Дана и Бродяга
Шрифт:
Между тем, катер почти беззвучно оторвался от поверхности, и полого пошел вверх. Рядом виднелся силуэт еще одного «Кванта», впереди по курсу маячил треугольник третьей машины.
Дана подумала - наверное, это здорово, управлять такой громадиной. Отдавать ей беззвучные приказы и чувствовать, как она тебя слушается.
Солнечные лучи проникли в кабину, осветили сосредоточенное лицо пилота. Сейчас он уже не выглядел таким уж юнцом. И не кривлялся, изображая ветерана. Вполне симпатичный парень. Наверное, сверстник Даны.
Вид менялся стремительно - небо почернело, расширилось, горизонт ухнул вниз. Отчетливо стали видны звезды.
Красиво.
Через половинку часа показалась яркая искра космической станции. Надвинулась, выявились детали. Сложная конструкция швартовочного узла казалась непривычно пустой и, если так можно выразиться, скелетоподобной - большую часть судов отсюда убрали, как только прояснились планы гведи. Дане даже показалось, что она узнаёт свою яхту среди тех четырех кораблей, что все же остались.
Самым внушительным судном, зашвартованным у станции, был большой военный крейсер. Современный, хищных очертаний колосс был лишь чуть меньше, чем весь швартовочный узел.
Вскоре стало понятно, что Романцев ведет «Квант» именно к нему.
Стыковка произошла мягко и незаметно. Катер в какой-то момент вошел в зев ангара, произошел легкий толчок, и все. Дана сообразила, что можно расстегнуть ремни, только когда увидела, как это делает Романцев.
– Разговаривать-то уже можно?
– спросила она.
– Осторожно. Гравитация здесь низкая.
– Спасибо. Я не в первый раз в космосе.
Дана не стала рисковать, и выбираясь из кресла, придерживалась за поручни. Лейтенант убедился, что его пассажирка ведет себя предусмотрительно, и немного смягчился:
– Я провожу вас до выхода на станцию.
– Извините, если я вас обидела. Это от волнения.
– Идемте.
В коротком коридоре было светло, а когда вошли в шлюз, гравитация стала почти привычной. Рута отодвигалась все дальше и дальше.
– Если не секрет, зачем вам так срочно понадобилось на орбиту? Все равно ведь система сейчас закрыта для полетов.
– У меня здесь на яхте животные... Я хозяйка шапито. Была на Руте с гастролями, когда все завертелось.
– Понятно.
Наверное, ему действительно все понятно. Все просто... ты же сама так объяснила. Чтобы не дайте, боги, кто не заподозрил, что твои проблемы только начали выстраиваться в очередь. А конца и краю очереди не видно.
Зверски захотелось попросить этого лейтенанта, чтобы он проводил ее до яхты. Чтобы кто-то был рядом, когда она войдет туда и увидит...
Искин «Которосли» три дня назад сообщил, что с животными все в порядке. Но прошло еще три дня...
Дана невольно замедлила шаги. Тамбур, ведущий к шлюзу, соседствовал с ангарами, в которых размещались во время полета «Кванты». Совсем недалеко идти.
– Что-то не так?
– спросил Романцев.
– Все так. Просто немного страшно.
– Это я вас так напугал?
– Нет... лейтенант Романцев. Не вы. Кстати, как вас зовут? Я Дана. Дана Тэн. Шапито «Дана и Бродяга».
– Виктор. А кто такой Бродяга?
– Бродяга погиб на Руте.
– Соболезную.
– Он был андроидом. По совместительству - моим пилотом...
– Выходит, вы здесь застряли?
– Не знаю. Нет. Свяжусь с дядей, он пришлет кого-нибудь. Или сама найду пилота. Мы пришли, да?
– Пришли.
Белая, безупречно чистая панель откатилась в сторону. Короткий шлюз, смычка гибким, заполненным воздухом соединителем. Еще шлюз, теперь уже - собственно станции.
Романцев вошел в него следом. Дана спросила:
– Не боитесь, что ваш крейсер уйдет без вас?
– Не уйдет. Адмирал просил проводить вас до яхты. Время есть...
Длинный тесный коридор вывел их на обзорную площадку и к лифту.
– Нам нужен четвертый узел. Вон, видите тот кораблик... это и есть яхта «Которосль». Далековато.
Дальше шли молча. Им так никто и не встретился, и от этого казалось, что на станции они одни.
Остановились у четвертого стыковочного узла. Узел рассчитан на самые маленькие суда, и может обслуживать их до десятка, но сейчас здесь пришвартована была только «Которосль».
Дана своим ключом открыла люк. Предложила:
– Виктор, зайдете? Пожалуйста...
Тому ничего не осталось, как кивнуть.
Запах. Легкий запах пряностей, влажной зелени, и совсем чуть-чуть - теплого пластика. Здесь всегда так пахло. Запах был неразрывно связан с жизнью до Руты, такой обычной, сложной, единственно правильной. Корабль еще не знал, что его хозяйка изменилась. Не знал, что больше нет Бродяги. Корабль встречал ее так, как привык встречать последний стандартный год. Искин вежливо поздоровался и, не дожидаясь вопроса, сообщил, что яхта в отличном состоянии, животные чувствуют себя удовлетворительно.
Дана обернулась, чтобы посмотреть, какое впечатление произвел ее космический дом на незнакомого человека.
Тот, немного обалдев, рассматривал голографические плакаты, которыми был украшен тамбур у шлюза. С плакатов улыбались артисты и артистки. Кроме них здесь в одиночестве висел аварийный скафандр и стоял какой-то большой, плотно закрытый ящик.
Короткий коридор, четыре овальные двери.
Одна - в ходовую часть, одна в секцию управления. Одна, очевидно, в жилой отсек...
Дана подтвердила: