Цветы на снегу
Шрифт:
– Как он должен объяснить ей, что у него вчера компьютер не работал? – спрашивала она.
– Пусть скажет просто: «тачка глючила». А если нужна серьезная поломка, то «мать ласты склеила». Это значит, материнская плата вышла из строя, – отвечала Марина.
– А что такое «крендель» и «матрешка»?
– Не что, а кто: парень и девушка, они же – «пельмень и пельмешка».
– Вот спасибо! – радовалась учительница и тут же записывала новые слова в специальную тетрадочку-словарик. Чтобы не отпугнуть грамотностью своих персонажей, Галина Леонидовна игнорировала все знаки препинания, а Щас-как-даму вставляла ошибки в каждой фразе, используя богатый учительский опыт. Население
Когда они вернулись в дом, Петя предложил посмотреть отснятые кадры на Сонином компьютере. Олег совершенно машинально, не прерывая разговора с тетей Катей, тут же подошел к компьютеру, включил, пощелкал «мышкой», скачал кадры, установил режим слайдов, развернул монитор экраном в сторону дивана.
– Да ты, племяш, не бизнесмен, а профессионал, – восхитился дядя Вася.
– Ты о чем, дядя Вася? – не понял Олег. – Это все Марина снимала.
– Да, – гордо ответила Маша, – Олег – программист высокого класса.
Уже в одиннадцать совсем протрезвевший Олег на такси поехал с Машей в гостиницу, а Марина устроилась на знакомой веранде.
* * *
В субботу Марина поднялась рано. Она пожалела, что не захватила с собой ноутбук. Хорошо бы сразу записать впечатления от выставки картин Игоря Казанцева и детали разговора с Полонским. Чтобы личность Полонского обозначилась четче, она вчера довольно подробно расспросила и о его собственном творческом пути, о друзьях, о работе и других учениках. Позавтракав с тетей Катей вчерашними пирогами, она поспешила в гостиницу. «Голубков, конечно, разбужу, но поработать хоть пару часов надо. Да и номер занять, пока не перехватили», – с этими мыслями она направлялась к трамвайной остановке.
Прохожих было немного, и Марина сразу заметила идущих навстречу двух молодых мужчин. Что-то было в них одинаковое, неуловимо связывающее их вместе, хотя они старательно не замечали друг друга. Проследив быстрый взгляд одного из них, Марина увидела худенькую девушку возле уличного банкомата. Девушка, вернее, средних лет худенькая женщина, в затрапезном платьице доставала из сумочки карточку. Рядом на стене этого же дома был телефон-автомат. Мужчины свернули к нему. Один вставил карточку и стал неторопливо набирать номер, второй пристроился в очередь к первому. Марина машинально замедлила шаг. Показалось или нет, что они подкарауливают эту женщину? Она замедлила шаг и решила подождать у газетного киоска, чем дело кончится.
Обогнав Марину, к банкомату подошел третий парень и, с полным безразличием на физиономии, встал в двух метрах за спиной девушки, замкнув треугольник. Марина купила первую попавшуюся газету, «Вечерку», получила сдачу и повернулась к подозрительной группе лицом. Позиция изменилась мало: тот, что «звонил» перешел в очередь, а второй сообщник встал на его место к автомату. На Марину, сделавшую вид, что просматривает заголовки, они не обращали внимания. Женщина вынула карточку из банкомата, и стоявший позади придвинулся. Марина, так же держа газету перед лицом, сделала неторопливый шаг от киоска. Она расфокусировала взгляд и легко удерживала всех троих в поле зрения. «Сейчас этот выхватит деньги или сумочку и побежит за дом, а те, двое, должны помешать ей или кому-то еще догнать его», – предположила Марина, делая еще один шаг в сторону банкомата.
Дальнейшее произошло очень быстро: женщина получила деньги и сунула их в раскрытую сумочку – грабитель протянул руку и вырвал сумочку – он повернулся, чтобы убежать – его встретил
– Возьмите вашу сумку, – Марина вытащила сумку из-под неподвижного тела.
Женщина трясущимися руками прижала сумку к груди и спросила:
– А он живой?
– Живой, ничего ему не сделается. При такой «работе», наверное, уже случалось битым быть. Вы не переживайте.
Они вместе дошли до остановки. Женщина прижимала сумочку, вид у нее был такой жалкий, поникший, словно ее только что побили. Она безостановочно говорила.
– Ну, надо же, ползарплаты сняла. Собираюсь на дачу, хотела в супермаркете продукты взять. Надо же, средь бела дня напали, – в который раз повторяла она.
– Вас проводить? – предложила Марина, поглядывая на подходивший трамвай.
– Нет, что Вы, здесь людно, я не боюсь, – она немного собралась, выпрямилась, посмотрела по сторонам уже не затравленно, а с достоинством. Марина, кивнув ей на прощанье, заскочила в вагон.
Дежурная не обманула, Марина получила ключ от номера. Номер был совсем неплохой, а главное – отдельный. Она поинтересовалась, собираются ли Ярославским завтракать, но они и не думали переходить на местное время. Маша вообще не вылезла из-под одеяла. Олег, правда, встал и даже шорты натянул, чтобы открыть дверь и отдать Марине ее вещи, но позевывал и ворчал спросонья:
– Имей совесть! Какой завтрак? Еще шести нет, дай поспать.
Марина приняла душ и села за любимый инструмент. Но что-то не шло. Марине не понравилось то, что она написала: какие-то отрывочные впечатления. Статья не вытанцовывалась, ну и не надо напрягаться. Добавится новый материал, все ляжет по-другому. «Кстати, в чем же я пойду на фуршет? Девяносто человек, представляю, что там будет за публика. Нужен костюм для вечера и, конечно, с юбкой. Или нарядное платье?»
Как удобно жить в центре города: ближайший бутик оказался в двух шагах от гостиницы. А ведь говорил ей Андрей, когда она собиралась в поездку: «Бери больше вещей, пригодятся». Что она не послушалась мужа? Хорошо, сейчас нет проблем с тряпками, были бы деньги. Марина рассматривала одежду. От услуг назойливой девушки она вежливо отказалась: все развешано на манекенах и плечиках. Ей понравились два наряда: бирюзовый шелковый костюм с длинной юбкой и коротким жакетом и открытое бежевое платье затейливого фасона. «Платье очень эффектное, но, пожалуй, слишком дорогое. Я за год столько не трачу на одежду. Наверняка задрали цену в несколько раз». Марина знала (Андрей объяснял ей) политику цен дорогих магазинов. Он говорил:
– Допустим, магазин приобрел 4 новых модных мужских костюма, чтобы реализовать их по тысяче долларов. Сначала они выставляют цену 2 тысячи. Найдется покупатель, который считает престижным для себя именно костюм за две тысячи. Затем цену снижают до полутора. Второй покупатель заплатит полторы тысячи, грея себя мыслью, что экономит пятьсот. Два оставшихся костюма выставляют уже по их нормальной цене. Покупатель, видевший их за 2 тысячи, но не взявший, теперь охотно берет костюм за эту цену. Магазин уже получил сверхприбыль 500 долларов и мог бы подарить последний костюм бедным в порядке благотворительности. Но его уценяют наполовину, и тут…