Д'Артаньян в Бастилии
Шрифт:
— Правда, ваше величество. — сказал д'Артаньян, стараясь придать своему лицу как можно более скромное выражение.
— Недурно, — заключил король.
— Ваше величество, конечно, понимает, что в тот момент я не мог знать, в силу каких обстоятельств следует задержать господина дю Трамбле. Я просто выполнял приказ…
— Королевы…
Д'Артаньян замер, словно тростник перед порывом ветра. Но ветер не налетел.
— Успокойтесь, сударь. Ее величество посвятила меня в подробности лионских событий. Я не сержусь на вас. Я был недоволен вами, это правда. Но, принимая во внимание, что вы поменялись с дю Трамбле ролями, как только вам повстречался господин кардинал, я считаю, что вы и так пострадали больше, чем того заслуживаете.
— Ваше величество!
— Только одно беспокоит меня во всей этой истории, сударь. Вы ведь покрывали королеву! Вы собирались ввести меня в заблуждение.
— Я, ваше величество?!
— Именно так, сударь. Ведь вы не сказали мне, кто же в конце концов приказал скакать вам за дю Трамбле, а это сделала королева.
— Я знаю, что это дерзость с моей стороны, ваше величество, но я вынужден не согласиться с моим королем.
Королева не приказывала мне арестовать господина дю Трамбле.
— Вот как?! Кто же в таком случае?
— Маршал Бассомпьер, ваше величество.
— Но маршал Бассомпьер не имеет права командовать королевскими мушкетерами… За исключением чрезвычайных обстоятельств!
— Господин маршал полагал, что недуг вашего величества является обстоятельством чрезвычайным.
— И вы подчинились его приказу?
— Нет, ваше величество.
— Как так?!
— Я ответил маршалу, что приказывать мне может только ваше величество или мой капитан — господин де Тревиль.
— Верно. Но как в таком случае получилось, что вы все же погнались за дю Трамбле?! Очевидно, был и другой приказ, не так ли, господин Д'Артаньян?
— Другого приказа не было, ваше величество.
— Но королева сама уверила меня в том, что она…
— Всего лишь попросила меня догнать господина дю Трамбле, ваше величество, — с достоинством ответил мушкетер.
— Королева попросила вас?!
— Да, ваше величество. А королевская просьба означает больше, чем приказ. Ведь сам король подчас не может устоять перед ней, король, перед которым склоняется все и вся в королевстве, что же говорить о солдате короля…
Людовик XIII снова обратил пристальный взор на своего мушкетера. Худощавое подвижное лицо гасконца носило следы недавних тягот — не столько физических, сколько душевных. Мушкетер имел право посетовать на королевскую неблагодарность. Во взгляде короля снова мелькнуло нечто похожее на обычную человеческую признательность — случай редкий.
— Я понимаю вас, шевалье, — произнес Людовик. — Осталось только одно неясное мне обстоятельство. Я имею в виду побег из Бастилии испанского дворянина дона Эспинозы, которого вы взяли в плен под Казале.
— Право же, ваше величество, мне ничего не известно об этом деле…
– ..в котором, заметьте себе, сударь, самое деятельное участие принимали мушкетеры! — воскликнул король.
— Очень сожалею, если это так, ваше величество, но…
– ..деле, которое стоило места прежнему коменданту Бастилии! — с оттенком легкого раздражения продолжал король. — Однако я вижу, вам нечего сообщить мне по этому поводу?
— Я в отчаянии, ваше величество, но это действительно так. Несколько месяцев я провел в Бастилии и совершенно не в курсе последних новостей.
— Эти гасконцы положительно неисправимы! — вскричал Людовик. — Неужели вам так хочется обратно за решетку, сударь?!
Д'Артаньян выдержал взгляд короля. Это было дерзостью, но мушкетер не отвел глаз. Это пришлось сделать королю.
— Вы хотите уверить меня, что не подозревали о том, что ваши друзья хотят устроить вам побег, гасконский упрямец?!
— Нет, ваше величество. Потому что уверять вас в этом — значит сознательно вводить в заблуждение своего государя. По счастью, у меня и впрямь есть друзья, на которых я всегда могу положиться.
— Так, значит, вы признаете, господин Д'Артаньян, что ваши друзья, пытаясь устроить вам побег из Бастилии, по ошибке вытащили оттуда испанского шпиона, совершив тем самым государственное преступление?
— Нет, ваше величество.
— «Нет»?! Вы говорите — «нет»?!
— Я признаю только, что у меня есть верные друзья, ваше величество.
Людовик XIII сцепил руки за спиной и прошелся по кабинету. Затем подошел к дверям, распахнул тяжелые резные створки и крикнул:
— Господин Дезэссар, войдите!
Глава шестидесятая
Как важно владеть искусством компромисса
(продолжение)
— Я здесь, ваше величество, — ответил дворянин, переступив порог кабинета короля. Дезэссар молниеносно оценил ситуацию и понял, что она оставляет желать лучшего.
— Господин Дезэссар, отвезите шевалье д'Артаньяна туда, откуда вы доставили его в Сен-Жермен, — ледяным тоном произнес король.
Бывают ситуации, которые требуют мгновенных решений.
К чести г-на Дезэссара ему удалось без раздумий отыскать верное.
— Ваше величество, умоляю вас дать мне другой приказ, так как, если я попытаюсь выполнить тот, который только что получил, моя воинская честь пострадает непоправимо.
— Как вы смеете, сударь?! Вы понимаете, что вы говорите?! Выполнение королевского приказа покроет вас, офицера гвардии, бесчестьем?!
— Ни в коем случае, ваше величество.
— Так что же вы имеете в виду?!
— Только то, что я не сумею его выполнить, ваше величество, а это, несомненно, — урон для чести офицера.