Де Голль и его сообщники
Шрифт:
Гитлеровская армия была такой армией профессиональных наемников.
И эта армия наемников-орудие гитлеровской тирании - была, в конце концов, разгромлена армиями, моторизованными не хуже, чем гитлеровская, но отнюдь не профессиональными армиями наемников.
Красная Армия - армия народная - победила армию гитлеровских наемников
Мы видим, что взгляд де Голля на формирование армии был открыто реакционным.
Именно поэтому Шарль Моррас (вскоре после «божественного сюрприза», как он назвал поражение Франции), расхваливая книгу де Голля «За профессиональную армию», писал в «Аксьон франсэз»: «Его книга, вышедшая в 1934 г, нас
1 Н. G. Wells, Contemporary memoirs, 1942-1944, London, 1945.
2 Военный министр во временном правительстве Французской республики, которое возглавлял де Голль. (Прим. ред.)
46
Презрение к людям и безудержное честолюбие, явные проявления которого мы уже отметили, делают из де Голля человека, одержимого манией величия, причем величия, достигаемого любой ценой. По мнению де Голля, совершенно необязательно служить правому делу; важно совершить что-нибудь «великое», неважно, что именно, но «великое».
Лондонская газета «Пикчер пост» писала однажды о де Голле, что «его честолюбие сильнее его самого». Оно сквозит во всех его разговорах. «Вождям, - утверждал он, - следовало бы использовать свое воображение, свою проницательность, свою решительность лишь для своей собственной выгоды и с единственной целью стать более сильными и свободными».
Уже в его книге «На острие шпаги» мы читаем: «Те, кто совершают что-либо великое, должны уметь перешагнуть через видимость ложной дисциплины».
Демократ должен был бы написать: «Те, кто совершают что-либо справедливое». Ради справедливости, ради родины перешагнули через видимость ложной дисциплины Золя и Пикар во времена процесса Дрейфуса и лишь недавно - макизары 1 и все участники движения сопротивления. И всегда были выше видимости ложной дисциплины революционеры всех времен
Так, «перешагнув через видимость ложной дисциплины», офицер-механик Андре Марта на Черном море, рискуя жизнью, отказался принять участие в войне, которую французское правительство начало без объявления и где противником была та молодая Советская Республика, которую де Голль впоследствии лицемерно назвал «нашим естественным союзником».
Андре Марти спас своим поступком честь французского флота и будущность франко-советской дружбы.
Да, иногда бывает необходимо перешагнуть через видимость ложной дисциплины.
Можно было бы отдать должное де Голлю за то, что он, не дожидаясь подписания перемирия, которое каза1 Партизаны и другие участники работы в подполье. Маки- заросли, в которых скрывались от преследования оккупантов; в широком смысле - подполье Макизар - производное от этого слова. (Прим. ред).
47
лось ему гибельным, бежал в Англию, не стесняя себя соблюдением формальной дисциплины. Но этим жестом, выдвинувшим почти неизвестного теоретика танковой войны на первый план, де Голль удовлетворил два совершенно противоположных патриотизму чувства желание совершить «что-либо великое» и то стремление к власти, которое он сам рекомендовал «честолюбцам первого ранга».
Таков человек, который, благодаря исключительному сплетению обстоятельств, оказался во главе движения «свободных французов» и, в конце концов,- во главе правительства восстановленной Французской республики
*
ИЮНЬ 1940 г
6 июня 1940 г Поль Рейно вызвал в Париж де Голля, представленного ему несколько лет назад щеголеватым Палевским. Де Голль в это время командовал 4-й бронетанковой дивизией Он вступил в состав правительства в качестве заместителя министра национальной обороны. Он заседал вместе с предателями, введенными в состав правительства Полем Рейно Некоторые из них, как Бодуэн и Бутилье, были просто ставленниками Рейно, другие - инициаторами заговора, как Петэн и его будущие помощники Ибарнегарэ, Пруво, Фроссар.
Фактически большую часть своего десятидневного пребывания на посту заместителя министра генерал де Голль провел в Лондоне Он отправился туда 8 июня и возвратился обратно 15-го, он снова летит туда 17-го, на том самом самолете, который доставил его накануне в Бордо, и на сей раз окончательно. Его роль сводилась к обеспечению контакта между французским правительством и Черчиллем
Именно он передал 15 июня по телефону из Лондона сенсационную новость о предложении Черчилля.
Разбитой и обреченной на оккупацию Франции Англия предложила.. «единое гражданство», «неразрывный союз» «Отныне, - уточнил Черчилль-Франция и Великобритания будут представлять не две различные нации, а одну единую нацию»
От этого предложения Поль Рейно пришел в восторг «Оно подействовало на него, как укрепляющее средство»,- утверждал потом британский посол во Франции
Поражение Франции было фактом Предательство и капитулянтская политика предыдущих лет, от испанской войны и аншлюса до Мюнхена и «странной войны»,
49
нашли свое логическое завершение в приходе к власти, в результате катастрофы и с одобрения врага, Петэна и его сообщников-кагуляров: Метэнье, Лустано-Лако, Делонкля и многих других, а также немецких шпионов Абеца и де Бринона 1.
Вся надежда униженной, преданной, порабощенной страны, предательски разделенной на части Даладье и Рейно, была в ее народе, в сопротивлении врагу на родной земле; она покоилась на подготовке и развертывании грядущего народного восстания.
26 января 1940 г. генерал де Голль писал в меморандуме, направленном генералам Вейгану, Гамелену, Жоржу, а также Даладье и Рейно.
«Те же военные учреждения, которые 7 марта 1936 г. вынудили нас к неподвижности, которые во время аннексии Австрии Германией обрекали нас на полную инертность, которые в сентябре 1938 г. заставили нас бросить чехов на произвол судьбы, в сентябре минувшего года заставили нас созерцать издали германское вторжение в Польшу».
Легче всего валить все на «военные учреждения» Этим самым де Голль пытался предоставить алиби Сарро за события 7 марта 1936 г.2, Шотану - за аншлюсс, Даладье - за Мюнхен и последующую «странную вой ну». Это могло только порадовать тех, к кому обращался генерал де Голль в своем меморандуме.
Общеизвестно, однако, что Нюрнбергский процесс полностью опроверг это «объяснение» генерала де Голля.
Ни 7 марта 1936 г., ни во времена аншлюсса, ни во времена Мюнхена Гитлер не был еще готов оказать воен1 О Метэнье, Лустано-Лако и Делонкле - см. стр. 69 и 70.