Даггер: Инициация
Шрифт:
– Сказал бы сразу – я бы им задницу показал, – усмехнулся Олуш.
Лифт остановился. Мы вышли и тут же оказались в просторном помещении с высоким потолком. Здесь все кишело жизнью – все шумело и гудело от голосов людей, гулких шагов и какого-то низкочастотного звука, исходящего откуда-то снизу. Мужчины и женщины в строгих темных костюмах или светло-голубых комбинезонах торопливо проходили мимо нас, словно не замечая. Кто-то что-то нес в руках, кто-то разговаривал по видео- или аудиосвязи. Все были заняты своими делами. Мистер Зед повел нас дальше.
Мы минули несколько развилок
– Почти на месте, – произнес надзиратель и кивнул на дверь, которой заканчивался этот, как оказалось, совсем уж короткий проулок. – Вам туда.
– А вы, мистер З… ед, с нами разве не пойдете? – поинтересовался Лис, как бы невзначай «споткнувшись» при произношении имени нашего провожатого.
– Нет, – строго ответил тот. – Моя работа окончена.
– А если мы свернем куда-нибудь не туда?
Надзиратель чуть улыбнулся – впервые за все время. И улыбка получилась совсем уж натужной, если не сказать жалкой.
– Теперь у вас только один путь, – спустя паузу сказал он. И остановился.
Дверь в конце проулка с тихим шумом поднялась, на нас дыхнула темнота, которая быстро рассеялась. За дверью нас ждал другой коридор, только более узкий и прижатый сверху потолком с редкими светильниками.
– Всего хорошего, – снова произнес мистер Зед и добавил. – Желаю удачи.
Олуш вошел в помещение первым, за ним последовал Лис, потом Линк, а затем и что-то недовольно бубнящий под нос Ханжа. Я зашел последним. Как только переступил черту, отделяющую помещение от внешнего мира, я почему-то обернулся. Но оглядеть надзирателя уже не успел – дверная пластина с тихим шелестом вернулась на свое прежнее место. И настала полная тишина, словно внешний мир резко исчез.
– И как это понимать? Нас заперли? – спросил Ханжа, и его голос запрыгал по гладким стенам, уносясь вглубь коридора.
– Если есть дорога вперед, значит, не заперли, – произнес Линк, кивнув в сторону единственно возможного пути. Но шагать по нему он, по-видимому, не решался, но начал осматриваться.
– Вот же дерьмо, – бросил Лис и поморщился. – Так и думал, что этот молчун выкинет под конец какую-нибудь дрянь.
– Нам конец, – выдал Ханжа. – Точно говорю, конец.
Я же с удивлением для себя ощутил необычайный прилив сил. Наконец-то за последние восемь лет со мной начало происходить что-то действительно интересное. В тюрьме мне остро не хватало всякого рода впечатлений, может, поэтому я и задевал охранников, в надежде, что когда-нибудь они закроют глаза на наш уговор с Картером и попытаются «проучить» меня. Не считая недавнего инцидента с Носорогом, ничего подобного за все годы моего заключения так и не произошло.
– Утрите сопли и возьмите яйца в руки, – сказал я и уверенно зашагал по коридору, по пути растолкав заключенных. Через плечо бросил: – Пошли.
– А ты что, типа самый умный? – фыркнул Ханжа. – Лично я и шагу не сделаю, пока не пойму, что здесь происходит.
Остальные же молча последовали за мной. Лис обозвал Ханжу говорящей задницей, а Олуш громко захохотал.
Коридор начал петлять, потом – сужаться. Потолочные светильники стали как будто ниже, да и вообще во мне впервые в жизни закопошился какой-то клаустрофобный паразит. Никогда за собой подобного не замечал.
– Эй, мужики, подождите, – раздался позади голос Ханжи, после чего послышались тяжелые шаги.
– И минуты не прошло, – усмехнулся Лис.
– Наверное, штаны уже успел обделать, – добавил Олуш.
Скорости я не сбавил, поэтому заключенному пришлось нас догонять самому.
Через полминуты коридор резко оборвался, и мы вышли в просторный округлый зал с высоким потолком и гладкими стенами, обитыми стальными листами с заклепками. Все это чем-то напоминало огромную арену, на которой ведутся показательные бои.
– Камеры… датчики… сенсоры… они здесь повсюду, – вполголоса проговорил Линк, прищурено озираясь.
– И как ты это понял? Задницей почувствовал? – спросил Коннор.
– Это ты любишь задницей чувствовать всю прелесть тюремного заключения. А чтобы понять, что за тобой наблюдают, нужно быть всего лишь немного внимательнее.
– За нами наблюдают, это точно. Я так и думал, – сказал Ханжа. – И что им от нас нужно?
Сзади резко зашумело, и проем, из которого мы вышли, накрыло тяжелой металлической пластиной.
– Нас закрыли здесь! – прокомментировал Ханжа. – Все, нам конец! Они хотят нас убить!
– Заткнись ты уже! – прикрикнул на него Лис.
– Да какой в этом смысл? Они нас сейчас убьют! И зачем я на это согласился?! Сейчас сидел бы себе в камере и горя не знал, – запричитал Ханжа.
– Вот и я тоже думаю, как ты на это решился, будучи таким ссыклом? – покачал головой Лис, состроив кислую мину.
– Они нас изучают, – произнес я.
– Изучают? Но зачем? Они и так знают, что мы арестанты, – развел руками Ханжа. – Нет. Они хотят нас убить. Наобещали всяких благ, чтобы заманить нас сюда, а теперь хотят убить! Точно вам говорю! Точно!
Впереди, прямо напротив нас, в стене начал образовываться темный проем – стальная пластина медленно и со скрежетом стала подниматься. Из прохода подуло сквозняком, а потом из нутра раздался зловещий металлический скрежет.
– Вы слышали? Что там? Что? – снова запричитал Ханжа, указав рукой на противоположную сторону. Вид при этом у него сделался, как у котенка, впервые встретившего на пути огромного злого пса.
Я сделал в его сторону уверенный шаг, схватил за ворот и силой наклонил вперед. Ханжа пару раз дернулся, но быстро сообразил, что из моей хватки просто так не вырваться, поэтому подчинился. Громко и отчетливо, но не переходя за грань крика, я проговорил:
– Заткнись и послушай меня. Впитай каждое слово. Никто тебя не собирается убивать. Нас изучают. Хотят понять, чего мы стоим. Если ты уже сейчас готов наложить в штаны, то жди, что в ближайшее время тебя точно спишут со счетов. Поэтому закрой свой трусливый рот и стой спокойно. Понял меня?
Я отпустил его и чуть оттолкнул. Получилось сильнее, чем я рассчитывал, поэтому Ханжа немного пошатнулся, но устоял на ногах. На меня посмотрел одичавшим взглядом, раскрыл рот, но слова застряли в горле. Поэтому он часто-часто закивал. А потом медленно отшагнул, спрятавшись за широкой спиной Олуша.