Деконструктор
Шрифт:
Если к должности, к званию или более обширнее сказать, именованию, приписывается, дополняется и допроизносится прилагательное, то, как правило, именно из-за этой привязки к этому приложению, само именование теряет своё прежнее значение и приобретает то своё новое звучание, где всё внимание акцентируется на этом прилагательном, отодвинувшим в тень само именование. И теперь, что значат все эти директора, чьё именование и должность, хоть пиши, хоть говори с большой буквы, всё равно она уже видится с маленькой буквы (а писал я между прочим, с большой) когда рядом… нет, не стоит, а позволяет им директорам пристраиваться рядом с ним – парящий в воздухе Генеральный.
Так что вполне понятно, что когда Реконструктор сказал Детективу, что они сейчас пойдут на свои смотрины к Генеральному, то он определённо ожидал от этого визита нечто большего, правда чего, он так и не смог себе сформулировать, пока шёл и даже когда прибыл в приёмную генерального. Впрочем, справедливости ради, которую просто пропустил мимо себя Детектив, который, хоть и использовал в своей достижении цели – приёмной Генерального, различные технические средства: лифты и эскалаторы, всё-таки надо заметить, что кабинет Генерального (пишется строго с большой буквы, с чем не дала рука поспорить, не слушая команды мозга, выводя большую букву «Г»; наверное, как того желают самые свободные люди на земле – либералы, ещё не полностью выдавил из себя раба), не в пример кабинетам просто директоров, находился на самом верху самого высокого из высоких зданий.
И, пожалуй, если выйти на ту самую (откуда дымили сигарами, много возомнившие о себе бывшие генеральные) смотровую площадку, куда имеется прямой выход из кабинета Генерального, то если не использовать сигары для раздражения заоблачного, однозначно партнёра (ведь Генеральный имеет при себе не меньше рычагов влияния на судьбы ничтожного человечества), то можно с ним перекинуться несколькими своими мыслишками насчёт этого неблагодарного человечества. Чем, скорее всего, под чашечку кофе, в минуты своей расслабленности и занимаются все генеральные.
– Как ты думаешь (а он с ним, несомненно, на ты), стоит ли человек того, чтобы на него обращать своё внимание. – Размешивая серебряной ложечкой сахар, так за между прочим, задался вопросом Генеральный, посматривая с этой площадки, нет, не вверх на своего партнёра (что поделать, раз он уже привык смотреть только сверху вниз, вот шея и закостенела в этом положении), а туда, в самый низ, где как муравьи суетилось человечество. Что, видимо, не слишком нравится небесному партнёру и он, конечно, хочет поправить Генерального, что и делает в свойственной себе манере, через притчи, знамения и недоговоры.
– Прежде чем внимать, смири свою гордыню. – Звуком отдалённого грома донёсся ответ небесного партнёра до Генерального. Который, вначале даже удивился, вопросив себя: «А причём здесь дыня?», – но потом решил, что во всём виновато пространство, которое искажает точность передачи слов. Что, между тем приводит его к пониманию того прозвучавшего между строк посыла, который и хотел до него донести небесный партнёр и всегда дельный советчик. «Это он мне намекает на то, что нужно инвестировать средства в сотовую связь. – Озаряет мысль Генерального, который достав из кармана в кожаном переплёте блокнот, быстро делает запись, после чего убрав его, делает глоток кофе.
«А что, всё правильно. Человек общаясь друг с другом, не столь обращает друг на друга внимание, если не видит лица своего собеседника. И вообще, чем больше человек отдаляется друг от друга, тем больше он смиряется. Ну а если он будет внимать только экранному изображению, то его со временем, можно будет окончательно примирить с действительностью. – У Генерального, аж, дух захватывает от будущих перспектив и далеко идущих выводов, какие можно сделать из такой многослойной содержательности сказанного ему небесным партнёром. – А это значит, что непременно нужно также вложиться в телекоммуникационные сети», – Генеральный уже не ограничивается одними записями в блокнот, а несётся к своему рабочему столу, чтобы оттуда сразу дать распоряжения – купить и взять под контроль все ведущие телекоммуникационные компании.
После чего с чувством выполненного долга откидывается на своё массивное кресло, переводит дух и, вытянув в стороны свои руки в часах, перстнях и браслетах, скорее риторически, вопрошает небеса:
– И за что мне такое счастье выпало!?
На что в тот же момент, в сопровождении грома и молнии следует ответ:
– Кому суждено быть повешенным, тот не утонет. – Ну а этот ответ однозначно позавидовавшего такому счастью Генерального небесного партнёра, хоть и заставил Генерального, чисто рефлекторно схватиться за воротник брендовой сорочки, но всё же не может поколебать его уверенности в себе и в том, что его не повесят; а по плаванию у него первый разряд. Но видимо небесный партнёр всё же умелый переговорщик и он за свои советы определённо хочет получить солидные дивиденды. И не успевает Генеральный облегчённо вздохнуть, как небесный партнёр, с помощью залетевшей на площадку и ударившейся в стеклянные, соединяющие площадку с кабинетом двери птицы, доносит до него своё новое послание:
– Кому много даётся, с того много и спросится. – Ну а в вопросах торга Генеральный с кинопродюсерами, ни одну птицу счастья ощипал и с деловыми корейскими товарищами ни одну собаку съел, и ему тут палец в рот не ложи, он его само собой оближет и все ништяки слижет.
– Смотри, ты сам этого хотел. А я ведь всего лишь спрашивал – стоит ли мне обращать внимание на человека. Ну а раз так, то я на него не просто обращу свой взор, но и как ты посоветовал, спрошу с него. – Ударив, что есть силы по столу мухобойкой, попытался слегка выпустить из себя пар Генеральный. Но небесный партнёр всё не уймётся и своим новым заявлением, где сквозит неприкрытое обобщение, просто ошарашивает Генерального:
– Сколько людей, столько мнений. – Но и этого небесному партнёру кажется мало и он через звуковой сигнал минутной стрелки, пересекшей границу нового часа, намекает Генеральному, что пока заводной ключ от времени находится у него в кармане, то Генеральному лучше помалкивать и не спорить. С чем Генеральный внешне вынужден согласиться («Мне срочно нужен такой же ключ!», – внутри себя истерично орёт Генеральный. И хотя огромные средства, им уже вложены в крионику и разработку машины времени, всё же результаты пока неутешительные) и от нечего сказать в ответ набычиться. После чего он смотрит на селектор, тянет к нему свой палец и, нажав на кнопку вызова, строго говорит:
– Кто там ко мне ещё?
И хотя Генеральный об этом знал, всё же он, как Генеральный, не имел право проявлять свою памятливость, а вот забывчивость, то это такое качество, которым просто обязан страдать каждый Генеральный. И даже если вас случайно, буквально через пять минут, снова бы представили Генеральному, из памяти которого и не успела улетучиться память об этом типе человеческого бытия, который слишком сильно жмёт руку, а тут опять он со своей рукой, то и в этом случае Генеральный сможет лишь себе позволить поморщиться и как в первый раз видит, примется представляться друг другу. Хотя Генеральному всё же нравится представляться, называя себя Генеральным; и это никогда не наскучит.