, что сароен хочет поспорить, но под тяжелым взглядом Сунлиня стушевалась и послушно посеменила за Сюли.

— Думаю, мне тоже нет смысла скрываться… – Баи покинул свое укрытие и презрительным взглядом прошелся по коленопреклоненным министрам.

— Итак… – Сунлинь опустился на одну из коек, и тотчас же низкий лежак превратился в королевский трон, а все они словно перенеслись в тронный

зал.

Между ней и принцем была лишь пара шагов, но он казался таким нестерпимо далеким, что хотелось плакать. Но ведь теперь он принадлежит ей! Вот только какого министра удовлетворит церемония, свидетелями которой были мертвецы, а не они сами? Им ничего не стоит избавиться от нее, выбрав принцу ту невесту, которая устроит их. Ради трона он согласится. Он уже столько прошел ради него.

Нет! Она слишком много думает! Сунлинь не такой. Он не похож на других мужчин. И он уже много раз доказывал ей это.

— Зачем же я вам понадобился?

Шумно пыхтя, министр Гэ Дэй разогнулся и плюхнулся на жалобно скрипнувшую под ним койку.

Он с подозрением осмотрел всех, кто находится внутри и тихо, будто его мог слышать только принц, спросил:

— Не могли бы мы поговорить наедине, Ваше Высочество?

Сунлинь криво ухмыльнулся и так же тихо ответил:

— Нет.

Да, разговорчивостью он не отличался. Но одного слова оказалось достаточно, чтобы все три министра нервно заерзали.

— Хм-м-м… Что ж… Если вы доверяете этим людям…

— Да. «Этим людям» я доверяю. Больше чем вам.

Сунлинь с хитрым прищуром смотрел на министров, словно ждал, как они отреагируют на его слова, провоцировал их на какие-то действия.

Катарина постаралась бесшумно вернуться к своим столам. Так она могла исподтишка наблюдать за своим прекрасным мужем, который казался незнакомцем. И чего она ждала? На что надеялась? Что однажды сможет последовать за ним? Служить лекарем в королевском дворце и ждать тайных встреч, о которых, конечно же, всем будет известно?

Нет, на самом деле она надеялась, что он сможет остаться здесь, с ней. Или в любом другом месте, где о них никто не будет знать. Со временем она рассказала бы ему свою историю, и он, возможно, не стал бы сильно сердиться на нее за обман…

Но реальность безжалостно разрушила все ее мечты.

Она теряла мужа, оставаясь наедине с уродливым монстром, скорчившемся в деревянном гробу.

Дайске тоже вернулся к своему занятию – продолжил вырезать защитные заклинания.

Баи отодвинул ширму и

устроился на своей койке, разглядывая министров с ленивым любопытством. Иногда он смотрел на Катарину. В его взгляде таилось превосходство. Он словно спрашивал: «Ну и что ты теперь будешь делать?»

Катарина отвернулась от него и, начертав прямо в воздухе простенькое заклинание для освещения, склонилась над телом монаха.

Руки действовали сами собой. Она вся обратилась в жадный слух, внимая каждому сказанному слову.

— Никогда не видел их так близко… – Восторженно-испуганный шепот за спиной заставил Катарину вздрогнуть.

Она и не заметила, как подошел Шанюань. Он почти прилип к спине Катарины, горящими глазами рассматривая труп черного монаха.

— Это невероятно… У нас есть возможность изучить их, найти слабое место… Они ведь никогда не оставляют трупы…

Катарина так явственно почувствовала на себе чей-то взгляд, что снова вздрогнула. Казалось, будто она вся выставлена напоказ и нет ничего, что осталось бы в секрете.

Катарина подняла голову и столкнулась со взглядом Сунлиня. Смотрел, будто резал. Слой за слоем сдирал одежду, чтобы добраться до чувствительной кожи.

О чем он думал, было для нее загадкой, но оставаться спокойной под таким взглядом казалось выше ее сил.

Совсем не нежно ткнув Шанюаня локтем в живот, Катарина сердито прошипела:

— Возвращайтесь в постель и не мешайте.

Таким же шепотом он ей ответил:

— Я могу помочь. Я немного изучал медицину. – Специально или нет, он обдал дыханием ее шею.

— Вы ранены!

— Благодаря вашей заботе и медицинскому таланту, боль уже не чувствуется. Я готов к новому сражению.

— Это легко устроить. – В насмешливом голосе Сунлиня таилась явная угроза. – На главных воротах как раз пригодится алхимик.

Напряженную тишину нарушил Фань Му. Министр нервно прокашлялся и бросил на сына недовольный взгляд.

— Простите поведение моего сына, Ваше Высочество. Он… никогда не бывал при дворе…

Сунлинь вскинул бровь:

— Я знаю.

Снова наступила тишина. Сходящая с ума вьюга за окном визжала человеческими голосами. Хотелось забыть про все. Сделать вид, что ничего особенного не происходит, и сбежать с Сунлинем туда, где они смогут быть только вдвоем.

Прижаться к его обнаженному телу и слушать, как учащается гулкое сердцебиение.