Цветущий Омут Конохи. Книга первая: Семечко
Шрифт:
Съедает. Серебряным генералом. Значит, рискую сильно, вплоть до потери дружбы, но основная угроза исходит от… смотрю на фишку. Гин, серебряный генерал. Фигура сильная, но близкого радиуса действия, если проводить аналогию — боец тайдзюцу. Что Шикамару хочет этим сказать? Угроза рядом или угроза от кого-то наподобие Ли, потому что при слове «тайдзюцу» первым делом вспоминаешь его? Бред. Не улавливаю до конца или слишком усложняю.
Скидываю пешку перед ладьей. Обороняться. Нара внезапно отводит ладью назад — даже так? Скидываю на поле последнюю оставшуюся у меня «в рукаве» фигуру — слона. Не столь важно, куда, тут основное — посыл. «А если я обращусь за помощью к друзьям?» Шикамару убирает из-под удара копье, улыбается уголками губ. Сдвигаю
Шикамару скидывает на доску своего слона из рукава. Улыбается откровеннее. «Друзья могут помочь, но не забывай, что они есть не только у тебя». Улыбаюсь тоже, переставляю ума на клетку, не трогая ни одну из фигур Шики — я помню и буду осторожна. Ладья смещается, оказываясь на одной линии с моим конем-драконом. Эх, интересно это все, но мозги уже натурально начинают закипать. Делаю ход королем — не слишком осмысленный, скорее как обозначение намерений. Нара снова его зеркалит — равноценный обмен? Нет, уважение равного.
— Что ты посоветуешь? — двигаю серебряного генерала.
— Знаешь инструктора АНБУ Ясуо?
Я удивленно вскидываю брови. Ясуо? Забуза-то здесь с какого бока?
— Знаю. Тсунаде-сенсей как раз заканчивала с его лечением, когда мы пришли к ней с предложением стать Годайме.
— Спроси у него, как трактуется дарение меча, — Шикамару тоже ходит серебряным генералом.
Так это был намек на меч, а не близость?! Или я опять все усложняю… Хожу пешкой. Шикамару отводит короля на клетку назад. Ясно, больше ничего он мне не скажет. Хотя и так достаточно — дело все-таки не в переезде, а в том самом трилобите, который укусил Учиху за левую пятку. Просто трилобит оказался не чисто учиховский. Будем выяснять, в чем дело, и разбираться.
Партию с Шикамару мы все-таки закончили. Как и следовало ожидать, Нара выиграл, но вот с какой легкостью — судить не могу. Во всяком случае, еще раз сыграть он меня пригласил. И я даже собиралась приглашением воспользоваться. Отличная разминка для мозгов, да и просто… понравилось. Шикамару вообще парень приятный в общении, а уж за действительно интересным для себя занятием — так и вовсе лапа.
Интересно, за сколько ходов он выигрывает у Асумы?
Отступление
Карин ныне Харуно всегда была умной девочкой. Недостаточно сильной, чтобы уверенно идти по пути шиноби, но зато прекрасно понимающей, что за пределами Кусагакуре она никому не нужна. Чужаков нигде не любят, а слабых чужаков и подавно не ждет ничего хорошего. В Траве ее по крайней мере ценили за необычный талант и потому обеспечивали крышу над головой и рацион. В других местах у нее не было бы и этого.
А еще Карин была достаточно наблюдательной и прекрасно умела оставаться незаметной. Когда любой шиноби считает укус отличным средством не только подлечиться, но и просто восполнить силы, быстро учишься не попадаться на глаза лишний раз. И собирать кусочки информации из обрывков чужих разговоров тоже учишься быстро. Куратор Карин не раз досадовал, что она гораздо слабее матери и постоянно валяется в обмороках от истощения, но поскольку в действительно серьезных ситуациях Узумаки справлялась, не мешал отлеживаться. Карин оставалось лишь не переходить ту грань, после которой ее могли счесть отработанным материалом.
Хенге и теневые клоны могли вывести эти умения на новый уровень — но в Конохе произошло слишком много невероятных событий, чтобы Карин сохранила привычную настороженность. Семья, сестра и родители, внезапно — еще и брат, новые друзья, учеба — всерьез, а не как раньше! Хитай-ате, снова учеба, нападение… И никто-никто не потащил Карин работать живой аптечкой, хотя не могли не знать — делали же обследование. И лечить, оказывается, можно без боли для себя, и не-сан права, это действительно поразительное чувство — когда под руками собирается искореженная плоть и изувеченное снова становится здоровым… А сама Сакура-не-сан, которая крутилась белкой под кунаями, но все-таки находила минутку поболтать, заплести косу или выслушать и помочь? Хотя бы тот случай со взрывпечатями взять… Всего этого было слишком много, голову кружило, а тело переполняло такой легкостью, что, казалось, сейчас взлетишь без крыльев.
А потом Карин услышала разговор. Краем уха, буквально несколько фраз, и то, скорее, нечаянно… Но этого оказалось достаточно, чтобы начать прислушиваться уже целенаправленно.
Говорили о не-сан. Что нищей бесклановой выскочке наглости не занимать — сначала Ино-химе, потом Учиха, да и вообще вокруг наследников кланов так и вьется — даже к Сабаку из Суны приклеиться успела, даже демона прикармливает. Прямо-таки без мыла в любую щель лезет. За спиной считали деньги: чужие, Харуно-старших, Учихи, за Кубикирибочо. Сколько долгов Годайме пришлось оплатить родителям, чтобы Сенджу взялась её учить, и сколько из этого взяли у Учихи. Много чего говорили. Смешками обсуждали, платит ли за эти деньги Сакура телом и сколько детей без права материнства должна будет родить Учихе. О Хатаке и АНБУ болтали меньше и с оглядкой — но Карин с трудом сдержалась, когда услышала, что сенсей определенно свел бесклановую прошмандовку со своими товарищами с одной лишь целью. Хорошо он должен понимать, каким местом девчонка будет зарабатывать. И место-то, видимо, особенное, раз так цепляет. Ведь другого-то и нет, талантов-чакры-умения, тот же Якуши давно был B-рангом в ее возрасте, но что-то таких послаблений и благоволения не замечено. Не было у Кабуто таких наклонностей.
И улыбались — в глаза. Карин-чан, Сакура-чан, наши юные дарования!
Никто почему-то не вспомнил, как не-сан тренируется до полного истощения чакры. Сколько свитков и книг она берет в библиотеке, как часто пропадает в архивах и отрывает часы от сна, чтобы успеть изучить методичку от Годайме-сама. Насколько хорош у нее контроль чакры для своего возраста, и с какой скоростью она подбирается к тому самому В-рангу — потому что уроки величайшего медика бесценны, но с негодным материалом даже Сенджу-химе ничего сделать не смогла бы, да и не стала. Демона прикармливает… Что ж сами не прикормили, если так завидно? Или генина из чужого селения в вину не поставили? Карин припомнила, как после миссии по разминированию ей досталось несколько намеков, что такому сенсору любой клан рад будет — и разозлилась всерьез. Значит, позаботиться о юных дарованиях, научить, раскрыть никто не мог, а сенсора хотят все? Обойдутся! У нее уже есть самая лучшая семья, и другой не надо!
Карин рано осталась сиротой, и некому было учить ее, как это — семья. Поэтому она училась сейчас. У Мебуки-ка-сан и Кизаши-то-сана, которые удочерили совершенно чужую им девчонку. У Наруто-ни-сана, который широко улыбался и обещал избить любого, кто скажет о его сестренке гадость.
У Сакуры-не-сан, которая говорила о важности взаимовыручки и доверия. И считала, что можно простить все, кроме предательства.
А теперь человека из семьи Карин — ее обожаемую старшую сестру! — смели поливать грязью. Оставлять это просто так было нельзя… Но и действовать опрометчиво — тоже. Сплетниц-то Карин запомнила, но всем рот не заткнешь даже с помощью теневых клонов. Даже если это теневые клоны братика Наруто. Оправдываться же — только усилить впечатление, что дело нечисто. Тут надо действовать тоньше…
И Карин знала, кто может ей помочь. Яманака Ино, Тя но Ю Химе… Вот уж кого не нужно учить изящно играть с общественным мнением. А что у них с не-сан сейчас размолвка… Так они из-за черных глаз Учихи-куна на несколько лет вообще про дружбу почти забыли — и ничего, помирились. Да и, по отзывам не-сан, Ино-химе — умная девушка. Она вряд ли захочет менять одну достойную соперницу на стаю крыс.
Поэтому Карин улучила минутку, оставила вместо себя клона и направилась в цветочную лавку. Даже если Ино там нет, информацией поделятся — особенно если бонсай купить. Но удача была на стороне Харуно — за прилавком стояла сама химе.