Далекое эхо
Шрифт:
– Моей неудачей это вряд ли можно назвать. Я тогда был всего лишь патрульным. Так ты собираешься пригласить меня в дом, или будем говорить здесь на улице? На потеху всему миру?
Дафф пожал плечами:
– Мне скрывать нечего. Так что можете зайти.
Внутри коттедж преобразился. Не заставленная мебелью гостиная стала просторной. Она была выдержана в пастельных тонах и явно выказывала руку человека с талантом дизайнера.
– Я никогда не встречал твою жену, – сказал Лоусон, проходя за Даффом на кухню, тоже современную и расширенную за счет застекленной пристройки.
– Это так и останется,
– Никто из вас никогда не упоминал о сыне Рози, – уточнил он.
На это смелое заявление видимой реакции не последовало.
– Потому что это не имело никакого отношения к ее убийству, – ответил Дафф, беспокойно передергивая плечами.
– А ты не думаешь, что это было нам решать?
– Нет. Это было наше личное дело. И случилось за несколько лет до ее смерти. Мальчишка, с которым она тогда встречалась, больше здесь не жил. И о ребенке не знал никто, за исключением семьи. Как же это могло быть связано с ее смертью? Мы не хотели, чтобы ее имя втоптали в грязь. Как всегда бывает, если вы беретесь за дело. Из-за вас она стала бы выглядеть какой-то шлюхой, которая получила по заслугам. Все лишь бы отвлечь внимание от того, что не умеете делать свою работу.
– Это неверно, Брайан.
– Нет, верно. Вы бы устроили утечку этого в газеты. А они превратили бы Рози в деревенскую проститутку. Он такой не была, и вы это знаете.
Лоусон, поморщившись, согласился с ним:
– Я знаю, что не была. Но вы должны были нам все рассказать. Это могло повлиять на расследование.
– Это стало бы погоней за дикими гусями. – Дафф сделал большой глоток из банки. – А как вы вообще узнали об этом через столько лет?
– У сына Рози больше социальной ответственности, чем у вас. Он обратился к нам, когда прочел в газетах, что дело будет вновь расследоваться.
На этот раз реакция не заставила себя ждать. Дафф замер, не донеся банку до рта. Он резко поставил ее на стол.
– Ах ты господи, – как выругался он. – Так вот в чем дело.
– Он отследил женщину, которая руководила приютом, где Рози родила ребенка. Она рассказала ему и об убийстве. Он хочет найти убийцу матери так же сильно, как вы.
Дафф покачал головой:
– Очень сомневаюсь. Он знает, где мы с Колином живем?
– Он знает, что вы живете здесь. Он знает, что у Колина дом в Кингсбарнсе, хотя большей частью он пропадает на Заливе. Он говорит, что выследил вас по открытым источникам. Что, вероятно, правда. Ему незачем лгать. Я сказал ему, что не думаю, будто вы ему обрадуетесь.
– По крайней мере, в этом вы не ошиблись. Возможно, все было бы иначе, если бы вам удалось поймать ее убийцу. Но лично мне совсем не хочется напоминаний об этой части жизни Рози. – Он потер глаза тыльной стороной ладони. – Значит, вы наконец пригвоздите этих ублюдков студентов?
Лоусон переступил с ноги на ногу:
– Мы не знаем точно, что это были они, Брайан. Я всегда считал, что был кто-то чужой.
– Не пихайте мне это дерьмо. Вы знаете,
– Мы постараемся проверить все. Но выглядит это малообещающим.
– У вас теперь есть проба на ДНК. Это ведь меняет дело? У вас есть семя убийцы на ее одежде.
Лоусон отвел глаза в сторону. Взгляд его упал на магнитную присоску на холодильнике. Она была сделана из фотографии. Рози Дафф улыбалась ему из глубины прошлых лет. Его пронзило чувство вины.
– Тут есть одна проблема, – произнес он, страшась того, что должно было последовать.
– Что за проблема?
– Улики переложили куда-то не туда.
Дафф выпрямился и напрягся. Глаза его блеснули яростью, которую Лоусон хорошо помнил по прошлому.
– Вы потеряли улики?
– Я не говорю, что потеряли. Я сказал: «Переложили… не туда». Их нет там, где они должны быть. Мы ищем их изо всех сил, и я уверен, что они найдутся. Но сию минуту мы застряли на месте.
Дафф сжал кулаки:
– Значит, эти ублюдки по-прежнему в безопасности?
Даже месяц спустя, несмотря на отпуск, удачно проведенный за рыбной ловлей, Лоусон не мог забыть кипящую ярость Даффа. Она дрожью отозвалась в его груди. С тех пор никаких вестей от брата Рози не поступало. Но сын ее звонил регулярно. И осознание их праведного гнева заставляло Лоусона стараться вдвойне. Он понимал необходимость добиться результата в расследовании этого забытого дела. Приближавшаяся годовщина смерти Рози каким-то странным образом накаляла обстановку. Он со вздохом оттолкнулся от письменного стола и направился в комнату следователей.
22
Алекс уставился на подъездную дорожку к своему дому, как будто никогда раньше ее не видел. Он не помнил, как выехал из Эдинбурга, переехал Фортский мост, проехал по Норт-Куинсферри. В том же ошеломлении он припарковался на краю мощеной площадки, оставляя место для машины Линн поближе к дому.
Квадратный каменный дом стоял на утесе недалеко от массивных устоев выносного железнодорожного моста. В такой близости от моря снег проигрывал битву с соленым морским воздухом, превращаясь в слякоть, опасно скользившую под ногами. Алекс несколько раз чуть не шлепнулся в грязь, пока дошел от машины до входной двери дома. Первое, что он сделал, вытерев ноги и плотно закрыв дверь от непогоды, это позвонил Линн на мобильник и оставил ей сообщение, чтобы она ехала очень осторожно на обратном пути домой.
Пересекая холл, он бросил взгляд на высокие напольные часы, включил свет и двинулся дальше. Зимой он нечасто возвращался домой после работы засветло. А этот день был такой пасмурный, что создавалось впечатление, будто время совсем уже позднее. Линн вернется не раньше чем через час. Он так нуждался сейчас в общении, но пока ему светил лишь тет-а-тет с бутылкой.
В столовой Алекс налил себе бренди. Немного. Он мысленно предостерег себя, потому что напиться значило совсем раскваситься. Он захватил стакан и прошел в большую оранжерею, из которой открывался великолепный вид на панораму залива Фёрт-оф-Форт, и уселся в сером полумраке, не замечая веселой игры корабельных огоньков на воде. Он не знал, как ему начать осваиваться с сегодняшним известием.