Дело Ливенворта (сборник)
Шрифт:
Дожидаться еще каких-либо признаний я не стал. Если миссис Белден пришла к такому заключению, задерживаться здесь она не станет, тем более что отдаленные крики и топот бегущих ног указывали на то, что орава деревенских мальчишек уже спешит на пожар.
Вернувшись в дом, я первым делом убедился в том, что ничего дурного не произошло из-за того, что я неосмотрительно оставил его на милость нищенки, которую пустила миссис Белден, потом пошел в свою комнату и осмотрел коробку. Это был аккуратный жестяной ящичек, запертый на замок. Оценив его вес и убедившись, что в нем не может находиться ничего тяжелее нескольких листов бумаги, я спрятал его под кровать и вернулся в гостиную. Едва я успел усесться и открыть книгу, как вошла миссис Белден.
– Ну и ночка! –
Я ответил что-то, и миссис Белден пошла закрывать дом.
Я подождал, но хозяйка не вернулась; вероятно, боясь выдать себя, она пошла в свою комнату, предоставив мне самому о себе позаботиться. Должен признаться, я был рад этому. Дело в том, что я вряд ли выдержал бы еще какие-нибудь потрясения и с большим облегчением отложил дальнейшие действия на утро. Как только гроза закончилась, я лег в постель и после нескольких безуспешных попыток все же смог заснуть.
Глава 29
Исчезнувший свидетель
Я прочь бежала, восклицая: Смерть! [28]
– Мистер Рэймонд!
Голос был тихим и заискивающим. Он проник в сон, разбудил меня и заставил открыть глаза. Ночная мгла уже начала рассеиваться, и в робком утреннем свете я увидел стоявшую у открытой двери в столовую жалкую фигуру нищенки, принятой вчера в дом. В недоумении и злости я уже хотел попросить ее уйти, когда она, к моему величайшему изумлению, достала из кармана красный носовой платок, и я узнал В.
28
Перевод А. Штейнберга.
– Прочитайте, – сказал он, сунув мне в руку маленькую бумажку, и, не произнеся более ни слова, покинул комнату, затворив за собой дверь.
Взволнованный, я встал, подошел к окну и в стремительно набирающем силу свете сумел разобрать грубо нацарапанные строки:
Она здесь, я видел ее в небольшой комнатке на втором этаже (меж двух комнат), расположенной над столовой. Дождитесь восьми часов, потом поднимайтесь. Я как-нибудь выманю миссис Б. из дома.
Значит, Ханна находилась в доме и слух меня не подвел, когда накануне вечером мне показалось, что я услышал шаги над головой.
Чувствуя большое облечение и одновременно волнение, вызванное возможной встречей лицом к лицу с той, кому, по всей вероятности, была известна жуткая тайна убийства мистера Ливенворта, я снова лег, намереваясь отдохнуть еще часок, но вскоре отчаялся заснуть и стал вслушиваться в звуки пробуждающейся жизни, которые начали раздаваться в доме и окрестностях.
Поскольку В, уходя, закрыл дверь, я с трудом услышал, как миссис Белден спустилась по лестнице, но короткое удивленное восклицание, которое она издала, войдя в кухню и увидев, что черный ход открыт, а нищенка исчезла, прозвучал достаточно отчетливо, и на мгновенье я задумался, правильно ли В поступил, исчезнув так бесцеремонно. Но он не зря заранее изучал характер миссис Белден. Когда она, готовя завтрак, вошла в комнату, соседнюю с моей, я услышал, как она сказала себе:
– Несчастная! Она так долго жила в полях и на обочинах, что уже не может провести в доме целую ночь.
Завтрак стал для меня настоящим испытанием. Усилия, которые
– У папы приступ! Миссис Белден! У папы приступ! Идемте скорее!
Движимый естественным порывом, я вскочил и поспешил в кухню, едва не столкнувшись в двери с взволнованной миссис Белден.
– Бедный дровосек слег с приступом, – сказала она. – Не могли бы вы присмотреть за домом, пока я схожу и узнаю, чем ему можно помочь? Задерживаться я не буду.
И не дождавшись ответа, она схватила шаль, накинула ее на себя и вышла на улицу следом за мальчишкой, который от возбуждения ни секунды не стоял спокойно.
Мгновенно дом наполнился мертвенной тишиной, и мое сердце сжалось от страха, подобного которому мне ощущать еще не приходилось. На миг мне показалось, что я не смогу выйти из комнаты, подняться наверх и встретиться с девицей, но на лестнице необычный страх покинул меня, а его место заняло некое воинственное любопытство, которое заставило меня распахнуть дверь наверху, к которой я подошел с горячностью, новой для моего характера.
Я оказался в просторной спальне, которую этой ночью явно занимала миссис Белден. Отмечая некоторые признаки того, что она провела беспокойную ночь, я подошел к двери комнаты, указанной в записке В. Она представляла собой грубую конструкцию из сколоченных вместе и кое-как выкрашенных сосновых досок. Остановившись перед ней, я прислушался. Все было тихо. Подняв щеколду, я попытался войти. Дверь оказалась запертой. Еще немного постояв, я приложил ухо к замочной скважине. Ни звука не доносилось изнутри, в могиле и то не было бы так тихо. Охваченный благоговейным страхом и не зная, как поступить, я задумался. Неожиданно я подумал, что, возможно, существует еще одна дверь, ведущая в эту комнатку из другой комнаты, расположенной на противоположной стороне зала. Я поспешил к ней и взялся за ручку. Но она оказалась так же надежно заперта, как и предыдущая. Заключив, что без применения силы внутрь не попасть, я заговорил. Позвав девицу по имени, я приказал ей открыть дверь. Не получив ответа, я со строгими нотками в голосе сказал:
– Ханна Честер, вы обнаружены. Если не откроете, нам придется выломать дверь. Давайте не будем тянуть время, открывайте немедленно.
Ответа не последовало.
Отступив на шаг, я бросился всем весом на дверь. Она угрожающе скрипнула, но не поддалась.
Повременив лишь для того, чтобы убедиться, что внутри не происходит никакого движения, я снова надавил на нее, на этот раз со всей силой. Дверь слетела с петель, и я провалился в комнату до того душную, холодную и темную, что замер на мгновенье, чтобы собраться с чувствами, прежде чем решиться осмотреться. Хорошо, что я это сделал. В следующее мгновение от вида бледного и неподвижного красивого ирландского лица, глядевшего на меня из вороха постельного белья на кровати у стены, меня пробрало таким смертным холодом, что не будь этого короткого приготовления, я бы серьезно испугался. Меня охватило липкое недоброе предчувствие, и, повернувшись к молчаливой фигуре, лежащей так близко, и увидев, с какой мраморной неподвижностью она застыла под лоскутным пледом, я спросил себя, как может сон так походить на лик смерти, ибо у меня не было серьезных сомнений в том, что передо мною спящая женщина. В комнате было слишком много свидетельств беззаботной жизни, чтобы делать какие-либо иные выводы. Одежда, оставленная на полу так, словно она ее только что сняла, объемная миска с едой, дожидающаяся на кресле у двери, – даже мимолетного взгляда на нее было достаточно, чтобы увидеть, что среди прочего там было и то блюдо, которое мы ели на завтрак, – и все вокруг говорило о цветущей жизни и беспечной вере в завтрашний день.