Далекие странники
Шрифт:
— Прошу, подождите немного, господин Чжоу. Седьмой Лорд уже здесь, господин Сун пошёл сообщить ему о вашем прибытии.
От приближения встречи со старым другом у Чжоу Цзышу кольнуло сердце, и его захлестнуло потоком смешанных чувств.
— Эй, разве нам не пообещали вернуть Гу Сян и Чжан Чэнлина? — беспардонно напомнил Вэнь Кэсин. — Почему нельзя просто привести этих глупых детей? К чему это «сообщить о нашем прибытии»? Мы словно в княжеский дом попали!
Чжоу Цзышу промолчал, но в очередной раз отметил чудесную способность Вэнь Кэсина угадывать истинное положение вещей.
Спустя время, проворно
— Глава Чжоу, мой господин и Великий Шаман ожидают вас.
Вэнь Кэсин встрепенулся от удивления и озадаченно подумал: «Неужели речь о невероятно таинственном Великом Шамане из Наньцзяна?». Мир боевых искусств Центральных равнин с каждым днём становился всё непредсказумее!
Не успев обдумать ситуацию, Вэнь Кэсин поспешил за Чжоу Цзышу во внутренний зал. За старой деревянной дверью их взору открылся дворик с рядами цветущего османтуса.[283] На ходу вдыхая нежный аромат, они прошли к дому.
Едва Пинъянь отодвинул дверную перегородку, изнутри хлынул поток тёплого воздуха. Вэнь Кэсин заглянул в комнату и обнаружил там, помимо Гу Сян и Чжан Чэнлина, двоих мужчин. Его взгляд невольно столкнулся со взглядом человека в чёрном. Через мгновение они просто кивнули друг другу и отвели глаза, как бы вежливо уступая.
Вэнь Кэсин сосредоточил внимание на втором незнакомце, предположив, что это и есть Седьмой Лорд, о котором говорил приказчик. В этот момент у Вэнь Кэсина вырвался восхищённый вздох. Он считал, что повидал немало красавцев, но ни один не сравнился бы с этим мужчиной. Взгляд Седьмого Лорда казался слегка легкомысленным, но благородный облик и поза уравновешивали это и подчёркивали его обаяние. Выражение «великолепный, точно орхидея и яшма»[284] было написано специально для этого человека, излучавшего беспечное спокойствие.
— Седьмой Лорд, Великий Шаман, — с лёгким поклоном произнёс Чжоу Цзышу.
Седьмой Лорд, сияя улыбкой, сделал ему знак выпрямиться и, заглянув в лицо, меланхолично заметил:
— После стольких лет разлуки, Цзышу, мне довольно увидеть, в каком виде ты являешься посторонним людям, чтобы отдать должное твоему вкусу — он стал ещё более… специфическим.
— Боюсь, только Цзюсяо хватало ума прятаться за ликом прекрасной девы![285] — рассмеялся Чжоу Цзышу, стягивая маску.
Гибель Лян Цзюсяо — его шиди, павшего в битве за столицу много лет назад, была болью всей жизни Чжоу Цзышу. Долгое время он не смел даже упоминать об этой потере — с тех пор столько воды утекло, что давняя явь почти превратилась в сон. Но встреча со старым другом словно вернула Чжоу Цзышу на берега реки Ванъюэ. События прошлого вмиг пронеслись перед его глазами, и имя Цзюсяо само сорвалось с языка. Не было ничего страшного в том, чтобы говорить о нём вслух. Просто Чжоу Цзышу не покидало ощущение, будто из его груди что-то вырвали, оставив зияющую дыру.
Улыбка застыла на лице Седьмого Лорда. Он вздохнул, ещё раз оглядел Чжоу Цзышу, и нахмурился:
— Отчего ты так исхудал?
Чжоу Цзышу опустил глаза с лёгкой усмешкой:
— Длинная история! Вероятно, дело в том, что я… старею.
Как ценитель мужской красоты, Вэнь Кэсин сначала восхищался
Тем временем Пинъань пригласил гостей к столу и подал чай.
— Всё ли спокойно в столице? — поинтересовался Седьмой Лорд.
Откинувшись на спинку стула, Чжоу Цзышу полностью расслабился и повёл негромкий рассказ:
— Одни покидают дворец, чтобы командовать войсками, другие возвращаются на высокие должности. Молодой хоу[286] Хэ Юньсин женился на принцессе Цзинаня. Они уехали далеко на северо-запад. Думаю, обосновались там окончательно. Император… тоже в добром здравии. В этом году небеса подарили ему сына, но мне пришлось уехать чуть раньше, и я не смог посетить празднование в честь первой луны Третьего принца...[287]
Разговор шёл неторопливо: один задавал вопросы, другой отвечал. Великий Шаман молча слушал в стороне и не вмешивался. Из курильницы тонкой ниткой поднимался мягкий дым благовоний. Время словно замедлило ход.
Вэнь Кэсин чувствовал, что вокруг двоих беседующих мужчин витает особая атмосфера. Ему ещё не доводилось видеть такого Чжоу Цзышу: спокойного, безмятежно попивающего чай и болтающего без умолку. Они с Седьмым Лордом вели себя как закадычные друзья, которые не виделись сотни лет. Ни тот, ни другой не выражал ликования от долгожданной встречи и говорили они о бессмысленных, пустых, как вода, предметах, но чувствовалось, что их сердца связаны взаимопониманием, превосходящим обмен словами.
Вэнь Кэсин уже находил Седьмого Лорда неприятным для глаз. В мыслях он недоумевал: «И откуда только взялся этот смазливый красавчик? Седьмой Лорд! И не представился как следует! Явно, он не может быть порядочным человеком». В конце концов переполненный негодованием Вэнь Кэсин сорвал с себя маску и поманил пальцем вытаращившихся на него Гу Сян и Чжан Чэнлина:
— Ну-ка, пойдите сюда, негодники.
Сразу же взгляды всех остальных обратились на него. Слабый след ностальгии ещё не развеялся с лица Седьмого Лорда, когда он спросил Чжоу Цзышу:
— А это?..
— Друг… из цзянху… — начал тот, чуть поколебавшись.
Не успел Чжоу Цзышу договорить, как Вэнь Кэсин схватил со стола его руку и прижал к своему сердцу:
— Друг из цзянху? — проскулил он, моляще заглядывая в глаза Чжоу Цзышу. — Раньше ты говорил по-другому! А-Сюй, неужели, наигравшись вдоволь, ты намерен меня бросить?
Вне всякого сомнения, в этот раз выражение лица Седьмого Лорда было совершенно искренним и весьма изумлённым. Даже Великий Шаман, хранивший неизменную отстранённость, резко замер, а взгляд его матово-чёрных глаз заметался, пока не вспыхнул коротким блеском, остановившись на ладони Чжоу Цзышу, прижатой к груди его спутника.