Далекие близкие звезды. Дилогия
Шрифт:
У Олега теперь был собственный шинкен, покоящийся в резной подставке под левой рукой. Справа сбоку на подушках черной пантерой грациозно развалилась Изуми в великолепном черном кимоно с золотым рисунком. Как можно так валяться и при этом не помять этот огромный бант на пояснице – Олег не понимал. Изуми тянула лечебный, скорее всего, напиток из пиалы и просматривала какие-то документы – перед глазами висела полупрозрачная пелена.
Девушка уже успокоилась, пришла в обычное свое бодро-язвительное расположение духа. Небольшая бледность – последствия
Небольшая холодность по отношению к Олегу, возникшая было после осознания своего положения, была нейтрализована Олегом, который спустя полчаса посетил госпиталь и доступно объяснил Изуми, как именно их двоих... поимели. Нахождение в одинаково паршивом положении... сближает и Олег теперь возлагал некоторые надежды на сегодняшнюю ночь.
Одно расстраивало неимоверно – подозрение, что «кукловод» , министр связи и путей сообщения Окаджима Такаши, просчитал и ЭТО примирение между дочерью-должником и гайдзином-кредитором.
*** « – Мне прислали СМСку, поздравили с Днем Рождения
– Чего пожелали?
– Финансового благополучия.
– Чего ж ты такой грустный?
– ... подписано налоговой службой»
(Просто анекдот в тему)
Глава 09. Мужчинам – игрушки...
«Не знаю, кто там сзади сидит, но водителем у него Путин!» (с)
Хотелось бы для затравки сказать какую-нибудь банальность... Ну, например, замечание о том, что Рон почти не изменился за эти шесть... да, шесть лет уже прошло.
Не-а, Рон все-таки изменился. Стал выше, смазливое личико (Олег помнил, как загадочно улыбалась Мисаки, когда Рон был вынужден прятаться в ее номере – разумеется, мешая их уединению с Олегом – скрывался от очередной «охотницы» ... Рон тогда еще был вынужден играть роль подчиненного Мисаки – то ли ординарца, то ли оруженосца) приобрело мужественность, в глазах появились признаки несомого груза ответственности. И – твердость. Как у человека, который уже принимал нелегкие решения и заставлял себя и окружающих претворять их в жизнь.
Но не «укатали Сивку крутые горки» , нет – глаза все-таки не утратили былой легкомысленности и веселости.
Никаких торжеств по поводу приезда представителя влиятельнейшей семьи Империи не было: нельзя, двадцатидневный траур по почившему Добиро. Но глубочайшую радость в связи с приездом важного гостя можно выразить и без салютов и танцев народной самодеятельности.
– Много выиграл? – Поинтересовался Олег, встречая Рона на станции орбитального лифта.
Лифт и колонна представительских флаев клана Окаджима оказались на станции одновременно – столица была рядом и можно было легко спланировать одновременное прибытие.
Секунду Рон размышлял, пытаясь сообразить, но был вынужден сдаться:
– Простите, Олег-сан, мой недостойный разум не может постичь...
– Шесть лет назад. Пари.
– Вот оно что... Увы, Олег-сан, тогда я поставил не на тех скакунов. Действия некоторых участников забега оказались полной неожиданностью. Но потерял я немного – в молодости я чаще играл по маленькой.
– Как здоровье Мисаки-химе? – С замиранием сердца, удивившим его самого, спросил Олег, страшась услышать что-нибудь... неприятное.
– На здоровье старшая сестра и ее дочь не жалуются, Олег-сан.
Екнуло, черт! «А чего ты ожидал, морда собственническая?» – Разозлился на себя Олег. – «И чего ты так распереживался? У Мисаки были перед тобой какие-нибудь обязательства, а? Не были! Так чего ж...? Изуми уже... недостаточно?»
Время от времени, особенно в первые годы после разлуки (до чего ж пошло звучит!), Олег копался в Общей Сети, пытаясь найти сведения о Мисаки. Ничего. Глухо. Последний раз о ней упомянул какой-то новостной портальчик в связи с ее возвращением из РИВАКОС, о чем Олег мог рассказать портальчику раз в десять больше. И – тишина.
В том, что Мисаки за это время успела не только выйти замуж, но и родить («Хм, тоже мне – хитрое дело!» ), а об этом в СМИ – ни гу-гу – ничего удивительного не было. Сколько браков в высоких семействах было заключено втайне от общественности. Хотя – странно – принцесса Ишики вовсе не «девочка на выданье» из побочной или младшей ветви, а единственная девочка в «выводке» – одна из самых завидных невест Империи Восходящих Звезд. С другой стороны, теперь Мисаки – пилот-сенс, о передвижении которого те же СМИ будут распространяться с большой оглядкой.
«О, молодец! Наконец-то думалку включил! И уже кланы, как выводки породистых собачек, рассматривать начал! Молодец!» – Впрочем, эмоциональная часть быстро, как часто бывало, иссякла и включилась аналитическая половина. – «А почему Рон сразу так расставил акценты? Чтобы гейздин «даже не думал» ? «Не думал» о чем? По-прежнему дуется на меня из-за моих отношений с его сестрой? Другая причина? И не «почему» ... а – зачем.»
Олег так и не набрался нахальства спросить ни о здоровье супруга Мисаки, ни об имени девочки. Хотя, мог «включить варвара» , которому чихать на правила этикета и тактичности. Но не стал. Одной из причин явился чуть насмешливый взгляд Рона, который в этот момент с преувеличенным восхищением взирал на Изуми, скромно пристроившуюся за левым плечом Олега. На предписанном этикетом расстоянии в три шага...
Давняя история: там, хвостиком – за ножнами меча – следовали жены, дети. Безоружные. С одной стороны, перекрывали единственную мертвую зону вокруг самурая, с другой – не рисковали попасть под меч в случае каких-нибудь житейских неурядиц, требовавших его срочного обнажения – разбойников, наемных убийц, задиристых коллег или диких зверей. (Было и в-третьих: боевая подруга с коротким кинжалом или, если совсем повезло, нагинатой, надежно прикрывала тылы... но этот момент конечно же не рассматривался) И нахождение в том месте принцессы клана – единственной принцессы! – давало пищу всяким предположениям, допускам и теориям... тем, кто умел это делать, конечно же. Рон умел: