Далекие близкие звезды. Дилогия
Шрифт:
На блиц-обручении присутствовала только чета Окаждима, священник с помощником и... молодожены. Заметив летающие диски видеосистем, Олег привел лицо в порядок и достойно выстоял всю церемонию – архив клана, с ним не шутят.
И похвалил себя за сдержанность: исключительно-торжественное выполнение поклонов ушастыми, которые встретились им по пути в его домик, свидетельствовало о том, что трансляция действа шла на всю резиденцию.
Действительно, церемония оказалась коротенькой: священник десяток минут что-то завывал (синтоистского священника-эльфа когда-нибудь видели? Считайте, ваша жизнь прошла напрасно), мама Изуми – Саори Окаджима –
И – все! Свободны! Хм... Ну, относительно...
А дома Изуми разревелась корабельной сиреной – до «завесы» дома держалась перед соклановцами с непреклонным выражением лица Ледяной Королевы, а дома – не выдержала и устроила первую семейную сцену. Олег многое узнал. Не про себя лично, а про мужчин вообще и глав кланов в частности. Тут же были и истории про игрушки, привинченные к полу, и – про не совсем удобные подоконники. И пришлось ему утешать девушку... тем самым, рекомендованным еще древними французами, способом.
За час до торжественного ужина как раз и управились.
*** Теперь понятно? Водка! Только водка! И не надо нам этих ваших жиденьких сакэ!
Торжественный ужин в представлении утонченных длинноухих существ: сесть за длинный-длинный стол, уставленный различной снедью, и раз в десять минут закидывать в рот какое-нибудь крохотное произведение кулинарного искусства, предварительно на него полюбовавшись, и глубокомысленно (желательно, вслух) восхититься мастерством кулинаров.
А Олег еще удивлялся, зачем Изуми, немного придя в себя, настояла на плотном перекусе. В его-то понимании перед торжественным ужином не то, что кушать нельзя – надо еще и клизму сделать, чтобы место освободить! Впрочем, его это особо не заботило – он совершенно точно знал, что не кушать туда пойдет.
Ну, и разговоры, конечно же... Разговоры, разговоры, разговоры... Пошлые сентенции, старые избитые истины, внимание мудрости старшего поколения и снисходительное выслушивание лести – от младшего. Были, правда, и интересные истории, лившиеся из Рона и Такаши:
– ... перед историческим референдумом «Здоровая нация – сильная Империя!» были проведены тысячи моделирований и испытаний. Но никому и в голову не пришло, что увеличение ушной раковины приведет к быстрой утомляемости, рассеиванию внимания, головным болям и даже слуховым галлюцинациям. Разумеется, проблемы начались у детишек с модифицированным геномом. А вы сам посудите – как диагностировать причину постоянного плача, если существо еще даже говорить не может. Но наши ученые решили проблему...
– ... кстати, Олег-сан, вы знаете, что изменение генома проводилось исключительно на добровольной основе? Более того, отказ от изменения генома не вел ни к какой дискриминации! Тем не менее, количество желающих было практически стопроцентным!
– ... самый популярный вопрос, задаваемый в то время: не будут ли длинные уши мешать спать? Ха-ха-ха! Сейчас-то это кажется глупым вопросом, а тогда он волновал очень многих.
– ... представляете себе, какую работу провели ученые, чтобы оставить тактильную чувствительность ушей, у которых удлинился хрящ! Более того, ученым удалось увеличить эту чувствительность и сейчас уши у эльфов – сильнейшая эрогенная зона. В связи с этим появилось некоторое подобие табу на прикосновения к ушам в публичных местах... в отношении незнакомого эльфа, разумеется. Такого
Оба болтали без умолку, а Олег не смел настаивать на серьезном разговоре с Роном, понимая, что ему почти прямым текстом намекнули: уши, чуткие длинные эльфийские уши...
Изуми старательно подкладывала Олегу закуску и с завистью посматривала на заиндевелую бутылку водки – одного из немногих спиртных напитков, хоть как-то способных пробрать сенс-пилота.
– Мне нельзя теперь, бака! – Зашипела она ему в ухо разъяренной кошкой (еще и когти выпустила в его бедро от расстройства), когда он, отмахнувшись от прислужницы, хотел плеснуть и ей.
И в этих условиях особенно сильно бесило умильное выражение длинноухих физиономий Рона и Такаши, когда те отеческими взглядами умудренных старцев смотрели на Олега и Изуми.
Разведка клана Ишики, судя по всему, уже была в курсе изменившегося семейного положения Олега.
Уши. Проклятущие длинные эльфийские уши!
*** Убивать его пришли классически, под утро.
Начало было бездарным и топорным. Вначале пустили газ, чтобы сделать сон еще более крепким. Разумеется, газ на сенс-пилотов не подействовал вообще. Олег проснулся почти одновременно с Изуми. Точенное плечико дрогнуло под его рукой и она потянулась к его уху, собираясь разбудить... теперь уже не любовника – жениха...
– Не сплю, – Буркнул Олег, прислушиваясь к интуиции, позевывая уведомляющей его о некоторой опасности.
– В разные стороны? – Тихо спросила Изуми.
– Ага. Иначе мешаться будем. Я – на улицу, поищу прикрытие.
– Я – дома... мне одеваться долго.
Олег сильно зажмурился, напрягся, задышал носом с присвистом. Сверху задрожала Изуми – делала тоже самое.
Вокруг рассвело, как под полной луной.
В ушах загудело той самой струной.
«Черт! Надо будет хокку написать!» – Решил Олег, как заправский эльф. – «Может, лучше не «загудело» , а «зазвенело» ? Струна гудит или звенит?»
Окружающие предметы стали... хрупкими и чрезвычайно простыми. Будто он вырос, или они, наоборот, уменьшились. Боевой транс сенс-пилотов. Получите-распишитесь!
Половицы скрипнули. Чья-то фигура, осторожно пролезая под оконными проемами, продвигалась по веранде к спальне. На ночном визитере, если судить по размытости, был какой-то маскирующий комбез.
Кто-то самоуверенный в сознании Олега фыркнул: «Профаны! Если ты идиот и профан – тебе никакой маскирующий комбез не поможет!»
Впрочем... Вылез кто-то поумнее. А-а, Изуми:
– Отвлекает внимание. – Защекотал ухо ее шепот. – Какого-то ахо подставили наживкой. Должен быть второй.
– Больше. – Согласился, но поправил, Олег.
– Может...?
– Убежим? Останемся без языка.
– Тогда ЭТОТ нам не нужен? На улицу и – ищем остальных?
– Да... Только ЭТОГО – издалека. И он твой, кстати.
– Принято.
– Начали!
Фигура на веранде сделать ничего не успела. По обе стороны в фонтане щепок и осколков снарядами вылетели, размазавшись от скорости, две фигуры... в чем мать родила... и растаяли в ночи... Фигура в черном постояла секунду и стала заваливаться – из виска торчал хвост увесистой женской заколки... На месте фигуры очень тихо хлопнуло и, своеобразным ответом на женскую шпильку, нашпиговало окружающее пространство металлическими витыми штырями с мизинец толщиной... Ахо был настолько ахо, что позволил себя заминировать.