Цветок моего сердца. Древний Египет, эпоха Рамсеса II
Шрифт:
– После, - сказала ей Ка-Нейт; она упала на ложе и спрятала лицо в ладонях, локтями чувствуя сердце, которое никак не успокаивалось. – Дай воды, Мерит-Хатхор, я пылаю, и нет влаги, чтобы прохладить меня…
– Сейчас, госпожа.
Мерит-Хатхор вышла, не сказав ни слова о простынях, которые перепачкала девушка, так и не омывшая запыленных ног. Сразу же все поняв, Мерит-Хатхор поблагодарила Амона за явленную великую милость.
***
– Мне назначено на завтра. – Лицо ее светилось. –
– Хвала Амону. – Глаза твердой, сдержанной Мерит-Хатхор сияли.
– Хвала ему до самых небес!.. – Ка-Нейт подняла глаза к небу. – О Неб-Амон, скоро ли ты приблизишь меня к себе!..
Лицо наперсницы вдруг изменилось; ее посетила какая-то внезапная мысль.
Она придвинулась к госпоже и понизив голос спросила:
– Ты знаешь, как это будет, госпожа?
Ка-Нейт смотрела на нее с недоумением.
– Когда он приблизит тебя к себе? – пояснила та.
Ка-Нейт молчала. Глаза ее стали большие, тревожные.
В лице Мерит-Хатхор выразились удивление, озабоченность и тревога матери. Она некоторое время молчала, не зная, как начать посвящение. Девушка смотрела на нее с растущей тревогой и недоумением.
Наконец подыскав слова, решившись, Мерит-Хатхор наклонилась к ней и заговорила тихо, доверительно.
Когда она закончила, Ка-Нейт вся рдела. Она сидела, глядя в сторону. Наконец, уставив на прислужницу глаза, в которых стояли слезинки стыда, сказала:
– Уйди.
Та поднялась и вышла, решив, что благоразумнее оставить смятенную госпожу одну.
Ка-Нейт спрятала лицо в ладонях.
Вечером, когда Мерит-Хатхор как обычно пришла помочь госпоже приготовиться ко сну, Ка-Нейт не заговаривала с ней и избегала ее взгляда. Наперсница благоразумно хранила молчание.
Ка-Нейт долго лежала без сна, глядя в низкий темно-синий потолок; из ума у нее не шло то, что рассказала ей Мерит-Хатхор.
Страх и радость боролись в ней, когда она думала о завтрашнем свидании.
Наконец, утомленная этим днем, плохо спавшая прошлую ночь, девушка забылась и спала без сновидений.
***
Ка-Нейт пробудилась с солнцем.
“Сегодня!” – была ее первая мысль.
Она вскочила.
– Мерит-Хатхор! – крикнула она.
Наперсница явилась.
– О Мерит-Хатхор, это произойдет сегодня!
Лицо Мерит-Хатхор было торжественно и радостно.
– Я должна явиться ему наряженной в прекраснейшие одежды, - озабоченно сказала девушка.
Надень белое платье, которое тебе сшили к празднику Птаха, - посоветовала Мерит-Хатхор. Она заколебалась. – И ожерелье – то, что подарил отец.
Девушка спрятала улыбку. “Оно было на моей шее вчера, о зоркая Мерит-Хатхор, но теперь его уже нет,” – подумала она. И вдруг Ка-Нейт ахнула.
– Мои отец и мать! Как я покину дом?
Наперсница задумалась.
– На который час тебе назначено?
– На пятый час дня, - ответила девушка. Глаза ее были широко раскрыты от ужасной мысли.
– Это час дневного сна, - сказала, просветлев лицом, Мерит-Хатхор. – Твой отец будет отсутствовать. Твоя мать наверняка приляжет отдохнуть. Ты сможешь уйти без их ведома.
– Он подумал об этом! – прошептала девушка. – О Неб-Амон, мудрый, как прекрасный!
– Помни, моя госпожа, - Мерит-Хатхор посерьезнела. – Помни о том, что я тебе рассказала.
– Да, Мерит-Хатхор.
– Ка-Нейт сглотнула в волнении и покраснела.
– Я принесу тебе еду и подам умыться, - сказала та и вышла.
В четвертый час дня те, кто был на улице, искали убежища от безжалостного ока Ра; тех же, кому посчастливилось быть дома, клонило в сон от жары. Госпожа дома, наказав дочери также прилечь, ушла к себе.
Девушка пошла в свою комнату; наряд был с утра приготовлен, украшения вынуты из ларца. Но без Мерит-Хатхор она не смогла бы одеться: от волнения она не попадала в рукава и никак не могла застегнуть ожерелье – другое, более скромное, из серебра и яшмы. Мерит-Хатхор не сказала ни слова о пропаже отцовского подарка.
“Госпоже придется ответить перед своим отцом,” - подумала она. – “Джедефптах увидит и разгневается, но это время еще не наступило”.
Прислужница помогла Ка-Нейт оправить платье и ловко застегнула на ее шее замочек.
Под конец Мерит-Хатхор выбрала серебряную подвеску-налобник и, когда госпожа надела ее, отошла и стала любоваться ею.
– Хорошо ли, Мерит-Хатхор? – беспокойно спрашивала та.
– Ты подобна Сопдет*.
– Во взгляде женщины было восхищение.
Ка-Нейт сияла и волновалась.
– Пора, госпожа, - напомнила Мерит-Хатхор.
Девушка покинула комнату.
Ка-Нейт осторожно, стараясь не поднимать шума, спустилась по лесенке. Привратник дремал, уронив голову на руки. С замирающим сердцем девушка миновала его.
Остроухий сторожевой пес, которого также разморило, при ее приближении зашевелился и заворчал.
– Тише, тише, Неб, - прошептала она. – Это Ка-Нейт…
Пес снова уткнул морду в лапы и задремал.
Священное дерево Хатхор, которое ей указал верховный жрец, было известно в городе. Люди подходили к нему парами и поодиночке и поклонялись ему, желая получить милость Золотой. Ка-Нейт, которая происходила из города, где владычествовала Хатхор, несколько раз бывала у него.