Дело без трупа. Неоконченное дело (сборник)
Шрифт:
Спальня покойного располагалась в задней части небольшого дома как раз над той комнатой, где мы только что сидели. Холодная в этот февральский день, она выглядела неуютной, и воздух в ней оказался слегка спертым, как бывает в спальнях многих коттеджей. Там стояли железная кровать, туалетный столик с еще одной фотографией Молли Катлер и чемодан. Он сразу же привлек к себе внимание Бифа.
– Боюсь, мне придется заглянуть в него, – сказал сержант, открывая крышку.
Имущество молодого Роджерса было настолько заурядным, что на осмотр не потребовалось много времени. Костюмы, рубашки, прочие предметы гардероба, электрический фонарик,
– Он не слишком много привозил домой из заграничных плаваний, – отметил Биф.
– Наверное, из-за таможни, – предположила миссис Роджерс.
– На самом деле он не считал нужным что-то привозить, – уточнил ее муж. – Говорил, что любая вещь кажется ценнее в своей стране, чем за ее пределами.
– Осмелюсь предположить, – сказал Биф, – частенько так и получается.
Он задержался, чтобы еще раз окинуть комнату взглядом, и заметил висевшую на крючке рядом с дверью рабочую спецовку. Темно-синего цвета и, судя по виду, совершенно новую. Нигде ни пятнышка грязи или машинного масла.
– Отличная и очень чистая одежда для работы механика, – отметил сержант Биф.
– Да, совершенно чистая, – подтвердила миссис Роджерс. – Понимаете, он ни разу так ею и не воспользовался. Дядя купил ему эту спецовку в Клэйдауне примерно неделю назад, я не ошибаюсь, папочка? Вот только выбрал не тот размер. Мы еще посмеялись над ним, когда Алан приехал домой. Он хотел надеть спецовку, чтобы отлаживать свой мотоцикл, но не сумел в нее влезть.
Биф с минуту ощупывал ткань.
– Вот как, – только и сказал он, закончив.
Мы неспешно спустились вниз.
– Думаю, это все, о чем я пока хотел вас спросить, – подытожил сержант. – Виноват, пришлось задавать столько вопросов, когда вы оба в такой печали. Но никуда не денешься – с некоторыми делами лучше разобраться сразу. Не сомневаюсь, если вспомните еще нечто полезное для расследования, то дадите мне знать.
– Нам от всей души хотелось бы, чтобы все закончилось как можно скорее, сержант, – заверила его миссис Роджерс.
Хотя было совершенно очевидно: больше всего ей сейчас хотелось увидеть, как мы оба уходим. Поэтому я с большим облегчением заметил, что Биф направился к выходу. Признаться, эти полчаса оказались для меня одними из самых трудных, когда-либо проведенных в его обществе.
Глава 7
На Хай-стрит мальчишка предлагал свежие выпуски вечерних газет. У него было только две из трех, которые доставлялись в городок, и я купил по экземпляру каждой. Одного взгляда на первые полосы оказалось достаточно, чтобы я понял: дело превратится в более чем громкое.
Не помню, кому принадлежал ставший уже древним афоризм, считавшийся советом опытного редактора новичку-репортеру. Если собака кусает человека – это не новость. Новость, когда человек кусает собаку. Здесь мы столкнулись с типичным примером такого подхода. Обеим газетам, несомненно, уже бесконечно надоело описывать случаи, когда перед полицией вставала типичная проблема: выяснить, кто убил такого-то, а потому теперь журналисты смаковали подробности дела, где все перевернулось с ног на голову. Мне же, только что вышедшему из погруженного в траур дома Роджерсов, легковесный и шутовской тон репортажей представлялся пределом дурного вкуса.
Таким был
Биф, взглянув на газеты мне через плечо, почти зарычал от злости и отвращения.
Вероятно он, как и я, после визита к Роджерсам ощущал неуместность пошлого юмора при освещении подлинной драмы. Но Биф даже не замедлил шага, когда мы направились в сторону полицейского участка.
Там сержанта поджидал сюрприз. Тот самый молодой констебль, с которым я познакомился прошлой ночью, подал ему телеграмму. Пока Биф читал ее, мне хватило времени, чтобы рассмотреть двоих его подчиненных, и я уловил между ними обмен улыбками, подтверждавшими, что, как мне показалось, подчиненные до известной степени терпели странности сержанта, но относились к нему все же по-дружески. Биф действительно чересчур долго изучал телеграмму, но я надеялся, что более сообразительные и, вероятно, гораздо лучше образованные молодые коллеги не станут иронизировать над его медлительностью. Впрочем, я наблюдал за происходящим молча.
– Он приедет, – произнес наконец Биф.
– Кто приедет, сержант? Человек из Ярда? – спросил один из констеблей.
– Детектив-инспектор Стьют, – ответил Биф.
– Боже! О нем сейчас все только и говорят. Настоящая звезда. Они, должно быть, теперь считают это дело крайне важным. А причина одна – шумиха, поднятая в газетах, как мне кажется.
Биф повернулся ко мне.
– Забавная получается штука, – сказал он. – Когда я им позвонил сегодня утром, меня даже выслушать толком не захотели. Бросили на произвол судьбы, как мальчишку в море. Плыви, если сможешь, или иди ко дну, нам все равно. Но стоило у меня появиться кое-каким мыслям по поводу дела, они собираются взяться за это сами. Лады. Уж эти-то по-быстрому все распутают.
– Думаете, сумеют? – спросил я.
Мои познания о Скотленд-Ярде были почерпнуты в основном из детективных романов, авторы которых не слишком лестно отзывались о главной полицейской силе страны.
– Конечно, а как же. Этот самый Стьют, говорят, чудеса творит. Глазом не моргнешь, а он уже напал на след преступника. И он пользуется всеми этими новомодными методами. Мне тут теперь и делать-то нечего. Разве что показать ему, где у нас что, сопроводить, куда ему будет надо. А жаль. Я как раз только начал что-то понимать.
Мне же стала совершенно ясна горькая истина, заключавшаяся в словах моего старого друга. До сих пор его медлительная, хотя и верно служившая ему сообразительность имела конкурентов только в лице сыщиков-любителей. Теперь же Бифу предстояло столкнуться с опытом и с остротой мышления настоящего профессионала. Глядя на его красноватое и такое простое лицо, я понял: сержанту больше не приходилось надеяться на роль, превышавшую по своим масштабам функции сопровождающего при великом детективе, как он сам и предположил. Быть может, правда, ему и удастся вставить пару слов, родившихся в результате мучительного процесса раздумий, которые окажутся полезными. Но я заранее знал, что в контрасте с детективом-инспектором Стьютом, чье имя я уже слышал прежде, сержант Биф будет выглядеть фигурой, полностью оправдывающей ироническое отношение двух молодых констеблей. Тем не менее, располагая несколькими днями досуга, я принял решение задержаться и понаблюдать за развитием событий.