Данайцы, дары приносящие
Шрифт:
— Но в газетах об этом ничего не писали, — сказал Хэккет.
— Естественно, — отозвался Кларк. — Грэкхи — наши друзья. Они наш Санта-Клаус. Кто может заподозрить Санта-Клауса в чем-нибудь плохом? К тому же, в любом случае, мы не смогли бы даже взорвать бомбы под кораблем!
— Затем тон его изменился. — Никто ни в чем не уверен. И бомбы, и микрофоны были установлены до посадки корабля. То, что небо обследовали радарами и детекторами Джонсона — самая обычная рутина, привычка. Мы, люди, любим соваться во все. Грэкхи сказали нам многое, но мы хотим узнать еще больше.
Он повернул ручку громкости. На экране была опять надпись «Специальный выпуск» и голос говорил: «…Хэккета и доктора Люси Тэйл, которые отвозили его в госпиталь, связались с кораблем грэкхов, и тем самым спасли ему жизнь. Командир корабля желает лично выразить признательность этим двум лицам. Не дадут ли они о себе знать? Командир корабля просит наши власти помочь разыскать этих людей и доставить их на корабль, чтобы лично поблагодарить их».
«Специальный выпуск» исчез с экрана. Опять появился зал с танцующими. Ничего не изменилось.
— Ты очень осторожен, — сказал Хэккет, — когда говоришь о грэкхах. Я тоже пытался ни в чем не подозревать их, но не смог пересилить себя. Они были с нами шесть месяцев и дали нам чудесные вещи — это правда. Но побочные эффекты от того, что они нам подарили, начинают сказываться только сейчас. Если бы грэкхи остались, упрекать за это можно было бы их. Если нет, всем будет казаться, что это их отлет вызвал такое ужасное положение вещей.
Рыжеволосый Кларк кивнул головой.
— Ты имеешь в виду безработицу?
— По всему миру, — зло сказал Хэккет. — Их уже двадцать процентов, и становится все хуже. Заводы вынуждены закрываться, чтобы переоборудовать производство, и изготовлять вещи, которые мы хотим иметь, потому что их у нас нет. Но сейчас, именно сейчас, никто не выпускает вещи, которые нам действительно нужны. Только один автомобиль из восьми работает на трансляторе энергии, но машин, работающих на бензине, больше нет. Их перестали выпускать. Это уже превысило число людей, оставшихся без работы. Прекращена всякая добыча нефти, хотя трансляторов энергии явно недостаточно для того, чтобы обеспечивать нужды населения. Урожай обещает быть большим, но…
Он замолчал. Снаружи послышались шаги, и в комнату вошло несколько женщин и мужчин. Одна из женщин была женой Кларка. Другая была совсем молоденькой девчонкой. Обе они выглядели возбужденными. Увидев Хэккета, жена Кларка вскрикнула.
— Знаю, знаю, — нетерпеливо сказал ей муж. — Его все ищут. Он просто не хочет, чтобы репортеры осаждали его вопросами, как он спас алдарианина, поэтому никуда и не идет. Как банкет?
— Ужасно!
Их мнение было единодушным. Пришедшие уселись и начали рассказывать о банкете. По телевизору его было видно лучше, и Хэккет скоро перестал слушать. Он наблюдал за Люси. Она выглядела испуганной до ужаса.
— Предполагают, что нас приглашают получить подарки и выслушать благодарности, — сказал он ей. — Никто и не подумает донести на нас. Если бы мы были преступниками — другое дело. Но никто не скажет, если будет считать, что нас хотят наградить.
Так и случилось. Постепенно нервное возбуждение начало отпускать ее. На экране появился прощальный банкет в Рио-де-Жанейро. Потом в Амстердаме. На Дальнем Востоке. Камера выхватывала самые различные куски того, что сейчас происходило во всем мире.
Затем, как кульминационный момент, камера показала командира корабля грэкхов, сидящего в банкетном зале.
Он был выше человека. Его кожа была чуть серой и абсолютно гладкой и неподвижной. Он наклонил голову, отвечая на аплодисменты и выкрики в честь его появления.
Он ждал безо всякого выражения на лице. Затем, когда наступила относительная тишина, он нажал на кнопку, вделанную в ручку кресла.
— Он на своем корабле! — сказал кто-то в изумлении. — Они просто передают его изображение, а сам он на корабле!
— Он сейчас на многих тысячах банкетов, — ответил чей-то голос. — Слушайте!
Заговорил человеческий голос. Он сменился. Заговорил другой голос. Это было неприятно, но очень эффектно. Но грэкхи несколько раз объясняли, как они поддерживали с людьми связь. Они начали знакомство с языком, выбрав всего шесть слов из тех многих тысяч, которые им посылались, когда они еще висели в космосе недалеко от Земли. Затем они записали человеческие голоса, произносящие различные слова. Они объединили эти слова во фразы и предложения. Речь, которую сейчас произносил командир корабля грэкхов, состояла из тысяч слов, произнесенных в различное время сотнями разных голосов.
Эта речь звучала не по-человечески. От нее мурашки по коже бегали. Командир грэкхов — если это был на самом деле он — сидел неподвижно, пока различные голоса произносили за него речь. Затем все кончилось. Экран стал белым и пустым, как и остальные экраны по всей Земле. Фигура чужака исчезла и, хотя передача продолжалась после его исчезновения, в ней уже не было той живости и того огня.
Жена Кларка объявила, что она больше не может спать на этой отвратительной койке. Там совсем не было вентиляции! Она будет спать здесь в кресле. Молодая девушка с ней согласилась. Это было для Люси прекрасным поводом выразить точно такое же желание.
Хэккет вместе с остальными вышли покурить. Из соседнего помещения вышел армейский офицер. Кларк рассказал ему о шуме, который они слышали в микрофон, указывающий на то, что яма для отбросов была набита полностью, засыпана и утрамбована сверху. Офицер кивнул головой. Он не выглядел удивленным.
Делать пока что было абсолютно нечего. Они болтали о всякой всячине, дожидаясь рассвета. Когда наступит утро, им придется ждать до отлета корабля. Потом им придется ждать, пока разойдутся толпы. И только потом бульдозеры смогут прорыть туннель и выяснить, почему все-таки не взорвались бомбы.