Дай мне руку
Шрифт:
Вот, что она имела в виду, а я не поняла. Я не знала. Со мной тогда ещё такого не было. А теперь будет.»
Тело гудело как улей, ей казалось, она всё ещё чувствует, как в спину бьётся его сердце, чувствует его руки на талии…
Ноги как чужие понесли её в спальню, на смятой кровати валялись вперемежку их вещи, Вера рухнула на неё, как в воду, перевернулась на спину, утопила взгляд в качающийся потолок.
Перед глазами был один министр Шен.
Глава 4
Два часа тянулись бесконечно.
Она убрала бардак в спальне, приняла душ, привела себя в порядок, выбрала из сундука красивый гребень для волос, поигралась остальными украшениями. Заколола волосы, подпилила ногти, пошла на кухню. Прибрала, разобрала корзины с покупками, стала готовить обед, напевая что-то медленное, что даже не помнила, где слышала, дошла до десерта и решила проверить время — половина двенадцатого.
Петь расхотелось, готовить тоже.
«Спокойно, он же не драться ушёл, всё в порядке.»
Быстро закончив на кухне, она взяла сундук с нитками и попыталась вспомнить основы вышивки, получалось плохо, мысли были далеко, иголка выскальзывала из пальцев.
Обречённо затолкав сундук под диванчик, Вера села за стол и попыталась сосредоточиться на переписывании книги по истории. Занятие выглядело многообещающе бесконечным, натянутые нервы гудели от напряжения так, что когда из портала шагнула фигура в чёрном, Вера потратила пару секунд на то, чтобы что-то сделать с лицом, и только потом подняла голову.
— Госпожа, — Двейн выглядел таким обречённо-злым, как будто был вынужден делать то, что делать не обязан, но отказаться не может.
— Он не придёт, — тихим, бесцветным голосом констатировала Вера.
Двейн поднял на неё глаза, но тут же виновато опустил, Вера положила кисть и выпрямилась:
— Всё плохо? — секунду посмотрела на мнущегося парня и кивнула сама себе: — Да, всё плохо. И ты даже не знаешь, что мне соврать. Иди, не мучайся, я всё поняла, — посмотрела на часы и невесело усмехнулась, — два часа дня, что тут ещё понимать.
Парень выглядел смущённым и раздавленным, поднял на Веру глаза, набрал воздуха, как будто готовился возражать, но замялся и выдохнул, опустил голову. Вроде бы опять собрался с силами, опять не решился, сжал кулаки и крепко зажмурился, глубоко вдохнул, потом ещё раз, и ещё.
— Госпожа… господин не сможет прийти сегодня… и завтра тоже. У него…
Из портала вышел министр Шен, бросил на Двейна ледяной взгляд и прошипел:
— Иди отсюда.
Парень выровнялся и ответил министру таким же злым взглядом, тихо рыкнув:
— Не просите меня об этом! Никогда больше. — Резко развернулся и вышел, Вера почти слышала хлопок двери, когда он исчез в портале.
Они с министром Шеном остались наедине, тишина становилась тяжелее с каждой секундой, он смотрел в пол, она смотрела на него.
— Всё плохо? — голос звучал так, как будто она плакала, но сухие глаза ловили каждое движение его лица, он медленно кивнул, не поднимая глаз, Вера слабо улыбнулась: — Расскажете? — Он отрицательно качнул головой. — Есть хотите? — Ещё одно отрицательное движение. — Чай? — Он чуть улыбнулся уголками губ и неуверенно приподнял плечи, она кивнула: — Чай. Вам почитать?
— Спасибо, — почти шёпотом ответил министр, продолжая смотреть в пол.
Она встала, взяла из ящика журнал и сделала приглашающий жест в сторону кухни, министр кивнул и пошёл за ней. Она поставила чайник, открыла журнал и тихо вздохнула:
— Мы про пиратов так и не дочитали. С начала?
Он опять молча кивнул и сел на своё обычное место. Она начала читать, иногда поглядывая на погружённого в себя министра, по его лицу бродили мрачные тени, было видно, что он её совершенно не слушает. Чайник закипел, Вера заварила и поставила перед министром чашку, он на неё даже не посмотрел.
Чай остыл, статья закончилась, Вероника начала читать её с начала. От усталости уже кружилась голова, она попыталась вспомнить, когда в последний раз спала, посмотрела на министра Шена:
— Когда вы в последний раз спали?
Он медленно поднял глаза, взгляд не сразу стал осмысленным, как будто он долго продирался к реальности из темноты своих мыслей. Дёрнул щекой и вяло отмахнулся — то ли «не помню», то ли «не важно». Вера придвинула к себе его нетронутую чашку и отпила глоток, продолжила читать. Когда чай в чашке закончился, она поднялась убрать её, не прекращая тихо проговаривать текст статьи, она успела его выучить. Остановилась у раковины, продолжая говорить, вымыла чашку, вернулась за стол. Увидела, как министр медленно поднимает голову и недоверчиво спрашивает:
— Вы её запомнили?
— Мы её в пятый раз читаем, — тихо ответила Вера.
Он виновато опустил глаза:
— Простите, я… бездарно трачу ваше время. Я пойду.
— Стоять, — она успела встать одновременно с ним и загородить дорогу, запрокинула голову, заглядывая ему в глаза. — Можете тратить моё время сколько вам будет угодно, мне не жалко. Сядьте.
Министр на секунду поднял глаза, виновато посмотрел на Веру и опять отвернулся. Помолчал и спросил:
— А вы когда в последний раз спали?
Она внимательно прищурилась, заметив в уголке его губ запёкшуюся кровь:
— Кто вас ударил?
Он насмешливо дёрнул щекой, попытался улыбнуться:
— Шутите? Меня каждый день кто-то бьёт, работа такая.
Она изобразила лицом: «не верю», он ухмыльнулся и отвернулся, мрачнея всё сильнее.
— Вера… по поводу вчерашнего, — он глубоко вдохнул и замялся, она косо усмехнулась:
— Сейчас будет сцена раскаяния, да?
— Я делал недопустимые вещи, — обречённо выдохнул министр, Вера подняла ладонь: